Брошенная
Шрифт:
Нет, все же ей грех на свою судьбу жаловаться. А что она хотела — с первой попытки попасть мышкой в цель? Есть в Интернете такая игра. Сколько там причитается долларов попавшему? Марина как-то на работе отправляла письмо по электронной почте и, поскольку никого поблизости не было, с полчаса, наверное, все щелкала мышкой, пыталась попасть в скачущую цель. Только зря старалась. Сколько таких желающих? А жизнь — это тебе не мышкой щелкать. На такой философской ноте она покончила с угрызениями совести насчет своего курортного романа.
— Приперлась! — раздался у нее над ухом разочарованный голос Вики. — Так я и знала!.. Кстати, мы с Людвигом на тебя поспорили. Я считала, что ты приедешь завтра, а он настаивал на воскресенье.
— Кто такой Людвиг — иностранец?
— Почему иностранец? Людвиг — его кличка…
Кличка! И здесь клички.
— Он сидел, что ли?
— Да с чего ты взяла? У него фамилия — Людвиковский.
— А-а-а…
— Завтра будем учить вторую букву — бэ-э-э, — передразнила Вика. — Ты какая-то приторможенная. Случилось что-нибудь?
— Случилось. Еще как случилось, — тяжело вздохнула Марина.
Вика ничуть не обеспокоилась, но азартно причмокнула:
— Вот что значит — женщина вышла в свет! Подожди, я угадаю: у тебя украли деньги. Ты по глупости взяла их на пляж.
— Не брала я на пляж никаких денег!
— Прямо на квартире украли?
— Да целы мои деньги! Ничего с ними не случилось. С чего вообще ты взяла, что у меня украли деньги?!
— А потому что другую причину просто трудно придумать. Ага, ты сделала упор на том, что украли не деньги. Что же тогда? Невинность? Разве ты делала рефлорацию?.. Ладно, не пыхти! Какой нормальный человек в разгар сезона без причины уедет с моря?.. Не смогла найти квартиру?
— Смогла. Нашла.
— Тогда я ничего не понимаю. А ты, между прочим, обещала раньше времени не приезжать. И я, кстати, строила свои планы исходя из твоего отсутствия!
— Придется перестроить. Кстати, а чего ты явилась среди дня?
— На обед пришла. Ну и прибрать здесь кое-что…
— И принять кое-кого…
— А что, в твоей квартире в падлу принять хорошего человека?
— Виктория, не груби! Мне и самой тошно.
— Ладно, не строй из себя старую грымзу. Прикинь, когда у меня будет такая квартира, как у тебя? Супруг твой хоть и кобелина был, а как хозяин… Нет слов, все в дом тащил! А я, между прочим, вовсю ухаживаю за твоим сыном и моим племянником. Сходила с ним в кукольный театр. Завтра обещала повести в «Луна-парк».
— Кстати, а почему ты про мужа сказала «был»? Мы пока с ним не развелись.
— Неужели ты надумала его простить? — ахнула Вика. — Посмотрела на других мужиков и решила: что-то на что-то менять — только время терять?
— Чего это вдруг ты стала такая скромная, не называешь вещи своими именами.
— Не хочу тебя травмировать. Вижу ведь, ты вся на взводе.
— А что — так заметно?
— Для любящей сестры — как на ладони.
— Спасибо, родная!
Сестры обнялись.
— Смешала тебе карты своим приездом, да? Если хочешь, пару дней я могу пожить у родителей. Больше, конечно, не обещаю. Хочу оставшиеся дни отпуска побыть одна…
— Ничего, перебьется! — с неожиданным ожесточением в голосе проговорила Вика. — Если подумать, ты приехала как нельзя кстати. А то я от скуки таких дел могла наворотить!.. Ладно, со своими делами сама разберусь. Ну-ка, скажи, чего это мы глазки в сторону отводим? Уж не влюбилась ли ты, сестренка?
— Не совсем.
— Ответ, конечно, интересный. Влюбилась не совсем. Что же тогда — совсем? Испугалась? Оказалось, что у него жена и куча детей и он мог предложить тебе только тайную связь…
— Вот еще! — дернула плечом Марина. — Он предложил мне выйти за него замуж.
— Что? На третий день знакомства?
— Почему на третий? В первый же день.
— А он нормальный, как ты думаешь?
— Нормальный… криминальный!
— В каком смысле? Вы познакомились, когда он тащил у тебя из сумочки кошелек?
— Нет, судя по всему, его интересуют не кошельки, а, скорее, крупные счета.
— Послушай, Маришка, ты отстала от жизни. Давно известно: тот, кто вытащил у гражданина кошелек, — вор, а кто украл из государственного бюджета миллион — бизнесмен.
— Нет, он не бизнесмен. Он просто отсидел шесть лет, а после зоны решил, что среди нормальных людей у него не осталось друзей, что все его предали, включая родителей. И теперь у него нет других близких, кроме братвы. Пацанов.
— Да-а-а, — задумчиво протянула сестра. — Не вздумай сказать маме, она со страху умрет.
— Не учи ученого.
Виктория посмотрела на часы и засуетилась:
— Ой, через сорок минут у меня важная встреча. Пойду кофе хлебну.
Она помчалась на кухню и захлопала дверцами шкафов. Крикнула оттуда:
— Не возражаешь, если я у тебя поживу?
— Живи, кто тебе не дает.
— Маме пока не скажем, что ты приехала, а то она сразу что-то заподозрит.
— Что же мне, и Юрку домой не забирать?
— Конечно. Тебя же на море отпустили. Отдохнуть. Вот мы с тобой и отдохнем. В воскресенье на реку съездим, добавим тебе загара. Если спросят, почему ты так плохо загорела, скажешь, что теперь это не модно. В смысле сильный загар. Мол, нарочно сидела под навесом…
— Все продумала, умная ты моя!
— А как же, борьба за существование выкристаллизовала во мне борцовский характер. Ты костюм спортивный хоть раз надела? — уже из прихожей спросила Вика с набитым ртом.
— Не успела! — крикнула Марина и пошла в коридор, чтобы набросить на дверь цепочку.
Сестра спрашивала о том белом спортивном костюме, таком дорогом, что прежняя Марина себе его ни за что бы не купила. Но тут прав народный фольклор: дорого да мило, дешево да гнило! Странно, лишь в преддверии своего тридцатилетия Марина поняла, что ей нравится носить дорогие вещи и приучила себя не думать о том, сколько они стоят…