Бремя империи
Шрифт:
Вся улица перед полицейской управой и даже те места, где черным по белому было написано «только для машин полиции», были заставлены припаркованными на ночь машинами – почти вплотную. Жители этих мест так и норовили оставить машину поближе к полицейской управе, объяснение было простым – не угонят. Штрафы не помогали.
– Спокойно… – философски ответил сидевший рядом командир патрульной машины, кряжистый, усатый, пожилой, чем-то похожий на отставного казака исправник, – вон там место есть, кажется. Там и вставай.
– Шайтан их забери!
– Скоро, скоро… – туманно проговорил старший.
Машину младший припарковал там, где
– Руки за спину! Выходим!
– Пошел ты, мусор… – четко раздалось из «обезьянника», отсека для задержанных.
– Чего… А ну-ка вышли из машины, руки за голову, построились у машины, мордами в борт! – Старший патруля многозначительно отстегнул клапан чехла перцового баллончика.
Желающих отведать перцового экстракта не оказалось, и скоро шесть здоровенных расхристанных лбов выстроились у машины. Все арабы…
– Шагом марш в участок. Как хулиганить…
Дверь, ведущая в дежурную часть, была стальной и с бойницей – наследие еще тех, прежних, времен. Заведя задержанных в тамбур, старший патруля подошел к окошку в стене с толстым стеклом и решеткой, требовательно постучал:
– Ну что там, заснули, что ли?!
В окно высунулся заспанный дежурный – видать, и вправду решил урвать сна секунд шестьсот.
– Открывай!
– Что там у тебя? – зевнул дежурный.
– Не видишь? Шестерых оглоедов с «Луны» привез, еле в обезьянник запихнул. Сейчас сдам по описи и обратно поеду, что-то там сегодня неспокойно.
– А… Ну да… Щас открою.
– Быстрей давай…
Дискотека «Луна» в парке пользовалась недоброй славой, там торговали наркотиками в полный рост. В целом ситуация – раздраженный, уставший как собака старший патрульного наряда, жмущиеся к стене драчуны – была совершенно обыденной и подозрений не вызывала. Тем более если тебя только что оторвали ото сна, голова требует каких-то действий, а тело все еще спит.
– Щас выйду…
Зевая и ругая последними словами свою работу, дежурный поплелся открывать. Дверь – так было заведено – можно было открыть только изнутри, отодвинув засов.
– Черт бы все побрал…
Глухо лязгнул засов, проехал по хорошо смазанным направляющим, открывая вход в дежурку…
– Заводите давайте… Оформим по-быстрому.
– Заходим!
Один за другим шесть угрюмых драчунов под конвоем городовых прошествовали в помещение дежурки. В дежурке управы, как и во всех других сходных по назначению помещениях, остро и противно пахло дезинфицирующим средством, мокро блестел только что помытый пол.
– Их всех по одной статье?
Если по одной – то и оформлять намного проще, не надо протокол на каждого отдельно писать, один на всех – и в камеру до утра, а там дознаватель придет и разберется, что к чему.
– По одной, по одной! Не разговаривать! – прикрикнул пожилой, доставая из кобуры пистолет.
– Что? А?
Глухо стукнул выстрел, так и не успевший окончательно проснуться дежурный полетел на пол, словно сбитый ударом в спину кулака боксера-тяжеловеса. Пожилой резко развернулся – и вторым выстрелом, точно в лоб, – снял второго, оказавшегося некстати в этот момент в помещении дежурки городового.
– Быстро!
Драчуны, чьи закованные в наручники руки чудесным образом оказались свободными, бросились каждый на свое место – кто-то контролировать дверь, кто-то – к оплывающим кровью на только что помытом полу городовым, за оружием. Еще один «полицейский», единственный среди всех с автоматом, метнулся вперед, срывая с плеча свою трещотку, перескочил через истекающего кровью дежурного, проскочил в коридор. Он действительно был полицейским, и работал здесь, и сам не раз дежурил по ночам, и знал, что все, кто был не на выездах, – все собирались в одной из комнат первого этажа, пили там кофе и играли в карты. Он появился как раз вовремя – короткой очередью сбил открывшего дверь той самой комнаты сослуживца, просунул ствол автомата в дверной проем и не отпускал спуск, пока не расстрелял весь магазин. Потом достал из кармана стальной мячик гранаты, закатил в комнату, прижался к стене. В комнате глухо грохнуло, осколки добили тех, кто еще был жив. Больше в полицейской районной управе никого не было…
Молодой – его звали Рашид – повернулся и пошел назад, в дежурку. Он даже не пожелал посмотреть на тех людей, с которыми он делил службу и которых он убил. Для него они даже не были людьми – просто кяфиры, неверующие, подонки, захватившие землю мусульман и извратившие их веру, рядом с которыми надо притворяться, стиснув зубы, и мечтать о том самом дне, когда притворяться больше будет не нужно.
И этот день – верней, пока ночь – кажется, наступил…
Пожилой тем временем сноровисто обыскал дежурку – он тоже раньше был полицейским и прекрасно знал, где что лежит. Первым делом он отключил коммутатор, обрезав связь, вторым – провел пальцами по косяку двери и довольно улыбнулся, найдя то, что искал. Ключи от сейфа, в котором лежали запасные ключи от всех помещений управы, полагалось носить дежурному на цепочке на шее и передавать при сдаче дежурства – но этим правилом частенько пренебрегали. Впрочем, если бы и не пренебрегали, легче бы не стало, ибо дежурный лежал совсем недалеко отсюда…
Пожилой открыл сейф, безошибочно достал нужные ему ключи и вышел в дежурку как раз, когда в ней появился молодой с разряженным автоматом…
– Ну?
– Чисто.
– Аллаху Акбар.
Вместе они направились по коридору к самой дальней, сделанной из стали, двери с зарешеченным окошком в ней, похожем на тюремную кормушку. Старший быстро отпер оба замка, в этот момент должна была сработать сигнализация на пульте дежурного, но пульт дежурного был отключен вместе с коммутатором. Один за другим террористы прошли в комнату, довольно большую, без окон, заставленную под потолок. Старший включил свет – и лампы под потолком высветили стоящие рядами оружейные сейфы и штабеля с зелеными армейскими ящиками, стоящие чуть ли не под потолок. Это была оружейная комната – и оружия здесь было как минимум на полноценную роту.
– Иншалла… – выдохнул кто-то.
Менее чем через час неизвестные изрешетили из автоматов тех, кому не повезло в этот момент оказаться на дискотеке «Луна». Приговор для неверных, которым было столько же лет, сколько и нападающим, и чья вина состояла лишь в том, что им хотелось развлечься, был один – смерть. Полиция на вызов не приехала – потому что уже началось…
Иншалла…
Хемлайа, севернее Бейрута
Ночь на 30 июня 1992 года