БРАЗИЛИЯ, ФУТБОЛ, ТОРСИДА…
Шрифт:
Постепенно скуластые парни стали понимать, чего от них хочет этот стройный, спокойный, неторопливый в словах и движениях, но последовательный и настойчивый в делах и поступках человек. Его прозвали «Учителем». И самое высшее удовлетворение он получил после запомнившемуся ему на всю жизнь эпизода с Фуэнтесом. Накануне товарищеского матча с Уругваем у Фуэнтеса умер отец. Сборная уже была в тот момент на режиме «концентрации»: отгороженная от внешнего мира стеной молчания и покоя. Диди сообщили об этом утром. Он сам решил рассказать игроку о постигшем его несчастье. Вошел к нему в комнату, сел рядом с ничего
И где-то в ходе беседы сказал парню о смерти отца и сообщил, что Фуэнтес, естественно, освобождается от «концентрации» и от предстоящего вечером матча.
Кусая губы, тот отправился на похороны отца. А вечером вдруг появился на стадионе и попросил, чтобы ему дали возможность сыграть.
Сказать по совести, эта ситуация может показаться какой-то странной. Играть в футбол в день смерти отца?! Трудно залезть в чужую душу. Может быть, Фуэнтесу легче было забыться таким образом?..
Я рассказал о данном эпизоде только для того, чтобы показать, как бережно относился к своим питомцам Диди, и упомянуть, что этот случай был переломным в жизни команды. После него авторитет тренера, доверие к нему, вера в него стали абсолютными.
Впрочем, вернемся к чемпионату мира в Мексике, точнее, к очередной попытке пробиться в число шестнадцати финалистов, которые делала под руководством Диди перуанская команда… О том, какое значение придавалось в стране достижению этой цели, свидетельствует тот факт, что накануне первого матча с Аргентиной команду принял в своем дворце президент Перу генерал Веласко Алварадо.
Церемония была краткой и волнующей: глава государства собственноручно вручил одиннадцати «титуларес» футболки, в которых они должны были завтра выйти на матч с аргентинцами. «Победить или умереть!» — таков был лозунг. Все понимали, что только выигрыш на своем поле даст какой-то шанс на победу в группе и на путевку в Мексику. И они добились этой победы: впервые в истории сборная Аргентины была повержена перуанцами со счетом 1:0.
Потом были новые матчи: и перуанцы, и аргентинцы проиграли сборной Боливии в заоблачном Ла-Пасе и выиграли у нее у себя дома. Эти поражения были запланированы, ибо никто не может надеяться выиграть у боливийцев на их стадионе, расположенном на высоте, на которой человек, приехавший «с равнины», не может не то что играть в футбол, но даже и ходить-то быстрым шагом, в чем я сам неоднократно убеждался на собственном опыте.
К финальной встрече в Буэнос-Айресе сборная Перу, благодаря той первой — «домашней» победе над аргегнтинцами пришла с двумя очками разницы, вследствие чего ее устраивала ничья.
Этим желанным результатом и закончился матч, повергший Аргентину в траур, Перу — в водоворот восторга и окончательно превративший Диди в «идола», в кумира, более обожаемого и почитаемого, чем древние императоры Куско. Словом, как видите, история Гуса Хиддинка в 2002-м году в Корее не была такой уж оригинальной.
Рассказывают, что встреча возвратившейся из Аргентины команды превратилась в праздник, каких не помнила история этой страны.
Так спустя тринадцать лет Диди «реабилитировал» себя в глазах перуанцев за тот злосчастный «сухой лист» 1957 года, преградивший им дорогу в Швецию.
И вот теперь, по трагической для него иронии судьбы он сам становился на пути своих товарищей, на пути Пеле и Загало, которым говорил тогда, в Швеции: «Нужно думать не о себе. О Бразилии. О нашем народе, который ждет эту победу — единственную радость, отпущенную ему судьбой».
Вскоре после победы перуанской команды в отборочных играх кто-то из местных журналистов спросил его:
— Ну, а если нам придется играть с Бразилией?..
В тот момент эта гипотеза была сугубо теоретической. Абстрактной и далекой. Еще не была проведена жеребьевка. Тонкая ручка девочки Моники вытаскивавшей из чаши листочки бумаги с названиями команд, еще не определила судьбы и пути шестнадцати участников чемпионата. Диди улыбнулся и ответил:
— В этом случае я выведу команду на поле, закрою глаза, и пусть случится так, как угодно Всевышнему.
Спустя полгода после окончания мексиканского чемпионата мне довелось интервьюировать Диди. Эта беседа подробно изложена в книжке «Чаша «Мараканы»», и сейчас я долго думал: стоит ли вновь публиковать его суждения четвертьвековой давности. Но решил, что нужно: во-первых, изданная четверть века назад книжка давно уже стала раритетом и сегодня она практически исчезла из оборота. Во-вторых, самое главное: это были, все-таки, мысли Диди, одного из величайших футболистов в истории. Каждое его слово, каждая мысль, каждая фраза представляют интерес, независимо от того, когда они высказаны.
И еще: Диди в той нашей давней беседе сделал некоторые прогнозы, и теперь любопытно посмотреть, какие из них оправдались…
Итак, разговор с Диди, состоявшийся в 1971 году.
Разумеется, прежде всего я попросил его рассказать о том, как он себя чувствовал накануне и во время матча, в котором встретились сборные Бразилии и Перу.
— Конечно, я понимал, что наша команда…
— Простите, Диди! Что значит «наша»?
Он засмеялся, закурил очередную сигарету, откинулся на спинку плетеного кресла и крикнул жене, чтобы принесла кофе.
— Буду говорить откровенно. Как профессионал, я гордился тем, что мне доверено руководить национальной сборной Перу. И старался сделать все возможное, чтобы оправдать это доверие. Похоже, мне это удалось. Но, разумеется, когда пришел черед встречаться с бразильской командой, я понял, что наша — ПЕРУАНСКАЯ — команда уступает ей. Тут не могло быть никаких иллюзий. Но и я, и все мои игроки решили сыграть как можно лучше. Чтобы, даже проиграв, нам не пришлось бы впоследствии краснеть перед миллионами перуанцев, которые послали нас в Мексику и ждали от нас достойной борьбы.