Британия
Шрифт:
Катон вышел вслед за ауксилиарием из лазарета и поспешил в свои комнаты, чтобы приказать Траксису принести доспехи, оружие и плащ в сторожевую башню у восточных ворот. Затем он прошел через форт, сражаясь с желанием броситься к воротам бегом. Катон твердо верил в то, что солдаты должны всегда видеть своего командира спокойным и уверенным. Добравшись до лестницы у основания сторожевой башни, он с удовлетворением услышал, как опцион отдает приказ общего сбора, и тут же над фортом разнесся пронзительный голос медной трубы. Три коротких сигнала, пауза, и снова три коротких. Офицеры резкими
Катон поднялся по лестнице на платформу над воротами и встал у деревянного ограждения рядом с опционом стражи и еще одним часовым. Они обменялись салютами, прежде чем Катон посмотрел на дорогу, ведущую из форта в долину. Утро было прохладным, и солнце закрывали тучи, придавая дикой местности какую-то особую мрачность. Как часовой и сказал, густой туман окутал низину, точно пепельное одеяло, наброшенное на холм, на котором стоял форт, и враг мог незаметно подобраться на расстояние выстрела из лука к внешнему рву. Катон повернулся к опциону стражи, который был из эскадрона Мирона:
– Ты правильно сделал, что объявил боевую тревогу.
Солдат мимолетно улыбнулся, довольный похвалой.
– Мы больше не видели их с тех пор, как я послал за вами, господин префект.
На башне царила тишина, которую нарушал лишь топот солдат по деревянному настилу, занимавших позиции на бастионах. Затем, когда последний встал на свое место, Катон перевесился через деревянные перила, старательно прислушался и тут же уловил далекий стук копыт, а еще через мгновение – звон уздечек и доспехов.
– Скоро мы узнаем, кто они такие, – сказал он и тут же отругал себя за ненужные слова: «Тоже мне, невозмутимый командир…»
Заскрипела лестница, и Катон увидел Траксиса, который поднялся на платформу, держа под мышкой его доспехи. Фракиец, тяжело дыша, положил их на пол и начал помогать Катону одеться. Наконец он накинул ему на плечо ремень с мечом.
– А плащ, господин?
Катон покачал головой, сосредоточенно вглядываясь в туман.
– Вон там!
Часовой, стоявший рядом с опционом, показал на дальний конец дороги, уходившей от форта. Префект и опцион проследили за его рукой и увидели едва заметное мерцание, указывавшее на то, что сквозь туман к форту приближаются всадники. Катон разглядел очертания римского знамени; через мгновение передний всадник выплыл из дымки и оказался на открытом пространстве перед воротами. Напряжение на башне отступило, когда Катон увидел украшенный перьями шлем и позолоченную грудную пластину всадника, скакавшего чуть позади знамени.
– Легат Квинтат.
– Должен ли я вызвать полный почетный караул, господин? – спросил опцион.
– Представления устраивать слишком поздно. Просто откройте ворота.
Опцион прошел в заднюю часть башни и выкрикнул приказ ауксилиариям, стоявшим около тяжелых балок, закрывавших ворота. Катон поспешил вниз и оказался возле сторожки в тот момент, когда солдаты начали открывать внутрь громко стонущие ворота.
– Смирно! – рявкнул он и четко встал по одну сторону ворот, в то время как его люди подняли щиты и копья и построились слева от него.
Воздух наполнился топотом копыт, когда всадники натянули поводья перед фортом и шагом провели своих лошадей в ворота. Сначала всадники из Восемнадцатого эскадрона, которые немного продвинулись вперед по главной улице, выстроившись в одну ровную шеренгу по одной ее стороне. Затем следовало личное знамя легата, за ним – сам Квинтат, раскрасневшийся от быстрой скачки по холодному утреннему воздуху. Квинтат был самым старшим из командиров четырех легионов в Британии и получил свою должность после смерти Остория. Катон считал его вполне умелым солдатом, но, как и большинство представителей своего класса, он имел чрезмерные политические амбиции. И порой реализовывал их за счет солдат, которыми командовал.
Катон сделал глубокий вдох и крикнул:
– На караул!
Ауксилиарии выставили копья, приветствуя правителя Британии. Квинтат перекинул ногу через седло и соскользнул на землю. Когда знаменосец потянулся за поводьями, легат с добродушной улыбкой направился к Катону.
– Префект Катон, я рад снова тебя видеть. Как идут дела? Ты заметил еще какие-то признаки активности неприятеля?
– Нет, господин легат, хотя варвары время от времени отправляют отряды, которые нападают на наши патрули и мешают им проводить разведку.
– Еще одно доказательство того, что они что-то задумали, – кивнув, сказал Квинтат.
– Да, господин легат.
– А посему мы должны без промедления нанести по ним удар, прежде чем они возьмут инициативу в свои руки. Отличная возможность для твоих парней завоевать боевые награды, верно?
Катон промолчал. Он считал, что есть гораздо более веские причины идти в сражение, чем награды.
Квинтат огляделся по сторонам:
– А где наш смельчак центурион Макрон? Уверен, ему не терпится сразиться с врагом.
– Центурион находится в лазарете после ранения, господин. Он уже выздоравливает.
Квинтат нахмурился:
– О? Надеюсь, ничего серьезного…
– В него попала стрела. Но он идет на поправку. Лекарь говорит, что в конце следующего месяца он сможет выполнять не слишком тяжелые обязанности.
– Очень плохо. Ему придется пропустить веселье.
– Да, господин легат. – Катон махнул рукой в сторону штаба, расположенного в самом сердце форта. – Не хотите ли немного освежиться и перекусить в моих апартаментах?
– Очень хочу. Веди меня. Но сначала я намерен провести короткую инспекцию форта, чтобы взглянуть на твоих людей.
Когда они зашагали по середине главной улицы, офицер, отвечавший за эскорт, отдал своим людям приказ спешиться и напоить лошадей, а по форту разнесся сигнал отмены боевой готовности. Квинтат наметанным взглядом обвел солдат, отметив порядок, царивший в форте.
– Как твои люди?
– В каком смысле, господин?
– Я имею в виду их настроение. Они участвовали в сражениях в этом году и понесли серьезные потери. Мне известно, что большинство у вас новички. На них можно положиться?