Бремя империи
Шрифт:
— Идем тихо, все команды подаю рукой!
Разумная предосторожность — очень часто террористы на пути отхода оставляют заслон — одного или двух шахидов с автоматами, чьей единственной задачей является полоснуть из автомата длинной очередью по преследователям, а потом умереть от ответного огня.
Этот лаз намного хуже первого — щербатые стены, полтора метра высотой, узкий — едва протискиваешься. Пол тоже неровный — того и гляди упадешь. А идти надо осторожно — под любой камень могли подложить гранату, стронешь камень — и в таком ограниченном пространстве взрыв убьет всех.
— Дверь! Всем стоп!
Прикрытая стальная дверь —
Автостоянка. Длинные ряды машин, дежурное тусклое освещение. Ни души!
— Вперед!
Вчетвером по стоянке можно было пройти — четыре человека как раз на четыре сектора огня по девяносто градусов каждый. Зачистить вчетвером огромное помещение, где за каждой оставленной на ночь машиной может скрываться стрелок — невозможно. Али огляделся, увидел выезд — идущую вверх бетонную спираль. Те, кто ушел, ушли именно этим путем, здесь они задерживаться не стали бы.
Минус второй этаж. Минус первый этаж…
— Не двигаться! — Шедший первым Али вскинул автомат — и тут же понял, что сделал глупость. Стоявшие у расстрелянной машины люди моментально вскинули свое оружие.
— Не стрелять! Мы из флота, не стрелять!
— Представьтесь! — крикнули от машины, не опуская оружие.
— Старший лейтенант Халеми, военно-морской флот! Я опускаю оружие, со мной еще трое!
— Выходите, и без резких движений!
— Не стреляйте! Перестреляться не хватало, придурки синепогонные, вашу в якорь мать!
— Кажись, и вправду с флота, — громко сказал кто-то из жандармов, — только там так выражаются.
Уже не обращая внимания на столпившихся жандармов, Али подошел к машине, заглянул внутрь. Изорванные пулями тела, забрызганный кровью салон — но ему нужно было увидеть.
— Он там… — за спиной раздался знакомый, до боли знакомый голос. Старший лейтенант Халеми обернулся.
— Он действительно там. Мы сделали это — ты, я — мы все. Больше ничего не будет.
Возможно, те, кто стоял у расстрелянной машины — и князь Воронцов, и старший лейтенант Халеми, и жандармы, — они все думали, что война кончилась, кончилась со смертью человека, которого называли Пророк. Но все они ошибались — война только начиналась…
Средиземное море, литораль
Десять морских миль от берега
Поздний вечер 30 июня 1992 года
Кто рискует — побеждает. Этот девиз изначально принадлежал знаменитому британскому двадцать второму десантному полку. У двадцать третьего и двадцать четвертого полков девизы были другие — но по умолчанию этот удачный девиз считался девизом всей Специальной авиадесантной службы. И нельзя сказать, что этот девиз не подошел бы всем силам специального назначения в целом — как, например, морским котикам. Спецназу МВС (море — воздух — суша), усиленная рота которого сейчас находилась меньше чем в десяти морских милях от берега и в пятнадцати — от объекта, который им предстояло атаковать. Кто рискует — побеждает…
Атомный реактор удалось усмирить буквально
Удачно выбрали и место, где лодке предстояло провести несколько суток — она должна была залечь на грунт буквально в десятке метров от затонувшего несколько лет назад с расколовшимся при шторме корпусом большого сухогруза. Русские поисковые самолеты помимо прочего имеют магнитометры и отслеживают появление больших металлических масс в воде. Но тут, согласно картам русских, лежал затонувший корабль, возмущение приборов имело логическое объяснение, и поэтому лодку так обнаружить не могли. Тем более что она должна была лежать на дне, прикрывшись расколовшимся корпусом сухогруза и в режиме максимальной скрытности, остановив все издающие шум механизмы, которые только можно остановить. Правда, перед этим лодке нужно было связаться с главным штабом Атлантического командования ВМФ САСШ, сообщить о своем местоположении и получить подтверждение на продолжение операции. А также высадить боевых пловцов, совершить еще одну операцию, возможно самую важную, и только потом идти к точке, где она заляжет на дно.
Сейчас лодка, двигающаяся вперед по инерции со скоростью не более двух миль в час, замерла на глубине сорока метров под поверхностью. Столько же было под днищем лодки.
— Всплываем на перископную глубину! Подготовить пакет для отправки!
Шум продуваемых цистерн главного балласта не спутаешь ни с чем, он сам по себе — сигнал тревоги для тех, кто осуществляет противолодочную оборону. Хорошо, что, по данным разведки ВМФ, никаких датчиков у русских в этом районе, в такой близости от берега, не было, а до прохождения над квадратом очередного «Морского змея» оставалось более четырех часов. Есть перископная глубина!
— Перископ в рабочее положение!
Современный перископ на подводной лодке — это не просто длинная раздвижная труба с системой линз, как было раньше. Сейчас это сложная система, позволяющая наблюдать за обстановкой сразу через несколько каналов — обычный оптический, ночной, термовизорный. Более того — с использованием перископа можно сразу было наводить на цели торпедное оружие, передавая координаты в первый отсек лодки.
Капитан Гэри Сойстер почему-то не любил смотреть в перископ. Не любил, и все, ему неприятна была сама мысль, что над водой появляется перископ, демаскируя подводную лодку. Поэтому он смотрел на большой дисплей, на который выводилась картинка, получаемая с перископа, а перископом управлял кто-то из находившихся в рубке офицеров.