Броня Бедствия
Шрифт:
Именно поэтому Харуюки и Утай пришлось пробираться к дворцу Имперского Замка перебежками, старательно избегая самураев. Естественно, Харуюки мог попытаться включить крылья и не прилипать к каждому из тридцати пяти столбов, но он опасался летающих в небе птиц, похожих на ястребов. Возможно, это просто безобидные животные, но они вполне могут оказаться Энеми, которые всполошили бы по тревоге весь Замок.
Но, к счастью, крылья Харуюки ему всё-таки пригодились.
Примерно на полпути он пригнулся, взял маленькое тело Ардор Мейден на руки и вслушался,
Он дождался, пока звуки шагов поравняются со столбом и начнут удаляться дальше, а затем…
Утай кратко кивнула ему. Одновременно с этим Харуюки расправил чешуйчатые крылья и плавно взмахнул ими, выполняя длинный прыжок вместо привычного полёта. Он мягко приземлился через восемь метров, точно за следующим столбом. Оставшиеся за спиной самураи этот трюк не заметили и продолжили идти вперёд.
— Фух… — обронил было Харуюки, но быстро одёрнул себя, натолкнувшись на обеспокоенный взгляд Утай. Он тут же успокаивающе кивнул, глядя в её рубиновые глаза.
У Харуюки был кое-какой опыт борьбы против Энеми на неограниченном нейтральном поле, но ему никогда ещё не приходилось скрытно передвигаться в такой нервной обстановке. За двадцать с лишним минут они едва успели пройти сотню метров. Но спешить нельзя. Необходимо предельно сконцентрироваться и передвигаться аккуратными прыжками.
Несмотря на всю сложность ситуации, у Харуюки в рукаве оставались пара козырей. Во-первых, «Полёт» не требовал оглашения вслух названия техники — эта способность активна всегда. Это не давало самураям услышать их.
Во-вторых, мало кто мог сравниться с Аритой Харуюки, когда нужно было вести себя тише воды и ниже травы. Вряд ли среди трёхсот шестидесяти школьников Умесато есть ещё кто-то, кто так долго и упорно совершенствовал свой навык незаметности. Ключ к мастерству в этом деле — «красться открыто», как бы парадоксально это ни звучало. Харуюки навсегда уяснил это для себя после того, как в первом классе средней школы он так старательно избегал взглядов одноклассников, что, наоборот, привлёк внимание задир с садистскими наклонностями. Ни к чему хорошему его старания не привели.
Поэтому, несмотря на всю осторожность, он не боялся, а прыгал максимально естественно.
Запас энергии, восполненный огненным дыханием Судзаку, казался бесконечно ценным, но оставшихся у него 60 % должно хватить. Нужно лишь не торопиться и аккуратно прыгать между столбами. Именно такая прилежная работа и приводила к результату. Харуюки понял это после уборки сарая.
Следующая группа самураев прошла мимо столба. Утай кивнула. Он кивнул в ответ. Взмах крыльев. Прыжок.
Через сорок минут они, наконец, добрались до последнего столба, и теперь Харуюки позволил себе выдохнуть с облегчением.
Патрули самураев, судя по всему, до этого столба не доходили. Всё ещё лежавшая на его руках Ардор Мейден осмотрелась по сторонам, убедилась в отсутствии Энеми, а затем тихонько прошептала:
— Молодец, ты отлично поработал, Ку-сан.
— Угу… ты тоже, Мей, — ответил Харуюки и осторожно опустил её на землю. Они уселись в тени столба, тщательно вглядываясь вперёд.
Самый центр самого центра неограниченного нейтрального поля (и, соответственно, Ускоренного Мира), Дворец Имперского Замка, находился от них в каких-то пяти метрах.
Следуя стилю Эпохи Хейан, здание больше всего напоминало дворец Дайгокудэн в древнем Киото, который Харуюки видел на уроках истории. Но он был гораздо, гораздо больше.
Крыша из чёрных плит. Выкрашенные белым стены. Красные, словно столбы, решётчатые окна.
Слева от них, в конце дороги, располагался главный вход. Но войти через него, скорее всего… нет, однозначно невозможно. Слева и справа вход охраняют ещё более опасные Энеми, похожие на демонов… или божественных воинов. Выглядели они устрашающе.
— Ку-сан… я всё-таки спрошу. Ты собираешься сразиться с ними?
— Т-т-т-т-ты что, н-н-н-не шути так. Я к ним ни на миллиметр не хочу приближаться…
— Если честно, я тоже. Но… что нам теперь делать в таком случае? Как я понимаю, портал есть только внутри дворца…
— Э-эм…
Харуюки прикусил губу.
Он мог сказать ей, на чём был основан его план, но не знал, поверит ли она ему. Но в то же время он не хотел врать Синомии Утай, маленькой невинной девочке, которая в течение двух с лишним лет несла на душе такой груз, что он не мог даже представить. Поэтому он решил сказать правду.
— Когда мы спали в тени южного столба, я видел сон… в нём кто-то, очень похожий на меня, но не я, пошёл по тому же маршруту, что и мы, и вошёл во дворец…
Он всё ещё не мог вспомнить подробности того сна. Но когда он увидел ту иллюзию, двигавшуюся вперёд по брусчатке, ему удалось смутно вспомнить и то, чем закончилась та сцена.
Харуюки положил руку под ноги недоумевающей Ардор Мейден и осторожно поднялся, прижимая её к себе. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что вокруг безопасно, он потратил остатки энергии на последний прыжок.
Но он прыгнул не влево, ко входу, а вправо — к решётчатому окну, пятому слева от дверей.
Приземлившись точно перед красной деревянной решёткой, он опустил Утай на землю. Та сделала шаг вперёд, обернулась и покачала головой.
— Я думаю… оно не откроется. И сломать его, наверное, тоже нельзя. Практически все такие окна с точки зрения системы являются неразрушимыми запертыми объектами…
Она говорила правду. Если обычные дуэльные поля Брейн Бёрста похожи на уровни в файтинге, то неограниченное нейтральное поле имело гораздо больше ролевых элементов, выводящих на первое место приключения и тактические бои. На обычных полях большинство объектов с лёгкостью разрушалось, но на неограниченном поле всё было далеко не так просто. В RPG запертым дверям нужен соответствующий ключ. Так было и в этом мире — если не открыть дверь каким-либо способом, то пройти через неё невозможно.