Бремя страстей

Джексон Лайза

Она улыбнулась.

— Не я, а моя мачеха. И неважно, вы или кто-то другой. Вы первый, кто мне попался на глаза.— Она перекинула волосы за спину и взглянула на его сапоги, которые он здорово извозил в конюшне. — Правда, надеюсь, вы соизволите снять сапоги перед тем, как войти в дом? Дена яростный поборник чистоты. — Подмигнув ему, она отвернулась и с важным видом удалилась, покачивая на ходу бедрами и поводя руками, в такт движения которых мотался хвост по ее спине.

В гараже он отыскал высокую стремянку, скинул сапоги прежде, чем подняться по ступе­ням крыльца черного хода, и протащил стре­мянку через кухню в вестибюль, где над блес­тящим мраморным

полом на высоте пятнадца­ти футов висела люстра из хрусталя и бронзы.

Дена рвала и метала. Гости вот-вот придут, а несколько лампочек вдруг неожиданно по­гасли.

— Не знаю, что могло с ним случиться,— раздраженно говорила она; в уголках ее рта залегли тонкие морщинки.— Прислуга, кото­рая убирала, должна была сказать мне об этом заранее.— Она посмотрела на Брига, и ноздри ее чуть дрогнули, в холодных глазах мельк­нула брезгливость, когда она окинула взгля­дом его фигуру от дырявых носков до грязной рубашки из белой хлопчатки.

Бриг решил не обращать внимания на ее откровенно презрительный взгляд и невозму­тимо установил стремянку под люстрой. Дена Бьюкенен сама вышла из небогатой семьи. Правда, в ее жилах не текла цыганская или индейская кровь, насколько ему было извест­но. Она была дочерью фермера и швеи, кото­рые отправили ее учиться в коммерческий кол­ледж. После окончания его она получила рабо­ту в контору Бьюкенена и много лет была личным секретарем Рекса. Когда его обожа­емая первая жена отошла в мир иной, Дена оказалась под рукой, чтобы восстановить раз­битую жизнь Рекса Бьюкенена… Не прошло и года после похорон Лукреции Бьюкенен, как они поженились, а спустя еще восемь месяцев родилась Кэссиди… Дена Бьюкенен, в девичес­тве Миллер, повидала множество драных но­сков за свою жизнь.

Бриг выкручивал и вкручивал лампочки, сознавая, что женщины наблюдают за ним. Дена — со сдержанным презрением, Энджи — с интересом, а притаившаяся на лестничной площадке второго этажа Кэссиди — с любо­пытством. Она избегала Брига последние два дня после их разговора возле конюшен, и те­перь, вкручивая последнюю лампочку, он под­нял голову, поймал ее удивленный взгляд и подмигнул ей.

Кэссиди занервничала и хотя выглядела ис­пуганной, словно кролик, попавший ночью в луч света автомобильных фар, глаз не отвела и не отступила в тень. Она была отважной, он оценил это.

Бриг спустился вниз и сложил стремянку. Энджи, видимо, в пику мачехе, положила ла­донь ему на руку.

— Спасибо, — сказала она с мягкой улыб­кой. — Может, мы угостим вас чем-нибудь хо­лодненьким? Коку? Или вы предпочитаете что-нибудь покрепче? Мой отец припрятал в холо­дильнике одну бутылку, которую привез…

— Мистер Маккензи еще работает…

Он скорее почувствовал, чем увидел, как напряглась Дена, но ее слова означали, что он должен знать свое место. Бриг послал Эн­джи улыбку.

— Думаю, мне лучше отказаться. Работа ждет,— растягивая слова, ответил он. Затем, уже оборачиваясь к Дене, добавил: — Может, зайду как-нибудь в другой раз…

Энджи подняла изящную бровь.

— Ловлю вас на слове,— сказала она, до­трагиваясь кончиком указательного пальца до его рубашки на груди. Даже через рубашку он почувствовал, как его кожа воспламенилась от легкого прикосновения ее плоти, такой близ­кой сейчас. Интересно, подумал он, заметила ли Кэссиди его волнение, потом решил, что ему это безразлично, и понес лестницу через черный ход. Он не мог не увидеть припар­кованный возле гаража чистенький «корветт». Красная машина сверкала в лучах полуденного солнца, а два парня, Бобби Алонсо и Джед Бейкер, стояли, небрежно прислонившись к крылу автомобиля, со скрещенными ногами и сложенными на груди руками.

Бриг, не обращая на них ни малейшего внимания, обулся и понес обратно в гараж стремянку. Он услышал за спиной быстрые легкие шаги, это Энджи догоняла его. Она взяла его под руку, у него на плече с другой стороны покачивалась длинная стремянка.

— Еще раз спасибо,— сказала она.

— Подумаешь, проблема…

— О, это была не просто проблема, а на­стоящая катастрофа. Почти как паника из-за плохо начищенного столового серебра или из-за слегка, где-нибудь возле колес, испачканной машины.— Она театрально закатила глаза.— У Дены вечные катастрофы…

— Похоже, к вам прибыли гости.

Она презрительно скользнула взглядом по сияющей машине и двум парням, не сводящим с нее глаз.

— Какая радость! — произнесла она с сар­казмом.

— Я думал, они ваши друзья.

Она вздохнула.

— Недоразвитые избалованные мальчи­ки, — сказала она в тот момент, как Джед отошел от машины и махнул ей рукой. — А знаете? Они заключили между собой пари. — Ее хорошенькие губки презрительно поджа­лись, и она не ответила на приветствие.

— На что?

— Да, это самое интересное.— Она скло­нила к нему головку и заглянула в его глаза.— Кому из них первому удастся переспать со мной.

— Они сами рассказали вам?!

— Бобби рассказал. Думаю, для того что­бы внушить мне отвращение к Джеду. Пред­ставляете? — Она улыбнулась, продемонстри­ровав ему ямочку на щеке.

Бриг безразлично хмыкнул.

— Так кто же из них будет первым?

— Никто,— надменно вскинув голову, от­ветила она.— Им, кажется, не приходит в го­лову, что, когда настанет время, выбирать бу­ду я. И уж, конечно, не из этих двух сопляков, которые думают лишь о сексе, футболе и ма­шинах. Знаете, они такие грубые, что называют женскую грудь фарами. Фары! — Она фырк­нула от отвращения.— Мелюзга! — С неохотой она убрала свою руку, как бы невзначай задев кончиками пальцев тыльную сторону его руки.

— Пока,— бросила она, кокетливо пома­хав ладошкой.

Бриг смотрел, как она удаляется, и испы­тывал чувство облегчения от ее ухода. Но будучи настоящим мужчиной, не мог не оце­нить плавные колебания бедер, точеные икры ног, тонкую талию и, конечно, пышную, вы­сокую грудь, которая так выразительно дрог­нула, когда она обернулась, чтобы еще раз улыбнуться ему на прощанье. Надо же, фары?! Она определенно все время гнет свою линию. Он не понимал, какую игру она затеяла, вер­нее, почему она так настойчиво предлагает ему принять в ней участие, но предположил, что ей хочется подразнить его — богатая девочка привыкла к мужскому поклонению. Смотри, дескать, какая я, да не про тебя, ты рылом не вышел.

Кому это нужно? Может, его братцу, Чейзу? Он слишком падок до денег. И до женщин. До богатых женщин.

Впрочем, нет. Чейз просто дурак. Дурак с добрым сердцем, который лезет из кожи вон, чтобы, хоть как-то улучшить свою жизнь и обеспечить семью. Если бы не Чайз, Бригу одному пришлось бы заботиться о матери, а ему это пока не очень-то удавалось.

Энджи уже подошла к Джеду и Бобби. Бриг не слышал, о чем они говорят, да его это и не интересовало. Энджи хоть и болтала, что ее не интересуют «маленькие мальчики», прямо-та­ки рисовалась перед ними. Он видел, как она смеется и шепчется с Джедом, позволив ему коснуться своей талии в тот момент, когда она обернулась посмотреть, видит ли их Бриг.