Братья по крови
Шрифт:
– Если ты про песни, то я всей душой «за». Ну, а если захотят помериться с нами силами, то им же хуже.
– Ну да. Если только они не получат подкрепления. Учти, чем дальше мы углубляемся в их земли, тем длиннее путь отступления. Если этим обернется…
– Ух ты, – якобы удивился Макрон. – А до меня только сейчас дошло.
Катон мысленно упрекнул себя за то, что сморозил глупость. Значит, нервы все-таки не в порядке.
– Извини, – виновато улыбнулся он.
Все трое умолкли, слушая тихое пение, плывущее в ночи. Тут префект уловил, что Веллокат негромко подпевает
– А зачем здесь ты, Веллокат? – кашлянув, обратился он.
– В смысле? – резко обернулся бригант.
– Я имею в виду, почему ты с нами, а не с ними? – Он жестом указал на отдаленные фигуры вокруг костров.
Веллокат проницательно поглядел на римского офицера.
– Ты хочешь знать, почему я помогаю вам, а не моим соплеменникам?
– Да.
– Я здесь по приказу моей королевы.
– А почему она выбрала именно тебя?
– Потому что я говорю на вашем языке. Потому что она мне доверяет. Этих причин, думаю, достаточно. Кроме того, она мне приказала. У меня в этом деле нет выбора.
– Выбор есть у каждого. Ты мог избрать сторону тех, кто предпочел бы не отдавать нам Каратака. Ты мог присоединиться к Венуцию. Но ты этого не сделал. Любопытно знать, почему.
Веллокат неторопливо почесал в затылке.
– По правде говоря, я щитоносец у Венуция. В некотором роде это честь для людей нашего племени. Не скрою, я был горд, что он выбрал меня. Венуций – великий воин, столь же храбрый, сколь и сильный. Наш народ души в нем не чает. Вот почему его изначально заметила Картимандуя. И почему сделала своим консортом, то есть супругом королевы. С Венуцием подле себя она имела целью укрепить свое владычество над нашим народом и объединить его. – Веллокат невесело усмехнулся. – Однако единство – это качество, которым большинство племен на этом острове откровенно пренебрегает, что вы, римляне, вероятно, уже заметили. Если б мы ценили свое единство в борьбе против вас, то ваши хваленые легионы давно уже были бы отогнаны за море.
– Ты так думаешь? – вмешался Макрон. – А вот мне кажется, наша решимость доводить дело до конца не в пример крепче этого вашего единства.
– Как ни славны ваши легионы, но и они не смогли бы выстоять против объединенной мощи наших племен. И если бриганты пойдут войной против Рима, то перспектива вашего поражения достаточно велика.
– Я думаю, ты преувеличиваешь, молодой человек.
– Веллокат, – снова вступил в разговор Катон. – Если то, что ты говоришь, правда, то тогда почему за Венуция в вашем племени не идут все поголовно?
Переводчик чуть помедлил с ответом.
– Бригантов можно разделить на две основные фракции: западные племена и те, что к востоку. Сам Венуций из западных племен, и там есть многие, кто так или иначе связан с ордовиками. Их симпатии на стороне Каратака и его союзников. Так что есть такие, кто пошел бы биться с Римом с большой охотой. Вот почему королева избрала консортом Венуция: так она рассчитывала удержать свой народ в единении. Мы с ней происходим из восточных земель. У нас причин ненавидеть Рим гораздо
– Слова истинного воина, – кольнул Макрон.
Веллокат напрягся.
– Даже щитоносец такого героя, как Венуций, способен понимать, что война – не ответ всему на свете, центурион. Я видел и вижу, что в своей осмотрительности королева права. Устойчивый мир с Римом лучше, чем риск поражения и сокрушение моего народа под вашей железной пятой. У меня нет желания разделить участь катувеллаунов или дуротригов. И так в моем племени считают многие. Королева это знает и разделяет нашу озабоченность.
– Похоже, ты знаешь мысли королевы достаточно хорошо, – как бы невзначай заметил Катон. – Во всяком случае, неплохо для того, кто служит щитоносцем у Венуция.
Молодой человек открыл было рот для ответа, но смолчал и отвел взгляд. Префект понял, что ступил на неровную почву, где требуются большая осмотрительность и учтивость. Он сменил тактику:
– А как на осторожность твоей королевы смотрит консорт?
– Венуций – воин, по рождению и по жизни. Наше племя он водил в сражения множество раз. Но вести в бой – это одно, а быть правителем – несколько другое. Здесь наряду со смелостью требуется мудрость, что я усвоил, служа королеве. Его же более не устраивает быть при ней консортом, и он выдвигает притязания на ее место, с тем чтобы повести свой народ на войну с Римом, плечом к плечу с Каратаком.
– Каратак не из тех, кто стоит с кем-то плечом к плечу, – заметил Катон. – Его не устроит, что вашим народом командует Венуций. Это роль, которую он прочит себе. Плюс к этому войско, которым он будет противостоять нам. А с нами он готов воевать до последней капли крови последнего человека в Британии, которого он переманит на свою сторону. Лишь королева Картимандуя стоит у него на пути.
– Не только она, – жестко вскинулся Веллокат. – Из нас ей преданны многие. И мы не потерпим, чтобы трон оседлал Венуций.
– Получается, ты предан королеве, но не предан своему воителю? – пытливо вопросил Макрон.
– Долг мой – перед моим народом, моей королевой и только затем перед Венуцием.
– Гм. Достойно похвалы, – с некоторым сарказмом одобрил Макрон и спросил Катона: – Ты не находишь?
– Безусловно, – ответил тот и смолк в ожидании, что дальше скажет Веллокат. А бригант, глянув напоследок на дальний свет костров, повернулся к своим собеседникам и сказал:
– Что-то я за сегодня вымотался. С вашего позволения, пойду прилягу.
– Конечно, – меряя его пристальным взглядом, сказал Катон: – Доброй ночи.
Переводчик коротко кивнул и поспешил по деревянному пандусу вниз, откуда зашагал в направлении штабной палатки.
– Н-да, – вздохнул Макрон. – Похоже, парень попал меж двух огней. Хорошо, что он на нужной стороне. Во всяком случае, на нашей.
– Думаю, здесь кроется нечто большее, – с медленным кивком произнес Катон.
– В смысле?
– Что-то такое было в его голосе, когда он говорил о Картимандуе. Ты слышал?