Будь моей парой
Шрифт:
Безумие. В любой момент завешенная тяжелой шторой дверь может открыться, выпуская на террасу любителей подышать свежим воздухом, и тогда не будет ни единого шанса скрыть от случайного наблюдателя, чем они тут занимаются.
Возможность быть застигнутым заводила неимоверно.
– Не здесь же!
– Какая разница где?
– плевать на гостей, плевать на скучного кузена, контракт и все эти тупые правила. Вожделение текло в венах расплавленной лавой, тяжело пульсировало в паху. Одно прикосновение к этому скрытому под унылыми серыми тряпками, бесконечно
А рыжая словно намеренно дразнилась. Отпихивала его руками, и при этом прижималась и терлась бедрами так, что Раум готов был спустить в штаны. И целовала в ответ с той же исступленной яростью.
Гребаное платье! Проклиная свою предусмотрительность, демон расстегивал маленькие тугие пуговички на груди и еле удерживался, чтобы не порвать его в хтоническим тварям. Какого хрена он выбрал этот монашеский фасон?
Серая ткань поползла вниз, обнажая грудь. Прямо напротив его губ покачивался твердый розовый сосок, слегка прикрытый полупрозрачной тканью. Раум втянул его губами, прикусил. Огладил бедра и скользнул пальцами под влажное кружево.
Она была мокрая. Мокрая, возбужденная, готовая на все.
"Трахну ее! Прямо сейчас! Помечу, докажу всем, что она моя!"
Сколько можно играть в хорошего парня?!
***
Демон застал ее врасплох.
Дженни привыкла противостоять ему дома. Полушутливые попытки Раума соблазнить ее уже стали частью их ежевечернего ритуала. Она готовилась к ним каждый день, как спортсмен готовится к рывку. Настраивала себя с утра, вспоминала мать - сильную, гордую волчицу, согласную покорно сносить от пьяной швали брань и измены. Повторяла, что так будет лучше, что она не животное, чтобы жить инстинктами.
А тут расслабилась. Отвлеклась на другое.
И попалась.
Страсть захлестнула, как захлестывает в шторм волна. Правильную, разумную Дженни просто смыло, осталась скулящая похотливая самка. Та, которую слишком долго дразнили обещанием близости.
Дженни застонала глубоко и развратно. Шире раздвинула бедра и подалась вперед, насаживаясь на его пальцы. Ощущение проникновения было непривычным, но не неприятным. И захотелось ощутить его в себе полнее. Оплести бедрами, позволить ему войти в ее тело, слиться и покориться.
Пусть свершится то, что должно. Здесь, под взглядом новорожденной луны, подарившей ей этого мужчину в мужья.
И в этот момент над ухом грохнул согласный хохот. Смеялись хором мужчины и женщины, и в первое мгновение Дженни показалось, что над ней.
Она заледенела от ужаса. Обмерла, захотела исчезнуть, раствориться в нависших над Грейторн Холл серых сумерках. Сбежать, как та девчонка из детской сказки, не оставив даже туфельки, чтобы уж точно не нашли.
– Не скажите, Сумана-эфенди, - льстиво запел мужской голос, и Дженни воскресла, осознав, что разговор происходит внутри дома.
– В моногамных браках есть свои преимущества. Моя жена при разводе оттяпала у меня треть состояния. Тяжело, но я это пережил. А вот будь у меня три жены...
Снова смех - высокий, женский. Похожий на перезвон серебряных колокольчиков.
Голоса звучали из-за стекла, прикрытого лишь легким тюлем. Любой из весельчаков мог выглянуть в окно и увидеть Дженни на балюстраде в объятиях демона. Платье болтается где-то на поясе, юбка задрана, ноги широко раздвинуты.
Она рванула было в сторону, но Раум стиснул объятия, удерживая ее. Губы коснулись края уха.
– Не двигайся, - беззвучно прошептал он.
– Заметят.
Потянулись мгновения - каждое длиной в час, не меньше. Ленивые шутки и взрывы хохота за окном. Горячее дыхание над ухом. Липкий страх при мысли, что ее могут застать в таком положении - потом не отмыться.
Кожа покрылась мурашками, и Дженни начала бить крупная дрожь - поздняя осень не лучшее время, чтобы сидеть на улице почти голышом. Демон, почувствовав это, положил руки ей на плечи, и девушку окатила волна теплого воздуха от согревающего заклинания.
Наконец, голоса удалились. Дженни облегченно перевела дух, вырвалась из объятий и спрыгнула на пол. Путаясь в рукавах, попыталась натянуть платье и всхлипнула.
– Помочь?
Она отшатнулась.
– Не подходи ко мне!
– Не могу обещать этого. Будет странно, если я начну избегать своей девушки, не находишь?
Он стоял, смотрел на Дженни и глаза его светились в темноте словно сами собой двумя алыми углями. На мгновение стало жутко, и Дженни попятилась, но тут же взяла себя в руки.
– Ты не должен был делать этого. У нас договор.
– Я не буду извиняться, - он шагнул за ней, сокращая расстояние.
– Ты не знаешь чего мне стоит держать себя в руках, детка. Особенно когда я вижу, что ты тоже хочешь.
– Я говорила, что не хочу!
– И при этом терлась о меня, как последняя похотливая сучка.
Раум снова оказался рядом, совсем близко. Дженни закрыла глаза, чтобы не видеть его лица, но так оказалось даже хуже. Темнота стирала границы, знакомый запах возбужденного, сильного, желанного мужчины отзывался где-то внутри голодным урчанием. Пришлось дышать через рот, но и это не помогло.
– Здесь не время и не место, - хрипло сказал демон.
– Но сегодня когда мы вернемся, я сделаю тебя своей, Дженни-девственница.
Что вскипело в ней на этих словах? Возмущение? Страх? Радость?
– И ты так уверен, что я соглашусь?
– Уверен.
Дженни распахнула глаза, чтобы прожечь его негодующим взглядом, и слова протеста замерли на губах. Раум нависал, вглядываясь в нее с голодной нежностью. Потом демон медленно потянул вверх рукав платья, застегнул пуговички одну за другой, стараясь не дотрагиваться лишний раз до обнаженной кожи. Девушка несколько раз медленно вдохнула и выдохнула.
– Как я выгляжу?
– Как девчонка, которую только что почти оттрахали, - он ухмыльнулся и вдруг ласково провел пальцем вдоль щеки Дженни, коснулся нижней губы.
– У тебя помада стерлась.