Бриллианты для куклы
Шрифт:
– Так, может, они… Ну, того? – спросил Батон. – Горничная-то точно знала, где хозяйка цацки держит. Подменила и – вперед! Зачем ей при таких бабках та Турция нужна была?
– Может, и так. Только где ее искать теперь, эту Полину Кутяшкину?
– На кладбище, – усмехнулась Юлька. – Та же история в восемнадцатом году прошлого века была, дураки! Она померла давным-давно. А камушки, наверное, продала кому-то.
– Надо написать в Америку, графу, – твердо сказала Натэла. – Посмотрите, какой там скандал случился, так опозорили человека! Подарить невесте на свадьбу стекляшки… А его невеста – тоже
– Нет. Элен – выпускница археологического факультета Сорбонны. В Париже они с графом и познакомились. Кстати, сразу после скандала Элен свалила в Грецию на раскопки…
– Свадьбу не отменили? – разволновалась Натэла.
– Не бойся, все равно поженились. Вот, здесь сказано: «Несмотря на омраченное счастье…» Да ты не переживай, графу-то написать не проблема… Но вот вопрос – как богатство оказалось здесь, у нас, у Со… у бывшей актрисы Коктебельской? Кто она Мражинским? И, кстати, – девчонки говорили, что она про цацки даже не спросила! Даже не удивилась, почему кукла есть, а их нет!
– То есть ты думаешь… – недоверчиво начал Батон.
– Я думаю, что их у нее и не было, – твердо сказал Пашка. – Кукла была, а драгоценностей не было. А были они у…
– У дамы червей в кармане, – закончила Юлька. Но вот вопрос… – передразнила она брата, – зачем она их сунула в куклу и выкинула в окно? Как-то, знаешь ли, не бросаются брюликами нормальные люди…
– Значит, она ненормальная, – сделала вывод Белка.
Все замолчали. И когда вдруг открыл рот Атаманов, его заявление оказалось таким неожиданным, что Юлька вздрогнула.
– Я утром ездил на моте в ту гостиницу.
– И ты молчал до сих пор! И что? И как? И ГДЕ ОБЕ БАБЫ? – накинулись на него все разом.
Серега с презрительной гримасой дождался тишины и процедил сквозь зубы:
– Да ничего! Разорались… Что я там, по-вашему, мог узнать? У нас ни фамилий теток, ни имен! Что мне было, фотку из Пашкиной мобилы там в холле повесить?
– А зачем тогда ездил? – логично спросил Пашка.
– Просто посидел… Думал, может, хоть одна появится.
– Не появилась?
– Появилась! – усмехнулся Атаманов. Триумфально обвел всех глазами и объявил: – Афродакис Мария, гражданка США, консультант по русскому современному искусству, представитель спонсорской компании «Рашен Арт». В России по делам компании, будет еще две недели. Это наша черненькая, дама пик которая.
– Оба-на… – пробормотал Батон.
– Лихо! – оценил Пашка. – Она тебя не узнала?
А девчонки хором запищали:
– Сережка, как ты смог?!
– Уметь надо! – довольно сказал он, поглядывая на улыбающуюся Натэлу. Та улыбнулась в ответ еще шире, Атаманов разомлел, вальяжно развалился в кресле и начал рассказывать.
…После того как минувшей ночью Атаманова разбудил вокально-танцевальный номер Полундры и Батона, Серега так и не сумел заснуть. До утра он просидел перед телевизором, обдумывая ситуацию, а утром решил действовать. Порывшись в шкафу, нашел свои единственные приличные брюки, как мог погладил их, надел чистую рубашку и, оседлав «керосинку», поехал в гостиницу «Славянка-люкс».
Никакого конкретного плана у него не было, и в глубине души Атаманов подозревал, что в гостиницу его не пропустят. И в самом деле, швейцар в дверях посмотрел на него
– В каком номере тетя проживает? – принялся допрашивать швейцар.
– Не помню. Просила в холле подождать, – нашелся с ответом Серега.
Поколебавшись, швейцар все же впустил его в мраморный холл, похожий на Колонный зал Дома союзов. Парень благоразумно уселся неподалеку от ресепшен в одно из кресел, отгороженное от швейцарских глаз огромным фикусом, и вскоре убедился, что на него никто не обращает внимания. Мимо проходили постояльцы, бегали горничные с тележками свежего белья, уборщицы со швабрами, пролетали официанты из ресторана, сотрудница на ресепшен разрывалась между тремя телефонами: гостиница жила обычной жизнью. Атаманов просидел за фикусом больше часа, ничего интересного не увидел и уже подумывал о том, что дело не выгорело и надо возвращаться домой, как двери лифта в очередной раз распахнулись… и в холл вышла дама пик.
Серега сразу узнал ее, хотя вместо вчерашних шорт и футболки на брюнетке был строгий офисный костюм. Наш разведчик низко опустил голову и прикинулся спящим. Как нарочно, у брюнетки зазвонил мобильный, и она, остановившись прямо рядом с креслами, начала искать в сумочке пищащий телефон. Атаманов постарался слиться с фикусом в единый ландшафт, одновременно готовясь взять с места старт в случае, если дама пик его узнает… и тут ее окликнули с ресепшен:
– Госпожа Афродакис, ваша почта! И из отдела доставки спрашивают, как долго рассылать дайджесты по магазинам.
– Еще две недели, пожалуйста, – ответила брюнетка, наконец извлекла телефон, бросила сумочку на кресло и, оживленно чирикая по-английски, отошла к стойке.
Атаманов смотрел не отрываясь на эту маленькую черную сумочку с длинной цепочкой. Он был уверен, что в ней находятся ключи ко всем загадкам, и мысль схватить сумочку, выбежать из гостиницы, а затем, прыгнув на мотоцикл, смыться прочь на миг пришла ему в голову. Но Серега сдержался. Во-первых, «керосинка» могла и не завестись с пол-оборота, и тогда пришлось бы тикать на своих двоих, бросив Батонов мотоцикл на произвол судьбы. Во-вторых, перед ним возникло скорбное лицо матери, говорящей любимую фразу: «Сереженька, если ты пойдешь в бандиты, я этого не пе-ре-жи-ву!» В бандиты Сереженька не собирался, понимая, что у мамани и без того проблем по горло, а стянуть чужую сумку (даже ради выяснения истины) – явный криминал.
Дама пик уже брала со стойки свои конверты, надо было срочно на что-то решаться. И Атаманов пошел на компромисс. Из наружного кармашка сумочки высовывалось несколько белых четырехугольничков. Серега осторожно протянул руку, вытащил листочки, поднялся и, дико заорав в собственный молчащий мобильный: «Тетя Мотя, сколько тебя ждать можно? Я тут в гостинице, как придурок, сижу, а тебя где-то носит!» – кавалерийским галопом покинул холл. Никто его не окликнул, и брюнетка, судя по всему, ничего не заметила. Тем не менее Атаманов поспешно вскочил на мотоцикл и пулей понесся прочь с места преступления.