Брекен и Ребекка

Хорвуд Уильям

— Ну ладно, — сказал Брекен, — попробуем выбраться отсюда. Должен же быть хоть какой-то выход. Мне надо хорошенько осмотреть все вокруг. Оставайтесь здесь и не деритесь. Я скоро вернусь, и мы что-нибудь предпримем.

Он начал продвигаться вдоль стены. Маллион с надеждой смотрел ему вслед, Босвелл же всем своим видом излучал полнейшую уверенность в благополучном исходе дела.

?

Канава, протянувшаяся в длину примерно на двести кротовьих ярдов, имела гладкие стены, по которым невозможно вскарабкаться наверх, и мокрое скользкое дно, кое-где покрытое песком, занесенным туда некогда потоками воды. Обеими концами канава упиралась в другие, более глубокие, бравшие начало где-то

среди болот и уходившие под насыпь. Выбраться куда-либо по этим отводным канавам было невозможно из-за стремительного течения заполнявшей их воды. К счастью, канава, где очутились кроты, пролегала немного выше. Пять дренажных труб, таких же, как та, в которую он свалился, были подведены к ней со стороны болота. Выпускные отверстия располагались на высоте десяти-двенадцати кротовьих футов над дном канавы, спускавшимся под уклон от наивысшей точки посередине к двум боковым отводным канавам. Из этих пяти труб постоянно сочилась вода.

В стене, расположенной со стороны откоса, тоже имелись две трубы. Их выпускные отверстия находились невысоко, и оттуда на Брекена пахнуло ядовитой вонью и смрадом. Заметив на стене под ними черные потеки, он понял, что внутри полно грязи и всякой мерзости.

Ощущение полной незащищенности пугало Брекена: невыносимо сознавать, что невозможно выкопать нору. Брекен все раздумывал над тем, как бы выбраться, но тут за спиной у него послышался крик. К нему подбежал Маллион.

— Вода поднимается, — сказал он. — Она затекает сюда из поперечной канавы и скоро доберется до нас.

Он не преувеличивал. Из-за таяния снегов и льда на болоте уровень воды в боковых канавах повысился, и с каждой минутой она подступала к ним с обеих сторон все ближе и ближе.

— Ну, поскольку летать мы не можем, — проворчал Брекен, — придется попробовать что-нибудь иное.

Осмотрев еще раз другой конец канавы, Брекен заметил, что, с тех пор как он там побывал, воды прибавилось. Мертвый заяц, лежавший прежде в нелепой позе у самой стенки, распространяя вокруг запах смерти, теперь слегка покачивался на небольших волнах. Дно канавы становилось все более мокрым и скользким: приток воды из труб, подведенных со стороны болота, постоянно увеличивался.

— Может, поднимемся по трубам, проложенным сквозь насыпь? — спросил в конце концов Брекен, обращаясь к Маллиону и Босвеллу.

— Я же предлагал, — ответил Босвелл, — но Маллион уверяет, что это невозможно.

— Наклон чересчур крут, там скользко, а вдобавок еще этот невыносимый смрад, — сказал Маллион. — Туда даже не подступиться.

Вода подбиралась все ближе, им пришлось отступить к середине канавы. Стены ее, которые, казалось, становились с каждой минутой все неприступней и выше, угрожающе нависли над ними.

— А что, если выбраться вплавь? — предложил Маллион.

— Я не умею плавать, — сказал Брекен.

— Ты мигом научишься, — ответил Босвелл. — Даже у меня это получается. Вот только течение в боковых канавах слишком бурное.

Над дальним концом канавы появилась большая серо-белая чайка. Разразившись пронзительными криками, она спикировала к трупу зайца, уже наполовину скрывшемуся в воде. Чайка попыталась схватить и унести зайца, но ей это не удалось, и она вновь взмыла в пасмурное небо и растворилась в нем. Внезапно среди песка показался черный жук, который торопливо полз к середине канавы, словно понимая, что вода прибывает. Маллион поймал его и принялся нервно жевать. Все трое продолжали ломать голову над тем, как выбраться из канавы.

Брекен снова подошел к трубам, проложенным сквозь насыпь, заглянул внутрь, а затем попробовал забраться вверх по одной из них. Его задние лапы скрылись из виду, но через несколько секунд он кубарем скатился вниз и рухнул на дно канавы.

— Ну, теперь ты согласен со мной? — спросил Маллион. В его голосе прозвучало отчаяние.

—

Нет, — ответил Брекен. — Если хорошенько постараться, зацепиться можно. Я нащупал выступ внутри трубы, она не совсем гладкая в отличие от той, в которую я свалился. — Он предпринял еще одну попытку, причем Маллион слегка подталкивал его снизу. На этот раз Брекен полностью скрылся в трубе и исчез из виду.

— Что он там делает? — спросил Маллион, с тревогой глядя на поднимающуюся все выше и выше воду.

— Ищет выход, надо полагать, — невозмутимо ответил Босвелл и, сжалившись над Маллионом, добавил: — Знаешь, не так уж все и страшно. В крайнем случае придется плыть, хотя шансов на успех маловато. Но в ближайшие пять минут мы никак не утонем.

Из трубы донесся крик, и измазанный в грязи Брекен на мгновение завис на краю, заскреб задними лапами по гладкой стенке в поисках опоры, а затем шлепнулся на дно канавы.

— В принципе это возможно, — сказал он, тяжело дыша. — Похоже, эта труба никуда нас не выведет, во всяком случае, сквозняка в ней нет. Но по крайней мере мы не утонем. Не исключено, что нам попадется по дороге что-нибудь съедобное, хотя и не представляю, какое живое существо способно выносить вонь, распространяемую ревущими совами.

Они уже стояли по брюхо в воде. Казалось, стремительное течение вот-вот собьет их с ног. Брекен торопливо обрисовал свой план. Труба состояла из секций, каждая из которых, увы, превосходила по длине тело крота. Однако в местах соединений имелись щели, в которые все же можно просунуть когти и удержаться.

— Сложней всего, — сказал Брекен, — добраться от одной щели до другой — на этом я и споткнулся в первый раз.

— Мы возьмем его с собой? — внезапно спросил Маллион, глянув на Босвелла.

— Да, — холодно бросил Брекен с категоричностью, исключавшей возможность дебатов.

Согласно его плану Маллион должен был залезть в трубу первым, поскольку он крупней остальных, и уцепиться за выступ, до которого удалось добраться Брекену. За ним последует Босвелл, он взберется вверх по Маллиону, чтобы затем опереться на выступ. Подобная идея вызвала раздражение у Маллиона и позабавила Босвелла, которого в отличие от остальных явно не пугала стоящая перед ними задача. Потом Маллион вскарабкается на следующий уступ, а Брекен присоединится к Босвеллу, который сможет тогда перелезть по нему к Маллиону.

— Такова идея. Попробуем ее осуществить, — торопливо проговорил Брекен, видя, что вода скоро накроет Босвелла с головой. — И учтите: одно неверное движение, и все мы свалимся вниз.

Покрытая грязью и слизью труба оказалась гораздо более скользкой, чем ожидал Маллион. Ему удалось забраться внутрь лишь после нескольких попыток, да и то только с помощью Брекена. Вода продолжала подниматься, и Босвелл изо всех сил цеплялся за Брекена.

— Ну, давай! — крикнул Брекен и еще раз подтолкнул Маллиона, чтобы тот смог подтянуться, нащупать в кромешной тьме первый выступ и уцепиться за него. Ему это удалось, но задние его лапы соскользнули, и на какое-то время Маллион повис, держась за выступ одной лапой и тяжело дыша. Затем он просунул в щель вторую лапу и закрепился на выступе. Щель между секциями трубы была довольно широкой, что позволило ему занять достаточно надежное положение, отыскав опору для задних лап, и немного передохнуть, равномерно распределив вес тела. По дну трубы тонкой струйкой текла грязная вода, попадавшая ему на рыльце. В трубе стояла такая вонь, что голова у него слегка кружилась, а к горлу подступала тошнота. Но Маллион упорно держался: ему не хотелось, чтобы крот из Данктона решил, будто луговые кроты слабаки. Достаточно и того, что он проявил некоторую нерешительность раньше. Маллион почувствовал, как Босвелл осторожно подергал его за заднюю лапу, а затем принялся карабкаться по нему вверх, прерывисто и тяжело дыша.