Бремя империи
Шрифт:
Имам мечети аль-Хордж был одним из тех немногих людей, что попытались встать на пути безумия, собственными телами подпереть готовую прорваться плотину. После намаза он вышел к верующим, ожесточенно о чем-то спорящим около мечети, поднял руку, требуя тишины…
— Опомнитесь, правоверные! — громко крикнул он. — Путь иблиса лежит перед вами, его губы нашептывают вам слова мести и крови. Опомнитесь!
Один из крикунов, появившихся в это утро перед мечетью, тот самый, что кричал о вожде и о могиле со свиньями, посмотрел на
— Но как же быть, когда русские не дают похоронить правоверного по законам шариата? — спросил кто-то имама.
— Правоверного? Вы называете этих людей правоверными?
— Но ведь они верили в Аллаха и в спасение и делали намаз так же, как делаем это мы…
Примерно в трехстах метрах от мечети около одного из домов остановилась полицейская машина. Сидевший за рулем человек в форме урядника вышел из машины, приложил к глазам бинокль. Затем обернулся и коротко кивнул.
— Вера правоверного проверяется не столько в словах, сколько в делах его! За этими людьми нет благочестивых дел, они сеяли кровь и смерть везде, где ступала их нога! Как можете вы…
В большом полицейском внедорожнике пополз в сторону люк, в полный рост поднялся снайпер, вооруженный штурмкарабином Драгунова с армейской оптикой; опершись локтями, он прицелился, задержал дыхание…
— …как можете вы ставить этих людей в ряд тех, кто живет…
Не договорив, имам схватился за горло и начал оседать, между сжатых судорогой пальцев заструилась алая кровь. Толпа слитно выдохнула…
— Вон они! — выкрикнул тот же самый, кто до этого кричал про свиней. — Это русские! Русские убили имама, русские убивают нас одного за другим! Русские нарушили договор с нами — воздадим же мучительным наказанием!
Иншалла…
Третий ангел сыграет на ржавой трубе Славу тем, кто читает судьбу между строк. И очнется вдруг воин на старом гербе И опустит копье в установленный срок…Часть вторая
Бейрут, госпиталь Святого Петра
Вечер 01 июля 1992 года
— Земцова Юлия. Должна была поступить вчера ночью.
Дама на регистратуре, которой не мешало бы сбросить килограммов восемьдесят, а то медицинский халат на столь роскошных телесах чуть не лопался, раздраженно посмотрела на меня.
— Уважаемый! Я уже несколько раз говорила — таких здесь нет. Нет, и все тут!
— Должна была быть. Попытка самоубийства, потеря крови, проверьте еще раз!
— Я же сказала русским языком, не понимаете…
Раздражаться начал и я:
— Ее здесь и в самом деле нет, князь!
Кузнецов сидел на диване для посетителей, отложив в сторону «Санкт-Петербургские ведомости». Скорее всего, он сидел здесь и тогда, когда я вошел в холл больницы, просто мне было ни до чего,
Я подошел, присел рядом, чтобы не кричать через весь холл. Внимания на нас пока никто не обращал.
— И где же она, советник? [139]
— На «Колчаке», вывезена утром, специальным рейсом. В любом госпитале в городе, даже в военном, ей будет грозить опасность.
По идее, оно так. Странно, как я сам не подумал об этом.
— Она жива?
— В тяжелом состоянии, потеряла много крови. Кровь уже перелили. До сих пор без сознания — врачи пытается определить, насколько сильно поврежден мозг. Может быть всякое.
139
Поскольку обращаться в соответствии с Табелью о рангах было не всегда удобно, «ваше превосходительство», к примеру, иногда допускалось и обращении «советник» или «асессор».
— Что именно? — Я должен был знать до конца.
— Я разговаривал с врачами. — Иван Иванович тщательно подбирал выражения. — Состояние стабилизировали, она не умрет. Но может всю оставшуюся жизнь прожить как растение — это если кислородное голодание серьезно повредило мозг. Вот так вот.
Вот и расплата. За всё свершенное. Не ей — мне.
— А вы что здесь делаете? — после долгого тяжелого молчания спросил я. — Полиция хочет допросить меня еще раз? Я, по-моему, сказал все, что только мог сказать.
— Не в этом дело. Нам нужно срочно покинуть город. В городе начались беспорядки — вы не заметили?
Если бы… Я даже вас, милейший господин Кузнецов, не заметил.
— Пора уносить ноги? — горько усмехнулся я.
— Нечто в этом роде. Окончательно стало ясно, что Атте удалось уйти. Получается, мы ликвидировали их идеологического лидера, руководитель боевой организации находится на свободе. Похороны переросли в беспорядки. На несколько дней нужно перебазироваться на «Колчак» и понять, что делать дальше.
— Почему нельзя этого сделать в городе?
— Потому что в городе уже стреляют, вы что, не понимаете? — На сей раз Иван Иванович всерьез разозлился. — Придите в себя! Вертолет уже ждет, нужно немедленно ехать в аэропорт!
— Поехали, — поднялся я.
Они ждали нас у дверей больницы, в холле — четыре человека. Про таких можно сказать «четверо из ларца, одинаковых с лица» — самое точное определение. Дешевые, явно с одной вешалки серые костюмы, невыразительные лица, внимательные глаза, дурные манеры. «Скорохваты» — так их называют.