Бремя империи
Шрифт:
Вся улица перед полицейской управой и даже те места, где черным по белому было написано «только для машин полиции», были заставлены припаркованными на ночь машинами — почти вплотную. Жители этих мест так и норовили оставить машину поближе к полицейской управе, объяснение было простым — не угонят. Штрафы не помогали.
— Спокойно… — философски ответил сидевший рядом командир патрульной машины, кряжистый, усатый, пожилой, чем-то похожий на отставного казака исправник, — вон там место есть, кажется. Там и вставай.
— Шайтан их забери!
— Скоро, скоро… — туманно проговорил старший.
Машину младший припарковал там, где
— Руки за спину! Выходим!
— Пошел ты, мусор… — четко раздалось из «обезьянника», отсека для задержанных.
— Чего… А ну-ка вышли из машины, руки за голову, построились у машины, мордами в борт! — Старший патруля многозначительно отстегнул клапан чехла перцового баллончика.
Желающих отведать перцового экстракта не оказалось, и скоро шесть здоровенных расхристанных лбов выстроились у машины. Все арабы…
— Шагом марш в участок. Как хулиганить…
Дверь, ведущая в дежурную часть, была стальной и с бойницей — наследие еще тех, прежних, времен. Заведя задержанных в тамбур, старший патруля подошел к окошку в стене с толстым стеклом и решеткой, требовательно постучал:
— Ну что там, заснули, что ли?!
В окно высунулся заспанный дежурный — видать, и вправду решил урвать сна секунд шестьсот.
— Открывай!
— Что там у тебя? — зевнул дежурный.
— Не видишь? Шестерых оглоедов с «Луны» привез, еле в обезьянник запихнул. Сейчас сдам по описи и обратно поеду, что-то там сегодня неспокойно.
— А… Ну да… Щас открою.
— Быстрей давай…
Дискотека «Луна» в парке пользовалась недоброй славой, там торговали наркотиками в полный рост. В целом ситуация — раздраженный, уставший как собака старший патрульного наряда, жмущиеся к стене драчуны — была совершенно обыденной и подозрений не вызывала. Тем более если тебя только что оторвали ото сна, голова требует каких-то действий, а тело все еще спит.
— Щас выйду…
Зевая и ругая последними словами свою работу, дежурный поплелся открывать. Дверь — так было заведено — можно было открыть только изнутри, отодвинув засов.
— Черт бы все побрал…
Глухо лязгнул засов, проехал по хорошо смазанным направляющим, открывая вход в дежурку…
— Заводите давайте… Оформим по-быстрому.
— Заходим!
Один за другим шесть угрюмых драчунов под конвоем городовых прошествовали в помещение дежурки. В дежурке управы, как и во всех других сходных по назначению помещениях, остро и противно пахло дезинфицирующим средством, мокро блестел только что помытый пол.
— Их всех по одной статье?
Если по одной — то и оформлять намного проще, не надо протокол на каждого отдельно писать, один на всех — и в камеру до утра, а там дознаватель придет и разберется, что к чему.
— По одной, по одной! Не разговаривать! — прикрикнул пожилой, доставая из кобуры пистолет.
— Что? А?
Глухо стукнул выстрел, так и не успевший окончательно проснуться дежурный полетел на пол, словно сбитый ударом в спину кулака боксера-тяжеловеса. Пожилой резко развернулся — и вторым выстрелом, точно в лоб, — снял второго, оказавшегося некстати в этот момент в помещении дежурки городового.
— Быстро!
Драчуны, чьи закованные в наручники руки чудесным образом оказались свободными, бросились
Молодой — его звали Рашид — повернулся и пошел назад, в дежурку. Он даже не пожелал посмотреть на тех людей, с которыми он делил службу и которых он убил. Для него они даже не были людьми — просто кяфиры, неверующие, подонки, захватившие землю мусульман и извратившие их веру, рядом с которыми надо притворяться, стиснув зубы, и мечтать о том самом дне, когда притворяться больше будет не нужно.
И этот день — верней, пока ночь — кажется, наступил…
Пожилой тем временем сноровисто обыскал дежурку — он тоже раньше был полицейским и прекрасно знал, где что лежит. Первым делом он отключил коммутатор, обрезав связь, вторым — провел пальцами по косяку двери и довольно улыбнулся, найдя то, что искал. Ключи от сейфа, в котором лежали запасные ключи от всех помещений управы, полагалось носить дежурному па цепочке на шее и передавать при сдаче дежурства — этим правилом частенько пренебрегали. Впрочем, если бы и не пренебрегали, легче бы не стало, ибо дежурный лежал совсем недалеко отсюда…
Пожилой открыл сейф, безошибочно достал нужные ему ключи и вышел в дежурку как раз, когда в ней появился молодой с разряженным автоматом…
— Ну?
— Чисто.
— Аллаху Акбар.
Вместе они направились по коридору к самой дальней, сделанной из стали, двери с зарешеченным окошком в ней, похожем на тюремную кормушку. Старший быстро отпер оба замка, в этот момент должна была сработать сигнализация на пульте дежурного, но пульт дежурного был отключен вместе с коммутатором. Один за другим террористы прошли в комнату, довольно большую, без окон, заставленную под потолок. Старший включил свет — и лампы под потолком высветили стоящие рядами оружейные сейфы и штабеля с зелеными армейскими ящиками, стоящие чуть ли не под потолок. Это была оружейная комната — и оружия здесь было как минимум на полноценную роту.
— Иншалла… — выдохнул кто-то.
Менее чем через час неизвестные изрешетили из автоматов тех, кому не повезло в этот момент оказаться на дискотеке «Луна». Приговор для неверных, которым было столько же лет, сколько и нападающим, и чья вина состояла лишь в том, что им хотелось развлечься, был один — смерть. Полиция на вызов не приехала — потому что уже началось…
Иншалла…
Хемлайа, севернее Бейрута
Ночь на 30 июня 1992 года