Брестский мир: Ловушка Ленина для кайзеровской Германии

Бутаков Ярослав Александрович

Приводимое там же соотношение боевого элемента к небоевому как 1:1 в целом по действующей Красной Армии в 1920 г. вызывает сомнения, учитывая, что в действующей польской армии «штыки и сабли», т.е. реальные бойцы, составляли всего лишь 30% её численности. Данные по советским войскам, действовавшим в 1920 г. против Польши, дают примерно такую же картину. Так, в боевом составе Юго-Западного фронта на 20 марта 1920 года из общего количества 82,9 тыс. человек насчитывалось лишь 28,6 тыс. «штыков и сабель», т.е. 34,5%. В боевом составе Западного фронта на 1 апреля 1920 г. из 128,4 тыс. «едоков» было всего 58,8 тыс. бойцов, т.е. 45,8%. 29 апреля 1920 г. в составе армий Юго-Западного фронта, действовавших против Польши, насчитывалось лишь 15,6 тыс. «штыков и сабель» при общей численности 55 тыс., т.е. только 28,4% [312] .

312

Там

же. С. 590, 592, 608–609.

В конце войны с Польшей и Гражданской войны в европейской России, по состоянию на 15 октября 1920 г., доля боевых войск Западного и Юго-Западного фронтов, действовавших против Польши, в общей численности войск этих двух фронтов составляла 35,1 и 37,2% соответственно, а всего достигала 262 тыс. «штыков и сабель» [313] . Если экстраполировать эту пропорцию на всю действующую армию, то в Красной Армии того периода насчитывалось не более 650–700 тыс. реальных бойцов. Это включая врангелевский, дальневосточный, закавказский, среднеазиатский фронты, а также потенциальные фронты на всех прочих границах Советской России.

313

Россия и СССР в войнах XX века… С. 121.

Очевидно, что ни в какой период кампании 1920 г. Красная Армия не могла обладать подавляющим численным преимуществом над польской армией [314] , о котором пишут многие зарубежные и даже некоторые отечественные историки. Что же касается соотношения сил перед началом активных военных действий весной 1920 г., то тут точные цифры таковы. Непосредственно на фронте находилось 97 тыс. польских «штыков и сабель», которым противостояли 109 тыс. активных бойцов РККА. При этом в Белоруссии войска советского Западного фронта имели небольшое численное преимущество над войсками польского Северо-Восточного фронта. Тогда как на Украине армии польского Юго-Восточного фронта превосходили силы двух армий Юго-Западного фронта РККЛ.

314

См. Приложение 1. Таблицы 3–6.

Сложившаяся группировка сил отражала намерение польского командования наносить главный удар на Украине в направлении на Киев и план Главного командования РККА организовать наступление силами Западного фронта. Поляки успели раньше. 25 апреля 1920 г. польская армия перешла в наступление. С началом её операции был согласован мятеж двух галицийских бригад РККЛ, перешедших в неё ранее из состава армии ЗУНР. 1-я галицийская бригада, однако, осталась верна Российской Советской республике. Польские войска прорвали фронт. 12-я и 14-я советские армии были совершенно разгромлены. 6 мая Красная Армия оставила Киев.

За три недели поляки далеко продвинулись по Украине, выйдя на линию Чернобыль, восточнее Киева, Белая Церковь, Гайсин, Ямполь. В их руках целиком оказалась рокадная железная дорога Киев — Жмеринка. Советским войскам на Украине было нанесено серьёзное поражение.

14 мая в наступление перешли войска советского Западного фронта в Белоруссии. Они имели некоторое продвижение, но не смогли добиться решительного успеха и прекратили операцию. Польским контрударом в конце мая — начале июня они были отброшены почти на исходные позиции. В общем, весенние сражения сложились в пользу польской армии, прочно державшей в своих руках стратегическую инициативу.

Россия встрепенулась вновь

Нашествие Польши на Украину и Белоруссию, неприкрытое стремление захватить исторические русские земли не могло не всколыхнуть патриотические чувства русских людей независимо от их отношения к большевикам. Все русские, за исключением совсем уж ослеплённых классовой враждой и социальной местью, понимали, что советская власть ведёт войну с Польшей за русское достояние.

Эта война — уже не классовая, а целиком национальная по содержанию — потребовала от большевиков определённого изменения по крайней мере политической риторики. Советская власть воззвала к национальным чувствам, максимально

использовав при этом авторитет вождей бывшей Русской императорской армии. В мае 1920 г. в советских газетах появилось «Воззвание ко всем бывшим офицерам», подписанное генералами Брусиловым, Клембовским, Поливановым, Гутором, Зайончковским и др.:

«…Мы все обязаны по долгу совести работать на пользу, свободу и славу своей родной матери России. В особенности это необходимо в данное, грозное время, когда братский и дорогой нам польский народ, сам изведавший тяжёлое иноземное иго, теперь вдруг захотел отторгнуть от нас земли с искони русским, православным населением и вновь подчинить их польских угнетателям.

Под каким бы флагом и с какими бы обещаниями поляки ни шли на нас и Украину, …настоящая главная цель их наступления состоит исключительно в выполнении польского захватнического поглощения Литвы, Белоруссии и отторжения части Украины и Новороссии с портом на Чёрном море («от моря до моря»).

В этот критический исторический момент нашей народной жизни мы, ваши старшие боевые товарищи, обращаемся к вашим чувствам любви и преданности к Родине и взываем к вам с настоятельной просьбой забыть все обиды… и добровольно идти с полным самоотвержением и охотой в Красную Армию, на фронт или в тыл, куда бы правительство Советской рабоче-крестьянской России вас ни назначило, и служить там не за страх, а за совесть, дабы своей честной службой, не жалея жизни, отстоять во что бы то ни стало дорогую нам Россию и не допустить её расхищения…»

Брусилов писал, что некоторые советские газеты при публикации этого воззвания исключили упоминание о «православном» населении, а некоторые, случайно или намеренно, оставили. До 14 тыс. бывших офицеров откликнулись на призыв [315] . Генералы, подписавшие письмо, и ряд других вошли в состав образованного большевиками при Главнокомандующем Вооружёнными силами Республики (б. полковник С.С. Каменев) Особого совещания «по вопросам увеличения сил и средств для борьбы с наступлением польской контрреволюции».

315

Брусилов А.А. Ук. соч. С. 363–364.

Конец мая — начало июня было периодом борьбы за стратегическую инициативу на Украине. Перелом, хотя и не сразу, наступил с прибытием в состав Юго-Западного фронта 1-й Конной армии под командованием старшего унтер-офицера царской службы, полного Георгиевского кавалера С.М. Будённого. Армия весной 1920 г. завершала разгром войск Деникина на Северном Кавказе, а на Украину прибыла походным порядком. Вместе с 1-й Конной войска Юго-Западного фронта, правда, по-прежнему уступали противнику в живой силе, но зато получили заметное превосходство в кавалерии [316] . При низкой плотности боевых порядков во время Гражданской и русско-польской войн кавалерия была грозным средством оперативного прорыва. Эту задачу теперь и предстояло выполнить опытной, закалённой в боях армии Будённого.

316

См. Приложение 1. Таблица 4.

5 июня 1920 г. 1-я Конная армия прорвала фронт противника в направлении Казатин — Бердичев — Житомир. Её удар упредил и сорвал готовившееся наступление польских войск [317] . Армия вышла на тылы киевской группировки поляков. Польское командование не стало дожидаться окружения и отдало приказ на отход. В ночь с 10 на 11 июня 1920 г. поляки оставили Киев, по ходу дела взорвав губернаторский дом и несколько мостов и увозя с собой немало награбленного имущества. Польские войска вынуждены были пробивать себе дорогу для отступления через уже вышедшие им в тыл разъезды 1-й Конной армии. Во многих местах бои шли с перевёрнутым фронтом. Основная часть польских войск на Украине спаслась от окружения и пленения. Но инициатива была теперь в руках российских советских войск.

317

Какурин Н., Медиков В. Ук. соч. С. 211.