Братья и сестры в Реестре
Шрифт:
— Я не хочу вас видеть. Мне осточертел этот дурацкий сон. Дайте мне заснуть. То есть проснуться.
Коротышка поморщился. Он снова сидел за столом — как в безопасном бункере:
— Эх… Знали бы вы, от какой печальной участи я вас избавляю… Около месяца назад в нашем городе прогремел теракт. Устроил его гипнопроходец, ваш, заметим, коллега. С тех пор генеральный магистрат постановил: каждого пойманного гипа — казнить. После короткого и формального суда сокращённым составом. Но я, как скромный руководитель Управления Покрова Тайны, то есть службы госбезопасности, если по-вашему, имею некий вес.
Коротышка скрестил пальцы на столе, обтянутом сукном.
Олег размял затёкшие от наручников руки:
— На идиота вы не похожи. Я это еще по прошлой встрече понял. Хотя тогда вы были настоящим, а теперь всего-навсего сновидение.
— Сновидение. Вы опять за своё…
Олег его даже не слушал.
— Давайте поразмыслим по-вашему. Хоть это и бред. Вы должны понимать: я сейчас навру с три короба, мы пожмём ручки. Допустим, вы не дадите мне заснуть день, два, три. Уверен, соответствующие… гм… непатентованные методы у вас есть. Но потом я просто сойду с ума и сделаюсь бесполезен. А дадите заснуть — и поминай как звали...
— Вот поэтому я и хочу договориться. Нам есть что предложить по, гм, вашему профилю. Задание непростое, но награда будет щедрой.
— Где моя сестра и что с ней произошло? — наобум выпалил Олег единственное, что его вообще интересовало.
Старик напрягся и как будто погрузился в воспоминания.
Мы что — в прошлом разговаривали с ним об Алинке? Но почему я этого не помню? Или для меня настоящего, из двадцать пятого года, этот разговор ещё будущее?
Ну не бред ли — я спрашиваю у персонажа из собственного сна, что случилось с моей сестрой в реальности!
Старик наконец проскрипел, подтверждая олегову мысль:
— Увы, мы по-прежнему не знаем.
— Тогда до свидания, — отрезал Олег и со всей силы впился зубами в предплечье скалистого образования, нависшего над ним.
На рефлексах Олегу прилетело лавиной в нос.
Проваливаясь в спасительную тьму, Олег успел услышать:
«Что ж ты делаешь, дуболом! Он же…»
… и проснулся. В кармане тут же ожила Элиса, и теперь нетерпеливо вопрошала: «Как всё прошло? Получилось?»
А потом Олег изучал в зеркале очковый синяк и кровящий нос.
Вот уже второй раз он просыпается с повреждениями, которые ему нанесли в осознанном сновидении. Это что за выверты психосоматики?
Да уж, красавец писаный. Он принялся запихивать комки марли в ноздри. Справившись, достал из шкафчика обезболивающее и проглотил с омерзением — как мадагаскарского таракана. Всё это время он выслушивал яростные тирады про то, какой же, боже мой, он идиот и зачем я она в него поверила. Олег и так и не решился выключить телефон — чтобы не вызверить неведомую собеседницу окончательно.
Пиликнуло новое сообщение:
«Ваш счёт претерпел изменения: минус 15 фанаций. Текущий счет: 1 фанация. Теперь вы на шаг дальше от своей цели. «PROфанации»: «Наперегонки с мечтой».
— Имей в виду, — сердито сказала Элиса, — Если счёт упадёт до нуля, приложение самоудалится. И не видать тебе больше моей помощи.
— Буду очень скучать, — ядовито сказал Олег из кухни. Он мазал гусиный паштет на булку, — Если и дальше будешь вычитать из единицы пятнадцать и получать на выходе единицу, то ещё долго не оставишь меня в покое.
Он помнил, что как была одна стартовая фанация, так и осталась.
Элиса не нашлась, что сказать. До Олега с таким хамством и пренебрежением к ней не относился никто.
На часах было 4:59. Олег завалился на кровать без простыни и подушки.
Спа-а-ать!
И забылся тривиальным сном без сновидений…
***
Глава 4. Второе задание
Резкий спёкся
Воронеж-2025, 20 мая
… чтобы проснуться утром с больной головой.
С работой у Олега всё получилось проще и, пожалуй, печальнее, чем предполагалось. Пройдя на входе все необходимые ритуалы, он, как всегда, в стерильном облачении оказался в цеху, опоздав на службу всего на три минуты. Но обычно добродушные коллеги-крышкоэтикетчики были мрачны и испуганы. У косого Вертиглаза подрагивала нижняя губа — вратарь его вечно полуоткрытого рта. Индиферент был не просто погружен в себя — он как будто в себя провалился и сейчас лежал на дне переломанный и бесчувственный. А Резкий… а Резкий вообще отсутствовал.
На немой олегов вопрос Вертиглаз гулко пробасил:
— Спёкся наш Резкий… У него позавчера то ли аккумулятор сел, то ли моторчик на щит-маске сломался. Ну, и почапал, дурак, домой без защиты — подворотнями, конечно, чтобы полицаи не подрезали. Всё — добегался.
Индифферент на миг вернулся в себя и поднял палец:
— Ковид-25 у него сегодня диагностировали. Тест положительный! Тяжело пошло. Говорят, до завтра не дотянет.
В цех влетел запыхавшийся и, как показалось Олегу, испуганный, РоДимыч. Начальник будто бы мучительно вспоминал, когда последний раз контактировал с Резким. Влетел и отправил всех на двухнедельный карантин — со строгим наказом пройти тестирование и лишнего нигде не болтать. Естественно! Узнай об инциденте карантинно-полицейское управление, и фирма проблем не оберётся.
Уходя, Олег услышал сдавленные матюки Вертиглаза, который до этого спросил у Сири, где можно вечером заколбаситься, но не дождался ответа:
— Сири? Эй, девка, что там с тобой? Чего молчишь? Чёрт, вылетела! И не запускается. Мужики, у меня Сири крякнула! У вас тоже?
Те проверили.
И потом ответили согласным гулом, в котором звучало испуганное недовольство.
Почему-то отупевшие от бессмысленной работы крышкоэтикетчики обожали яблофоны.
«Агент Э»
Воронеж-2025, 20 мая
Дома Олег Каспер погрузился в тяжёлые раздумья.
Боевая распределённая нейросеть — глупая и непонятная шутка! Наверняка это проект какой-нибудь мафии. Или корпорации. А может — что-то мутят в правительстве. После введения «персонального цифрового рейтинга» почему бы не исследовать границы человеческого послушания? Выявить, так сказать, непокорное, пассионарное меньшинство. Чтобы что? Изолировать от общества? Направить разрушительную энергию в нужное для государства русло? Создать сеть тайных мотивированных исполнителей, которые точечно вмешиваются туда, где официально и по закону действовать нельзя?