БРАЗИЛИЯ, ФУТБОЛ, ТОРСИДА…
Шрифт:
И когда в начале сезона 1960 года извечный соперник «Реала» — не менее именитая «Барселона», в которой тогда играли венгры Кубала, Кошич, Цибор и бразилец Эваристо де Маседо, смогла уйти вперед, захватить лидерство в национальном чемпионате, интригами и коварством Ди Стефано великий бразилец и чемпион мира Диди был посажен на скамейку запасных.
Естественно, он не хотел смириться с этим, начал писать письма в «Ботафого». Слал отчаянные прошения своему другу Салданье, и, в конце концов, к великой радости торсиды «Ботафого» блудного сына в октябре 1960 года удалось вернуть. (Нужно отдать ему должное: на своих «боевых товарищей» по «Реалу» он зла не держал. И когда много лет спустя его спросили, какую команду он считает лучшей в мире: «Сантос» или «Ботафого», Диди ответил: «Ни «Сантос» времен Пеле, ни «Ботафого» моего времени. Лучшая команда, из всех которые я видел, это мадридский «Реал» начала шестидесятых»).
Для «Ботафого», ставшего теперь родным клубом Диди, эти годы были, пожалуй, самыми славными в его истории. Клуб так и называли: «Команда Диди и Гарринчи». Элегантный и неповторимый в своем стиле «Черный принц» вместе с несравнимым ни с кем Мане Гарринчей, прозванным «Радость народа», плечом к плечу со своими боевыми товарищами переживали золотую эру: «Ботафого» не без успеха оспаривал тогда у «Сантоса» право именоваться лучшей командой страны. Кстати, к концу ХХ века «Ботафого» занимал первое место в стране по количеству выступлений его игроков за национальную сборную.
В 1961—1962 годах Диди помог «Ботафого» стать «бикампеоном» Рио-де-Жанейро (национального чемпионата в те годы еще не существовало, и потому звание чемпиона Рио было почетнейшим в бразильской футбольной табели о рангах), а в 1962 году стал в составе сборной «бикампеоном» мира в Чили. Он вновь проявил себя там как вдумчивый организатор игры, мозг команды, душа и сердце ее действий.
…Диди ушел из футбола во время. Не стал дожидаться естественного угасания. Не цеплялся за второстепенные клубы. Ушел с достоинством и гордостью. Ушел, казалось, в небытие, неизбежное для большинства футбольных ветеранов.
Но его имя вновь появилось на первых полосах бразильских газет в ходе подготовки к чемпионату мира 1970 года в Мексике: стало известно, что Диди приглашен тренировать участвующую в этом чемпионате сборную команду Перу.
Впрочем, прежде чем рассказать о том, как это у него получилось, следовало бы для начала упомянуть, что история «взаимоотношений» Диди с Перу была весьма давней, долгой и непростой. Первая встреча Диди с перуанским футболом состоялась еще в 1953 году и явилась, по правде сказать, далеко не самым радостным эпизодом его футбольной биографии. На проходящем тогда в Лиме чемпионате Южной Америки бразильская сборная потерпела поражение от перуанцев со счетом 0:1.
В конце матча, проходившего в присутствии президента страны генерала Одриа, на поле разыгралась жестокая драка. Диди получил от судьи приглашение покинуть поле. Не подчинился, чуть было не набросился на арбитра. Страсти разбушевались до такой степени, что выскочившие на поле представители полицейского корпуса Лимы в сверкающих галунами и бляхами мышиных мундирах выволокли с поля будущего тренера перуанской сборной за руки и за ноги.
Несмотря на этот инцидент, турнир в Перу оставил у Диди приятные воспоминания: именно там он окончательно вошел в основной состав бразильской сборной, заняв место знаменитого полузащитника Зизиньо.
Вторая встреча Диди с перуанским футболом случилась в ходе подготовки бразильской команды к чемпионату мира 1958 года. Она оказалась гораздо более счастливая для самого Диди и весьма горькая для перуанцев: в двух отборочных матчах сборные Бразилии и Перу боролись за путевку в Швецию. 13 апреля первый, очень трудный, напряженный, вымотавший души и силы игроков матч в Лиме закончился вничью: 1:1.
21 апреля 1957 года на «Маракане» состоялся второй поединок. К концу второго тайма, при зловещем счете 0:0, пробивая метров с сорока штрафной, Диди послал мяч своим ставшим впоследствии знаменитым «сухим листом». Мяч взвился вверх, проходя над «стенкой» защитников, перуанский вратарь вздохнул с облегчением, увидев, что он уходит выше ворот. И вдруг, словно притянутый каким-то магнитом, мяч опустился под штангу, укладываясь в верхний угол.
…После этой предыстории становится более понятным и колоритным дальнейший рассказ о работе Диди в Перу. Вскоре после того, как в середине шестидесятых он расстался с футболом, ему пришло приглашение из Перу. Речь шла о работе со скромной, не увенчанной пышными лаврами столичной командой «Спортинг-Кристалл». А вскоре последовала и просьба возглавить первую сборную. Перед Диди была поставлена задача, которая на первый взгляд могла бы показаться невыполнимой: вывести Перу в число шестнадцати финалистов намеченного на 1970 год чемпионата мира в Мексике.
Он колебался, взвешивал все «за» и «против».
«Против» было куда больше, чем «за». Задача вообще казалась не слишком-то выполнимой: перуанский футбол был в то время совершенно не подготовлен к сражениям подобного уровня. И соглашаясь на просьбу перуанских футбольных чиновников, великий «бикампеон» рисковал своим престижем и авторитетом.
Ссылаясь на загадочные рисунки, найденные в поселениях древних индейцев кечуа и изображающие игры с предметами, похожими на мяч, некоторые перуанские историки, видимо, сгораемые на костре патриотического мазохизма, берут на себя смелость утверждать, что футбол в Перу родился едва ли не раньше, чем в Англии. Даже если и предположить, что это и в самом деле так, то послужной список потомков средневековых кечуа отнюдь не был отмечен в наше время никакими заслуживающими упоминания свершениями. Если еще в доколумбову эпоху древние подданные инкского государства и пинали ногами некое подобие резиновых шаров, изготовленных из дикого каучука, то в XX веке их наследникам довелось лишь однажды вкусить сладость участия в чемпионате мира по футболу, да и то в самом первом, в 1930 году, когда число участников было столь невелико, что брали, так сказать, всех желающих, не взирая на лица и на умение или неумение играть.
Впрочем, для того чтобы выиграть «Золотую богиню» даже в тот раз, нужно было обладать, помимо энтузиазма, чем-то еще, чем не обладали перуанцы, и их краткое участие в том давнем турнире было отмечено меланхолическим нулем в графе «завоеванные очки» и скандальной дракой, развязанной в первом же матче, проигранном 1:3 румынской команде, которая потеряла одного из защитников. Ему перуанцы сломали ногу.
Второй матч, проигранный команде Уругвая (0:1), поставил крест на робких надеждах наследников инков и положил начало их долгим и бесплодным попыткам пробиться ежели не на вершину футбольного Олимпа, то хотя бы в число шестнадцати финалистов чемпионата мира. Сборная Перу регулярно, с упорством, достойным лучшего применения, билась за достижение заветной цели, но все эти попытки проваливались раз за разом. Не дорос, видать, перуанский футбол до таких высот… И именно эта гиблая, изначально обреченная на провал, задача и была поставлена перед Диди.
Засучив рукава, он взялся за дело, подогреваемый не только обещанными десятками тысяч долларов, но и чисто спортивным азартом: с такой же отвагой (или безумием?!) бросается какой-нибудь искуситель судьбы с обрыва, не зная, найдет ли он глубину или врежется в камень, предательски скрытый под водой.
Нужно было все начинать сначала: показывать, как должен играть центральный защитник, что необходимо делать игрокам средней линии или вратарю. Нужно было объяснять, почему не следует опаздывать на тренировки и задерживаться по вечерам в баре на углу. Нужно было говорить о дисциплине и распорядке дня, о питании и умении владеть своими нервами в трудных случаях. А подобных ситуаций предвиделось много: ведь главным соперником перуанцев в отборочной группе стала грозная аргентинская команда, значительно превосходившая во всех отношениях и всегда ранее выигрывавшая у перуанских команд с подавляющим преимуществом.