Брестская крепость
Шрифт:
– Я умираю не от ран, не от болезни, не от возраста, а от немецких фашистов, и пусть они будут трижды прокляты за это. Так и скажи всем, а товарищам из Брестской крепости отнеси мой прощальный привет.
Умер в Луганске Михаил Афанасьевич Кононенко, бывший сапёр 44-го полка; умер скоропостижно фельдшер 84-го полка, живший в Каменской области, Сергей Емельянович Милькевич; внезапно оборвалась жизнь чудесного человека и превосходного врача из Москвы Ивана Кузьмича Маховенко; умер в Тамбове тяжело и долго болевший художник Александр Степанович Телешев; свёл в могилу туберкулёз героического интенданта Брестской крепости Николая Ивановича Зорикова, умершего в 1963 году в городе Спирове Калининской области, и бойца 455-го
Над нашими городами не было атомного взрыва, после которого и теперь, спустя десятилетия, лучевая болезнь уносит в могилу жителей Японии. Но у нас есть своя радиация минувшей войны – страдания и бедствия, принесённые фашизмом на нашу землю, раны на телах, незримые раны в душах, оставленные диким гитлеровским пленом, все невероятное напряжение сил народа в той смертельной борьбе и долголетняя, сжимающая сердце боль о погибших. Это неистребимые следы войны, радиация фашизма, оставленная его зловещими, смертоносными лучами. Именно от неё в конечном счёте уходят теперь раньше времени из жизни наши люди. И проклятие, посланное фашизму со смертного ложа героем Брестской крепости Иваном Ефимовым, – это проклятие всенародное и всесветное, проклятие всего мирного человечества.
Но герои Брестской крепости – бойцы и в мирной жизни. Они не сдаются ни старым ранам, ни болезням, ни возрасту. Их большая семья живёт повсюду горячо, интересно, полнокровно. И редкие печальные события тонут в потоке других, радостных вестей о новых успехах, победах, достижениях этих людей в их работе, в общественной деятельности, в быту, в семье.
Вот свежее письмо из Брянска – от Петра Клыпы. В нём – фотография двух малышей, родившихся у него один за другим в последние годы. Пётр рассказывает о своей недавней поездке в Минск, куда его пригласила одна из школ. Он пишет, как был взволнован, когда перед замершим строем пионеров председатель совета отряда, подняв руку в салюте, доложил ему: – Товарищ Пётр Сергеевич Клыпа! Отряд имени героя Брестской крепости Пети Клыпы построен на торжественную линейку для встречи с вами!
Вот другие письма. Сергей Бобрёнок из Львова, счастливый, сообщает о рождении дочери; как и у Петра, у него теперь дочь и сын. Николай Белоусов спешит поделиться своей новостью – он стал директором Орловского драматического театра. Александр Филь коротко извещает, что его наградили Почётной грамотой Якутской АССР. Зовут на новоселье сразу двое – Раиса Абакумова из Орла и Илья Алексеев из Рязани. Свою книгу «Введение в биологию», только что вышедшую в Минске, шлёт Владимир Иванович Фурсов; новый сборник стихов прислал из Харькова Роман Левин. Многие из участников обороны уже написали и выпустили в свет свои воспоминания. Сергей Бобрёнок – автор уже трех книг; в Краснодаре вышли записки Анатолия Бессонова; в Тбилиси на грузинском языке изданы воспоминания защитника крепости Александра Каландадзе; вышла из печати книга педагога из города Котельнича Кировской области Николая Исполатова, который вместе со своим братом-близнецом Алексеем, ныне доцентом Московского инженерно-строительного института, был участником обороны.
Новые дети, новые книги, новые квартиры, новые работы – жизнь большая, стремительная, интересная, полная до краёв. Она бьёт кипучим ключом из конвертов со штемпелями разных городов, из листков, исписанных разными почерками. И за всем этим встаёт дыхание сегодняшней страны, весь наш народ, в строю которого стоят рядовые солдаты и труженики Родины, её защитники и работники – герои Брестской крепости.
ПАМЯТЬ
Вместо эпилога
Память человека слабеет с годами. Память народная наоборот – крепнет. Чем дальше мы отходим во времени от Великой Отечественной войны, тем выше и значительнее становится в нашем представлении подвиг борцов против гитлеровского фашизма. Так, нельзя оценить высоту горы, если стоишь слишком близко к ней, и надо отойти на расстояние, чтобы увидеть её в цепи других вершин.
Я помню, как накануне двадцатого Дня Победы, в мае 1965 года, переполненный зал Кремлёвского Дворца съездов гремел бурной и долгой овацией в ответ на оглашение Указа Президиума Верховного Совета СССР о присвоении Брестской крепости звания «Крепость-Герой». Я помню, как взволнованно притих зал Брестского городского театра и влажно заблестели глаза бывших защитников крепости, собравшихся на сцене, когда в том же году, несколько месяцев спустя, первый заместитель Председателя Совета Министров СССР, белорусский партизан Кирилл Трофимович Мазуров по поручению правительства прикрепил к крепостному знамени Золотую Звезду. Эта высокая оценка была выражением любви и благодарности поистине всенародной.
Ещё задолго до этого в Белоруссии был объявлен сбор средств на будущий памятник героической обороне Брестской крепости. И счёт в Госбанке, открытый для этой цели, стал расти с удивительной быстротой. Деньги присылали не только белорусы – многотысячные посетители крепости, приезжавшие туда из других республик, спешили внести свою лепту в создание памятника. За короткое время было собрано около двух миллионов рублей. Эта сумма давала возможность воздвигнуть не просто памятник, но целый мемориальный комплекс и одновременно законсервировать по последнему слову науки и техники оставшиеся развалины крепостных зданий.
Прошло много лет, прежде чем проект мемориала был выбран, одобрен и утверждён. Авторами его стала группа скульпторов и архитекторов во главе с народным художником СССР, лауреатом Ленинской премии Александром Павловичем Кибальниковым. В 1970 и 1971 годах в крепости развёрнутым фронтом шли строительные работы.
В конце октября 1971 года состоялось открытие мемориала. На него были приглашены почти все известные к тому времени защитники крепости, многочисленные почётные гости, делегации от городов-героев, от всех областей Белоруссии.
Под гром оркестра подъезжали к перрону вокзала поезда, и толпы брестчан гостеприимно встречали приезжих. Только на этот раз всё было ещё торжественнее и пышнее, чем обычно.
Гостей сажали в машины и везли через город в новые кварталы Бреста, туда, где за Московским шоссе на берегу Мухавца ещё недавно стояли деревянные хибары, а теперь поднялись многоэтажные дома и среди них высотная, вполне современная гостиница. А те из защитников крепости, которые приехали сюда впервые после войны или давно не были тут, с удивлением оглядывались вокруг. Они не узнавали прежнего Бреста. Теперь это был город крупных заводов и комбинатов, институтов и техникумов, город рабочего класса и молодёжи, многолюдный, нарядный и оживлённый..
Но особенно всех поразила совершенно преобразившаяся крепость. Широкая, как проспект, выложенная бетонными плитами дорога, продолжая собой прямую асфальтовую ленту Московского шоссе, вела в центр крепости сквозь новые парадные ворота – пятиконечную звезду, затейливо прорезанную в бетонном массиве. А там, в самой середине Центрального острова, вырастая из невысокого холма развалин инженерного корпуса, поднялась над всей цитаделью огромная, почти 35-метровая серая глыба – как бы увеличенная во много раз часть разрушенной крепостной стены. Наверху этой глыбы, слитая с ней и в то же время будто в могучем усилии пытающаяся отделиться от неё, нависла над развалинами чуть склонённая гигантская голова воина с лицом суровым и мужественным, со взглядом, исполненным выражения твёрдой и отчаянной решимости.