Бубновая дама
Шрифт:
Огонь в камине и лампа еще горели, его любимая спала. Ни посторонних, ни какой-либо другой опасности. Парфе даже не шевельнулся, и Гарри подумал, что это ему самому приснился кошмар. Но тут она снова закричала:
— Мама! Помоги мне!
Подойдя к кровати, он увидел ее потное, искаженное лицо.
— Любимая, — прошептал он, чтобы не испугать ее. — Проснись. Тебе это лишь снится.
— Нет! — закричала она, угрожая разбудить всю гостиницу.
Проклятие, сейчас тут появятся двадцать человек, решив,
— Дениз, проснись. — Она его не слышала. — Куини?
Открыв глаза и увидев Гарри, она вовсе не испугалась, а лишь зарыдала.
— Никто не пришел мне помочь. Никто не пришел. Я падала и падала, потом осталась совсем одна, но никто не пришел.
— Я пришел, дорогая. — Гарри крепко обнимал ее, пока она плакала, уткнувшись ему в грудь. — Я пришел.
Куини вцепилась в него, еще охваченная ужасом, но постепенно близость Гарри успокоила ее, рыдания прекратились, и она смущенно отпустила его.
— Простите за беспокойство. Но спасибо, что пришли ко мне. Теперь все будет хорошо.
— Я не уйду. — Гарри зажег свечи, добавил масла в лампу, подбросил угля в камин, чтобы прогнать все тени. — Я не оставлю вас, чтобы вы снова испугались.
— Это лишь глупый сон, который мне снится, когда я устаю или взволнована. Возможно, я слишком много выпила за обедом.
— Расскажите.
Куини не стала притворяться непонимающей. Может, она почувствует себя лучше, поделившись с ним преследующими ее кошмарами. Может, они совсем исчезнут, если Гарри примет их тяжесть на свои широкие плечи.
— Я еду в карете, потом она теряет управление и куда-то падает. Я одинока и беспомощна. Конечно, падение обычно для кошмаров. Я это знаю. А также одиночество и беспомощность. — Она вздрогнула, и Гарри снова прижал ее к себе.
— Но во сне вы были ребенком и звали мать. Хотя говорили мне, что сирота.
— Даже у сироты когда-то была мать. Я не могу вспомнить свою. Возможно, я потеряла ее в несчастном случае с каретой.
— Леди Шарлотта тоже была в свалившейся с обрыва карете со своей матерью.
Куини покачала головой:
— Несчастные случаи с каретами не редкость, вот почему я так боюсь в них ездить. Но я не та женщина, Гарри, которая подошла бы на роль жены виконта Хэркинга.
— Но вы Куини Деннис? Которую ищут?
Она еще не готова ответить.
— Куини была светловолосой, как и пропавшая девочка. Но да, именно сведения о ней заставляют меня ехать к лорду Карду, и именно поэтому вы не захотите быть связанным со мной.
— Черт побери, леди, перестаньте указывать мне, чего я должен хотеть. Я люблю вас, кем бы вы ни были.
— Я… мадам Дениз Лекарт, немного скандальная, до некоторой степени французская модистка.
Гарри сердито отодвинулся.
Она протянула к нему руку.
— Я тоже люблю вас, Гарри. Пожалуйста, не уходите.
— Не уходить?
— Пожалуйста, не оставляйте меня одну.
— Дорогая, вы не знаете, о чем просите. Я не уверен, что смогу долго оставаться в этой комнате и не лечь к вам под одеяло. Все кончится тем, что я потеряю самообладание.
Вместо ответа Куини откинула одеяло, предлагая ему место. Гарри застонал. Она хотела утешения. Он хотел… всего.
— Я не могу обещать…
— Я не прошу обещаний. Только вашей любви.
Он в последний раз попытался предупредить наивную девушку об опасности:
— Но я всего лишь мужчина.
— Единственный мужчина, которого я хочу. И всегда буду хотеть.
Он погиб. Она погибла. Как он может отказаться?
— У меня холодные ноги, — улыбнулся Гарри.
Она тоже улыбнулась, и в ее взгляде было все, кроме наивности.
— Зато у меня горячие, как угли.
Ее губы тоже были горячими, как расплавленный мед. А у него пылали не только губы.
— Чувствуешь мое сердце? — спросил он, когда ее руки скользнули под халат. Гарри тут же остановил ее, чтобы не взорваться раньше времени. — Оно бьется, стучит, колотится для тебя, женщины, которая держит его в своих руках.
Скоро он будет счастлив почувствовать в ее мягкой нежной руке другой орган, но пока еще рано.
— Ты уверена?
— Да, если вообще могу быть в чем-то уверенной. Не важно, что случится завтра или послезавтра, я хочу сегодня. Пожалуйста, Гарри.
Расстегнув ворот ночной рубашки, он мог теперь прикоснуться к ее грудям, обхватить их, ласкать, заставляя соски твердеть.
— Такие прекрасные, такие мягкие, — шептал он. — Такие отзывчивые на мои ласки.
— И такие нетерпеливые.
— О нет. Я ждал слишком долго, чтобы сегодня торопиться. Ты знаешь, что я мечтал об этой ночи с тех пор, как увидел тебя? Я хочу наслаждаться каждым мгновением, каждым дюймом твоего тела.
Куини запуталась в халате, так что он просто сбросил его одним движением плеч. Парфе зарычал, когда халат упал на него. Она засмеялась и начала поднимать рубашку. Гарри чуть не задохнулся от желания, но спросил еще раз:
— Ты уверена? Завтра ничего уже не исправишь и поздно будет жалеть о содеянном. Я могу подождать до нашей свадьбы. Пусть это убьет меня, но я смогу подождать, как и собирался. Ну, почти собирался.