Бразильские каникулы
Шрифт:
– О, пожалуйста, – тихо всхлипнув, промолвила Жаклин.
– Договорились. – Он взял ее за руку. Пальцы у него были сильными и теплыми. – Но ты должна знать, керида, что это меняет все. Если ты оставишь меня, я последую за тобой. Расстояние и время не имеют значения. – Он сделал паузу. – Ты согласна?
И Жаклин словно издалека услышала свой голос:
– Да.
9
Тогда, на пляже, наш разговор казался романтикой, говорила себе Жаклин, возвращаясь домой из клиники. В конце концов, мы оба знали, что наше время ограничено, что рано или поздно пляжная идиллия закончится и я вернусь в Америку, в реальную жизнь.
Я лишь не могла предвидеть, что конец наступит слишком быстро.
Поначалу, когда один солнечный день сменял другой, Жаклин казалось, что она живет как во сне или в волшебном мире, который создал для неё Рауль. Большую часть дня Жаклин проводила с ним и даже, когда она спала в своей комнате и таверне, часто видела его в своих снах.
Первую половину утра она, как правило, была одна. Жаклин предполагала, что Рауль уходил в море на своей лодке порыбачить. Однажды она попыталась осторожно выведать у Себастьяна, чем занимается Рауль, но тот лишь пожал плечами и ответил:
– Думаю, сеньорита, он занимается своим домом. У него там ведутся строительные работы.
Жаклин успела заметить, что большинство домов на острове, судя по их виду, возводились частями. Построив первый этаж, хозяева копили деньги, чтобы достроить следующие один-два этажа.
Рауль, очевидно, скопил достаточно, чтобы продолжить строительство своего дома, и, если у Жаклин возникали мысли по поводу того, каким образом он заработал эти деньги, она гнала их прочь. Ничто не должно омрачать ее безоблачное счастье.
Иногда она думала о том, пригласит ли ее Рауль когда-нибудь посмотреть на свой дом, но приходила к выводу, что скорее всего нет. Люди на таких островах живут тесными общинами, и им может не понравиться, что один из ее членов встречается с американкой. Тем более если Рауля прочили в мужья кому-нибудь из дочерей местных жителей. Эта мысль вызвала у Жаклин болезненный укол ревности.
Как бы там ни было, Рауль имел полное право не распространяться о своей личной жизни. Она вернется в Америку, а он будет жить на этом острове и дальше.
Жаклин вздохнула. Ей было тяжело осознавать, что ее отдых в Бразилии подходит к концу. Я не хотела приезжать сюда, подумала она, грустно усмехнувшись, а теперь мне не хочется покидать это место.
Ей трудно было отделить один день от другого, потому что все они были окрашены солнечным светом и радостью и этим приятно похожи друг на друга. Жаклин уже чувствовала себя спокойнее с Раулем. Они много смеялись, но умели и помолчать вместе. Когда Рауль начинал поддразнивать ее, Жаклин не оставалась в долгу, и в результате их шутливые пикировки заканчивались веселым смехом. Они стали настоящими друзьями, что Жаклин нравилось.
Но она не могла отрицать, что каждый раз, когда Рауль появлялся во дворе таверны, сердце ее готово было выпрыгнуть из груди от радостного волнения. Не говоря уже о том, что любое его прикосновение вызывало в ней сладкое мучительное томление.
Рауль старался держаться от нее на расстоянии.
Иногда, в сонливые полуденные часы, он нежно обнимал ее и начинал медленно целовать. Он не спеша скользил чувственными губами и языком по полуоткрытым губам Жаклин, останавливался, смотрел ей в глаза и потом снова начинал исследовать ее рот. Ему нравились ее волосы, и он наматывал белокурые пряди на пальцы и подносил к своим губам.
Дальше этих ласк Рауль не заходил. Но ему достаточно было коснуться губами ее лица, как у Жаклин сразу возникало желание: тело ее обдавало жаром и оно начинало плавиться, требуя более интимных прикосновений и объятий, которых жаждала ее взбудораженная плоть. Но если Рауль и догадывался об этом, то виду не подавал.
Один раз, когда он, прощаясь с ней вечером у таверны, поцеловал ее, Жаклин попробовала удержать его, надеясь разжечь в нем страсть, которая, как она знала, таилась под маской сдержанности. Но Рауль мягко снял ее руки со своей шеи, и, поцеловав сначала одну ее ладонь, потом другую, подтолкнул Жаклин к двери.
Несмотря на то что Рауль постоянно держал свои чувства в узде, были моменты, когда Жаклин чувствовала, что он за ней наблюдает. Тогда по ее нервным окончаниям пробегало странное напряжение, как будто ее тело каким-то образом улавливало сексуальный голод, который Рауль держал под жестким контролем.
Но Рауль был не единственным, кто наблюдал за Жаклин. Паула по-прежнему относилась к ней с дружеской теплотой, но порой Жаклин ловила на себе ее обеспокоенный или хмурый взгляд, и тогда задавала себе вопрос: что тревожит эту добродушную толстушку?
Но она не ломала голову над этим вопросом. Главной и единственной заботой Жаклин был Рауль, каждую встречу с которым она ждала с большим нетерпением: Жаклин считала минуты, когда снова увидит его, услышит его бархатистый голос, почувствует его губы на своих губах.
Все остальное не имело для нее значения.
В то счастливое время она не сознавала, конечно, насколько быстро и бесповоротно может все измениться.
В тот день Жаклин проснулась рано в своей комнате в таверне. Внезапно она вспомнила, что до конца отпуска осталась всего неделя. Жаклин села в постели, обхватила руками колени и загрустила. Может, имеет смысл уйти сейчас, пока она еще в силах сделать это? Пока она не влезла по уши в этот роман и не превратилась в жалкую просительницу, полностью зависящую от желаний своего возлюбленного?
Накануне вечером Рауль сказал, что зайдет за ней после завтрака.
– Решил хотя бы один день отдохнуть от строительства своего дома? – спросила Жаклин. – Я польщена. Как у тебя продвигаются дела? Я имею в виду дом.
– Почти всё закончено. На это ушло больше времени, чем я рассчитывал.
Жаклин подмывало сказать: «Я хотела бы взглянуть на него», – хотя бы для того, чтобы увидеть его реакцию, но она промолчала.
Поразмыслив, Жаклин решила, что есть другие, более важные вещи, которые ей хотелось бы знать о Рауле. Например, он никогда не говорил о своей семье, о друзьях. Она видела его только в компании таких же, как он, рыбаков в таверне Себастьяна.