Британия в новое время (XVI-XVII вв.)
Шрифт:
Теперь новым главным советником короля являлся Томас Кромвель. Он начал свою карьеру наемным солдатом в Италии, затем торговал тканями, занимался ростовщичеством. Искусству управления государством Кромвель обучался под руководством Булей, но извлек урок из падения своего хозяина. Безжалостный, циничный, настоящий ученик Макиавелли, Кромвель был человеком нового века. Столь же энергичный, сколь амбициозный, он обладал острым интеллектом. Сменив Булей на посту главного министра короля, он, в отличие от своего предшественника, нисколько не стремился к пышности и славе. Можно с уверенностью сказать, что достижения Т. Кромвеля как в области государственной, так и церковной сферы гораздо более значительны, чем все то, чего смог добиться Булей. Кромвель заложил основы нового государственного управления, сформировал новые органы, заменившие прежние устаревшие институты. В течение столетий до него все государственные решения принимались при королевском дворе. Хотя Генрих VII и улучшил эту систему, он оставался в данном отношении средневековым монархом. За десять лет пребывания у власти Кромвель тщательно реформировал ее, и, когда в 1540 г. последовало его падение, управление осуществлялось уже специальными департаментами, не связанными со двором. Возможно, самым значительным его достижением, пусть
Будучи Генеральным викарием (управляющим делами церкви), а кроме того, лордом главным правителем Англии, Кромвель хладнокровно ликвидировал монастыри. Этот шаг отвечал интересам зажиточных слоев. Высшая знать и мелкопоместное дворянство приобретали всевозможную недвижимость и земли на выгодных условиях. Иногда живущий поблизости купец или даже объединение придворных и деловых людей Сити покупали или брали и аренду конфискованные земли. Многие помещики, долгое время бывшие наследственными управляющими монастырских земель, теперь становились хозяевами владений, дела которых вели их предки. Средние классы уже давно были недовольны привилегиями и непомерными богатствами церкви. Они возмущались тем, что большая доля национального дохода присваивается монахами, не занимающимися производственным трудом. Король не сомневался в поддержке парламента и богатых классов. Было закрыто около 3 тысяч обителей. Большинство из 10 тысяч живших там монахов встретили свою судьбу смиренно. Они получили солидную компенсацию, некоторые из них женились на бывших монахинях и стали уважаемыми приходскими священниками. Ликвидация монастырей принесла короне земли, доходность которых оценивалась в то время более чем в 100 тысяч фунтов в год, а продажа или сдача в аренду остальной монастырской собственности составила полтора миллиона фунтов — огромная по тем временам сумма, хотя, возможно, и меньшая ее реальной стоимости. Главным же результатом секуляризации было то, что землевладельческие и купеческие слои обогатились. Именно они стали опорой династии Тюдоров и впоследствии поддержали Реформацию.
Труднее оценить влияние секуляризации на массы простого сельского населения. Крепким крестьянским хозяйствам она, похоже, не повредила, но многие бедняки и нищие, особенно на севере страны, единственным источником существования которых была благотворительность монастырей, надолго остались без крова и пищи.
На Севере, где традиции разрушались медленнее, ликвидация монастырей и последовавшие за ней огораживания вызвали более упорное сопротивление, чем на Юге, а новый лендлордмирянин мог оказаться более суровым хозяином, чем его предшественник аббат. Но огораживаниями занимались не только помещики-миряне, некоторые монастыри еще до Реформации пытались так или иначе улучшить таким способом хозяйство. Чтобы удовлетворить потребности растущего населения и спрос развивающейся вширь легкой промышленности, сельское хозяйство Англии эволюционировало от пахотного земледелия к пастбищному. В обширные монастырские владения вкладывались теперь деньги новых хозяев — помещиков и купцов. Реформацию часто считают источником всех пороков, приписываемых современной экономической системе. Однако эти пороки, если они действительно являются таковыми, существовали задолго до того, как Генрих VIII начал сомневаться в состоятельности своего брака с Екатериной Арагонской. Томас Мор, не доживший до секуляризации, уже в «Утопии» обозначил для своих современников характерные черты новой экономики.
Реформация значительно изменила религиозное мировоззрение. Авторитет Библии теперь был поднят на новую высоту. Раньше считалось, что Священное Писание может быть опасным в руках невежественного народа, а потому знать его должны только священники. «Я никогда не читал Писание, — сказал герцог Норфолк, — и никогда не прочитаю. В Англии было весело до появления нового учения. Да, я бы хотел, чтобы все оставалось так, как в прежние времена». Но теперь ситуация изменилась: полная печатная Библия, переведенная на английский язык Уильямом Тиндалем и Майлсом Ковердалем, впервые появилась в конце осени 1535 г. Она быстро распространялась, печатались все новые тиражи. Правительство предписало духовенству содействовать чтению Библии, и ходили вполне обоснованные слухи, что Томас Кромвель, Генеральный викарий, сам помогал переводу. Все проповеди были запрещены до Михайлова дня [18] . Обращаться с ними к верующим не могли даже те священники, которые имели специальное разрешение, исключение составляли проповеди в присутствии епископа. В августе 1536 г. Кромвель распорядился учить «Отче наш» и заповеди на родном языке, а не на латыни. В следующем году появилось «Наставление доброму христианину», подготовленное Томасом Кранмером для просвещения масс. Оно имело протестантскую направленность. Перемены действительно были велики. Сельское население сильно разволновалось, особенно на экономически отсталом Севере, где влияние католической церкви оставалось сильным.
18
Михайлов день — 29 сентября. — Прим. ред.
Осенью, когда после Михайлова дня пришло время определять сумму новых налогов, крестьяне Северной Англии и Линкольншира стали собираться большими группами и давать клятву сопротивляться налогам и поддерживать старый церковный порядок. Восстание, получившее название «Благодатное паломничество», было стихийным. Его вождь, юрист по имени Роберт Аск, возглавил бунтовщиков помимо своей воли, под давлением обстоятельств. Знать и духовенство участия в «Паломничестве» не принимали. Хотя повстанцы значительно превосходили королевские силы в численном отношении, а регулярных войск у Генриха, кроме дворцовой стражи, не было, он сразу проявил, как говорил когда-то Вулси, «королевское мужество». Генрих отказался идти на компромисс с мятежниками. Когда в Линкольншире бунтовщики захватили в плен уполномоченных по налогам, он направил им послание, полное угроз: «Это сборище настолько отвратительно, что, если только вы не убедите их разойтись и прислать сотню зачинщиков с веревками на шее к наместнику, чтобы он поступил с ними так, как будет сочтено нужным, мы не видим другой возможности спасти их. Мы уже послали против них герцога Суффолка, нашего наместника, с сотней тысяч солдат, всадников и пеших. Мы также собрали еще одну большую армию, чтобы жечь и портить их собственность и уничтожать их жен и детей со всей жестокостью».
После этого королевские уполномоченные доложили, что простой народ в целом готов признать короля главой церкви и на этот раз выплатить ему десятину от духовенства вместе с требуемыми налогами. «Но, — сообщали они, — больше он не получит денег от общин во всю свою жизнь и не сможет закрывать аббатства». Восставшие по-прежнему выражали недовольство королевскими советниками, требовали смещения Кромвеля, Кранмера и четырех епископов, подозреваемых в ереси.
Ответ короля был твердым и решительным: «Относительно выбора советников монарха и епископов я никогда не читал и не слышал, что их должны назначать грубые и невежественные простолюдины. Как же вы дерзки, грубое простонародье, самое дикое и жестокое во всем королевстве, что находите недостатки у вашего короля!.. Что касается закрытия религиозных братств, знайте, что в этом нас поддержали все благородные лорды нашего королевства, как духовные, так и светские, актом парламента, и это решение не предложено какими-то советниками по их воле и фантазии, как все вы ложно убеждаете наше королевство». Если они не подчинятся, добавил король, то все вместе со своими женами и детьми будут уничтожены мечом. В начале 1537 г. восстание сошло на нет так же быстро, как вспыхнуло предыдущей осенью, но Генрих твердо решил примерно покарать его главарей. Только в Карлайле было повешено семьдесят человек, объявленных изменниками, а когда Норфолк, одержавший победу, стал склоняться к милосердию, король сообщил ему, что желает, чтобы казни продолжались. Всего к смерти было приговорено примерно двести пятьдесят восставших.
Бунтовщики выступали против налогов и закрытия монастырей. Генрих ответил тем, что ужесточил сбор налогов и сразу после подавления восстания начал ликвидировать крупные обители. Чтобы еще раз нанести удар по старым традициям, правительство заказало в Париже большой тираж Библии на английском языке и в сентябре 1538 г. приказало, чтобы каждый приход купил большую Библию на английском и снабдил ею каждую церковь, где прихожане могли бы с удобством для себя прочесть ее. Шесть экземпляров были переданы в собор св. Павла в лондонском Сити, и целый день вокруг них стояли толпы людей, «особенно если среди них находился кто-то с громким голосом, чтобы читать вслух». Эта Библия послужила основой для всех последующих изданий, включая «Авторизованную Библию», появившуюся в правление Якова I [19] .
19
«Авторизованная Библия», «авторизованная версия» — английский перевод Библии 1611 г., одобренный королем Яковом I и потому еще называемый «Библия короля Якова». Им до сих пор пользуется большинство английских церквей. Подробнее об этом переводе см. гл. XI. — Прим. ред.
До сих пор Томас Кромвель постоянно добивался успеха. Но теперь ему пришлось столкнуться с консерватизмом старой знати. Эти люди были более чем довольны политическими переменами и хотели, чтобы Реформация остановилась на утверждении верховенства короля. Старое дворянство не поддерживало изменения, которые вносили в вероучение Кранмер и его последователи. Реакцию возглавлял герцог Норфолк, и король, человек консервативный в отношении того, что не касалось его лично, соглашался с ним. За Норфолком стоял Стивен Гардинер, епископ Винчестерский, ставший позднее советником королевы Марии. Вожди этой партии указывали на то, что Франция и император могут вторгнуться в Англию и «избавить ее от деспотизма», как призывал Папа римский. Король и сам всячески стремился избежать полного религиозного раскола с европейскими державами. Католический фронт представлялся чрезвычайно сильным и грозным, а единственными союзниками, которых Кромвелю удалось отыскать за границей, были мелкие германские княжества. Держа эти важные аргументы до времени при себе, Норфолк и его сторонники ждали своего шанса. Его предоставили, как часто случалось в это памятное правление, брачные дела короля.
После того как Генрих отказался пойти на компромисс с европейскими лютеранами по вопросам вероучения или реформирования богослужения, Кромвелю ничего не оставалось, как искать политического союза с лютеранскими князьями Северной Германии, вызвать в Англию лютеранских богословов и начать переговоры по заключению брака одной из английских принцесс с каким-либо германским правителем или даже о женитьбе самого короля, который остался вдовцом. Одной из континентальных династий, на которую в новых условиях Кромвель возлагал свои надежды, были представители герцогства Клевского [20] . Его правители до некоторой степени разделяли отношение Генриха к церкви — ненавидели папство, однако ограничивали лютеранство. Вскоре пришло известие о неожиданном дипломатическом повороте. Как французский, так и имперский посланники сообщили королю о том, что Франциск I пригласил императора Карла V, находившегося тогда в своих испанских владениях, посетить Париж по пути в Гент и император принял приглашение. Это значило, что оба монарха решили позабыть былые обиды и следовать общим курсом.
20
Герцогство Клевское, хотя и было небольшим по площади, занимало важное стратегическое положение, находясь в нижнем течении Рейна. Владели им герцоги Юлих-Клеве. — Прим. ред.
Союз с князьями Северной Германии против двух католических монархов представлялся теперь крайне необходимым, и переговоры о заключении брака между Генрихом и Анной, старшей из принцесс Киевских, пошли быстрее. Кромвель докладывал, что все только и говорят о прелестях Анны. «Каждый, — писал он, — восхваляет ее красоту. Говорят, что она затмевает герцогиню Миланскую, как солнце затмевает луну». Ганса Гольбейна-младшего, придворного художника, одного из талантливейших мастеров своего времени, просили написать портрет Анны (его сейчас можно увидеть в Лувре). Художник не стал льстить принцессе. «Это, — предупредил короля английский посол в герцогстве Киевском, отправляя портрет в Лондон, — очень реалистичный образ». «Анне, — добавил он, — тридцать лет, она довольно высокая и худая, выражение ее лица, несколько обезображенного оспой, уверенное и решительное. Анна говорит только по-немецки, проводит время главным образом за рукоделием, не умеет ни петь, ни играть на каком-либо музыкальном инструменте. Как говорят, принцесса обладает живостью и остроумием и, в отличие от большинства немцев, не слишком увлекается пивом».