Братья наши меньшие [Мы вовсе не такие]

Гржимек Бернхард

Определенные сложности возникают для этих «четвероногих башен», когда они попадают в холмистые районы. Правда, в такие места они стараются не забираться, однако недавно в новом национальном парке Аруша, созданном правительством независимой Танзании, наблюдали такую сцену. Самец-жираф пытался вылезти из сплошь заросшего зеленью кратера Нгурдото, карабкаясь по крутой буйволовой тропе. Но так как дело было после сильного ливня, а тропинка становилась все круче, ноги животного скользили все сильнее и сильнее, пока оно наконец не упало на грудь. Побарахтавшись, как большой жук, на одном месте, жираф с превеликим трудом снова встал на все четыре ноги. Но тут он увидел перед собой целое стадо павианов. Обезьяны сидели полукругом и с любопытством рассматривали странную башню, преградившую им дорогу к водопою. Спустя какое-то время,

которое ушло на взаимное изучение, один нахальный павиан-подросток проскочил под брюхом жирафа и покатился кубарем вниз. Жираф брыкнул ногой, однако промахнулся, потому что хитрец бросился на живот и полз по-пластунски. Когда другие павианы это увидели, они все как по команде, словно водопад, ринулись вниз, проскакивая мимо жирафа и под ним, а тот так испугался, что стоял как вкопанный. Когда все павианы проскочили, он медленно повернулся и «грустно» заскользил назад по тропе.

Жирафов редко можно встретить в одиночку. Обычно же, если увидишь одного из них, то, хорошенько осмотревшись кругом, обязательно обнаружишь поблизости в кустах или между деревьями еще нескольких пасущихся животных. Однажды в 1962 году близ Серонеры нам удалось увидеть гигантское стадо из пятидесяти одного жирафа. Но такое случается редко.

Если жираф бродит в одиночку, на него может рискнуть напасть лев. Но вообще-то львы неохотно связываются с такими большими и «обороноспособными» животными.

Правда, лесничий Делабат наблюдал в Этоша-Пан [13] , расположенном в Намибии, как лев напал на пасущегося в одиночестве жирафа. Когда тот увидел подкравшегося льва, он кинулся бежать. Но лев в несколько прыжков догнал его и вскочил на загривок. Вцепившись в жирафа когтями, он, по-видимому, тут же перегрыз ему шейные позвонки, потому что огромное животное зашаталось и упало на землю.

А другое сражение с жирафом закончилось для льва весьма плачевно. На этот раз лев, собравшись напасть на жирафа, не сумел подкрасться к нему незаметно, и тот увидел его еще издали. Поэтому хищнику слишком долго пришлось за ним гоняться, прежде чем он его догнал, и к моменту прыжка лев был уже основательно измотан. Вместо загривка он приземлился на круп животного, сполз вниз да еще получил от жирафа удар в бок обеими задними ногами. Удар был настолько сильным, что лев в течение нескольких последующих часов так и не смог подняться, и лесничему пришлось пристрелить хищника, чтобы прекратить его мучения. При осмотре убитого льва выяснилось, что вся грудная клетка его вдавлена и почти все ребра поломаны.

13

Солончак, лежащий в обширной бессточной котловине. (Примеч. ред.)

Я думаю, что и между жирафами существует определенная субординация, однако живут они обычно столь мирно, что трудно определить, кто высший, а кто низший по рангу. Это можно заметить разве что по тому, как один жираф переходит другому дорогу: если он прямо «срезает ему нос» (как это принято говорить у водителей машин), значит, это «вышестоящий начальник». Кроме того, более важные особи держат голову высоко, подбородок их несколько сильнее приподнят кверху. «Подчиненный» же непременно немного опускает голову, когда мимо него проходит «начальник». Когда жираф хочет произвести на кого-нибудь впечатление или напугать, будь это его сородичи или служитель зоопарка, он всегда рывком поднимает голову.

Ни одному молодому жирафу не позволено «улыбаться» в присутствии высшего по рангу. Эта гримаса очень распространена среди лошадей, верблюдов, медведей и многих других животных. Голова при этом слегка приподнимается кверху, рот приоткрыт, верхняя губа вздернута и обнажает десны. Такая гримаса имеет, по-видимому, какое-то отношение к брачным играм.

Бои между самцами за место на иерархической лестнице могут длиться довольно долго — полчаса, а то и дольше. Часто при этом вокруг стоят «зрители»: самки и другие самцы. Но бывают драки, при которых самки не присутствуют. В Серенгети, близ Серонеры, мне удалось заснять на кинопленку три пары дерущихся самцов. Сражающиеся пары находились в восьмидесяти или ста метрах одна от другой и не проявляли друг к другу ни малейшего интереса. Остальная часть стада мирно паслась поодаль.

Во время драки один

из самцов может прижать другого к дереву или они оба могут кружиться вокруг ствола. Когда кто-то из противников признает себя побежденным, он отходит на несколько шагов в сторону, а победитель с гордо поднятой головой следует за ним, но не для того, чтобы прогнать, а просто так, для порядка. В то время как олени, антилопы и многие хищные кошки стараются изгнать побежденного соперника из своих владений и не пускать его туда больше, самцы-жирафы сразу же после поединка мирятся и зла друг на друга не таят. Для них важно было лишь выяснить, «кто главнее», а дальше им уже все равно. Иногда недавних соперников вскоре после драки можно увидеть мирно пасущимися рядом и, более того, потирающими друг о друга шею.

Серьезных ранений или смертельных исходов при этих драках почти не бывает. Если же такое все-таки происходит, то это можно рассматривать как несчастные случаи.

Вероятно, что опухоли и ссадины, которые нередко можно увидеть на шее у жирафов, имеют именно такое происхождение. Мне самому несколько раз в северной части национального парка Серенгети встречались такие раненые животные, но я тогда еще не знал, кто бы это мог их так отделать.

Из национального парка Крюгера как-то сообщили, что там появился жираф со сломанной шеей. Перелом находился несколько ниже головы, и кость, по-видимому, уже срослась. Во всем остальном животное было отменного здоровья.

Там же в другой раз нашли мертвого жирафа, «погибшего от укуса мамбы». Такое часто утверждают, когда находят умерших животных хорошей упитанности и без каких-либо видимых повреждений.

Я не очень этому верю. Конечно, если большое животное, весящее около тонны, укусит ядовитая змея, то оно может в конце концов умереть, но будет это выглядеть совсем иначе. Яд мамбы способен мгновенно убивать только мелких животных: ведь именно они — обычная добыча змеи. Укушенный же человек мучается часами, иногда даже днями, прежде чем умрет. Труп в таких случаях выглядит отнюдь не неповрежденным, наоборот, на месте укуса образуется страшная отечность, видны следы кровотечений из всех отверстий тела, часто отмирание ткани приводит к отслоению мяса от костей, а кожа из-за кровоизлияний синеет. А у крупного животного, у которого яда в расчете на каждый килограмм веса тела приходится еще меньше, прежде чем наступит смерть, отравление произведет еще большие разрушения организма. Перелом же основания черепа или шейных позвонков от метко направленных ударов противника — это более правдоподобное объяснение смерти внешне неповрежденных жирафов, которых находят, кстати, весьма и весьма редко.

В 1958 году видели самца-жирафа, который во время поединка упал в обморок и в течение двадцати минут не мог прийти в себя. В том же году близ Хейлброна, в ЮАР, группа туристов нашла в тридцати метрах от дороги неподвижно лежащего на земле взрослого жирафа. Люди решили, что он убит, и вылезли из автобуса, чтобы поближе его рассмотреть, но, к своему большому удивлению, обнаружили, что он дышит и смотрит на них широко открытыми глазами. Поскольку животное не шевелилось, мужчины набрались храбрости и решили помочь несчастному подняться на ноги. Они перекатили жирафа на живот и подогнули ему ноги, чтобы тому легче было подняться. Они и не подозревали, какой смертельной опасности себя подвергают. Работники зоопарка в аналогичных обстоятельствах повели бы себя значительно осмотрительнее. Но в данном случае жираф не оказывал ни малейшего сопротивления своим нежданным помощникам. В конце концов он самостоятельно встал на ноги и «высокомерно» посмотрел сверху вниз на людей, копошившихся где-то у его ног, щелкающих фотоаппаратами и жужжащих кинокамерами. Затем он взмахнул хвостом и спокойно побрел в лес. Время от времени он еще оборачивался и удивленно смотрел на своих спасителей.

Сами же мы в Серенгети как-то нашли мертвую самку жирафа без видимых повреждений. Было это в апреле 1963 года, и умерла она от неудачных родов.

Молодые самцы-жирафы часто устраивают и просто шуточные бои. Во Франкфуртском зоопарке это любил делать наш жираф Отто со своим сыном Туло. За неимением настоящего противника Отто часто сражался с высоко подвешенной корзинкой для корма, осыпая ее мощными ударами своей «каменной» головы.

Трудно узнать, что происходит в такой высоко посаженной массивной голове, каким отражается мир в этих больших, расположенных словно на башне глазах.