Бремя страстей

Джексон Лайза

Она вернулась в холл, поискала глазами хоть какую-то записку и, неожиданно выглянув в окно, обнаружила его сидящим на камне в тени орехового дерева у бассейна, который он собственноручно вырыл на второе лето их совместной жизни в этом доме.

Солнце клонилось к закату, и в его косых лучах лицо Чейза с белой повязкой на глазу казалось на удивление умиротворенным. Она подумала было оставить его в покое и начать готовить обед, но вместо этого решила

присо­единиться к нему. Может быть, наступило вре­мя хоть как-то сгладить напряженность, воз­никшую между ними?

Обидные слова, которые они кидали друг другу в день пожара, все еще звенели в ее ушах.

— Ты никогда не любил меня,— бросила она тогда обвинение со слезами на глазах.— Ты и женился на мне только ради того, чтобы стать частью империи моего отца!

— А ты вышла за меня замуж, потому что я был родным братом Брига.

— Это ложь!

— Нет! — крикнул он, гневно сжимая ку­лаки.

— Я вышла за тебя замуж, думая, что люб­лю тебя, я хотела создать настоящую семью, родить детей, а тебе, оказывается, нужны были лишь деньги моего отца! Ну что ж, ты добился своего, Чейз, ты получил то, чего так страстно желал,— ты стал совладельцем компании Бьюкененов.

— Не забудь еще добавить, что я заполу­чил в качестве жены одну из самых богатых женщин в округе!

— А разве не так?

— Ты бы меня лучше понимала, если бы не жила с рождения на всем готовеньком. Ес­ли бы тебе приходилось трудиться на двух работах ради того, чтобы содержать выжив­шую из ума мать и малолетнего брата. Если бы твои уши хоть раз горели от сплетен, ко­торые распространялись по городу о твоей матери, которую бросил муж.— Его раздра­жение вдруг улетучилось, и он глядел на нее полными боли глазами.— Итак, ты хочешь развода!

— Я хочу, чтобы у нас была семья! Тебе не обязательно работать по двадцать четыре часа в сутки и постоянно уезжать из города в мно­годневные деловые поездки.

— Ты хочешь, чтобы я проводил дома как можно больше ночей?..

— Я хочу иметь нормальную семью, де­тей!..

— Я никогда не скрывал, Кэссиди, что не хочу детей.

Сердце ее словно раскололось.

—Я надеялась, что ты изменишь свое мне­ние, ты же говорил, что это возможно…

— Глупости! Дети разрушили жизнь моей матери. Дети разбили жизнь твоего отца. Дети приносят одни лишь беды.

— Но и радость.

— Горя от них гораздо больше, — угрюмо произнес он, и Кэссиди наконец поняла, что дальнейший спор бесполезен. Все мечты, все ее иллюзии разлетелись в прах.

— Да, я хочу развода, Чейз,— сказала она упавшим голосом.

— Через мой труп! Я никогда не позволю тебе развестись со мной, но если ты все же попытаешься избавиться от меня, тебе несдоб­ровать… Потому что, веришь ты этому или нет, я люблю тебя и скорее умру, чем /поте­ряю! — Яростный огонь в его глазах испугал ее, но и заставил поверить ему…

А вот теперь он сам хочет развода. И даже готов продать свою долю в компании ее отца. Стало быть, он смирился с мыслью, что их брак уже ничто не оживит?..

Кэссиди вышла из дома и по выложенной кирпичом дорожке направилась в сторону бас­сейна. Чейз по-прежнему сидел в тени орехово­го дерева и безучастно смотрел на воду.

Почувствовав ее приближение, он вскинул голову. Его лицо казалось удивительно спо­койным.

— Я даже испугалась, не найдя тебя в до­ме, — тихо сказала она, присаживаясь на песок рядом с ним.

— Я чувствую себя загнанным в угол, Кэсс.

— Понимаю. — Сняв туфли, она погрузила ступни в еще теплый белый песок. Когда-то она мечтала, что ее, точнее их с Чейзом, дети будут плескаться в этом бассейне, строить на берегу песчаные замки, гоняться по саду за бабочками и стрекозами. Наивная дурочка!

— Ты должна была сразу рассказать мне об Уилли, как только узнала, кто он.

— Возможно. Я просто не хотела…

— Не хотела расстраивать меня? — произ­нес он угрюмо. — Не нужно было скрывать от меня правду, Кэсс.

— А что нужно? Скажи, я нужна тебе? — Он молчал. — Знаешь, Чейз, я подумала, что, может быть, нам стоит еще раз попытаться…

— Что попытаться?

— Спасти наш брак.

Наступила тишина, лишь легкий ветерок шуршал в листьях старого орехового дерева.

— Зачем?

— Зачем? Но ведь когда-то нам было хоро­шо вместе.

— Было ЛИ?

— В самом начале,— напомнила она ему.— Когда мы строили этот дом, когда переезжали в него…

Где-то вдали тарахтел мотор трактора, а высоко над их головами реактивный самолет оставлял белую полоску на голубом небе.

— Ты не должна чувствовать себя обязан­ной. Только из-за моих слов о том, что я не позволю тебе развестись со мной…

— Я и не чувствую себя обязанной, ну, может, совсем немного. Я действительно хочу попытаться начать все сначала, Чейз.

Он долго молчал, видимо, размышляя над сказанным ею, потом с трудом выдавил из себя:

— А если мы… потерпим неудачу?

— Почему бы не попробовать? Нам не бу­дет от этого хуже. — Она потянулась к его руке, но он вздрогнул и отодвинулся.

— Мне не нужна твоя жалость, Кэсс.

— Да нет, я думаю, это не жалость…

— И я не хочу, чтобы ты чувствовала себя чем-то обязанной хромому, полуслепому чело­веку. Тебе не нужно притворяться, что ты лю­бишь меня.