Будь моей ведьмой
Шрифт:
— Она вены резала дважды! — понимаю, что срываюсь на крик. — Травилась таблетками, она жить не хотела, Стужев!
И умолкла, едва он совершенно спокойно повернулся и посмотрел на меня. С непробиваемым спокойствием. И так же невозмутимо прозвучал его вопрос:
— Скажи, Маргош, вот насколько эгоистичной тварью нужно быть, чтобы пытаться покончить с собой, прекрасно зная, какую боль это причинит родным и близким? — Он не ждал моего ответа и продолжил: — Заметь, ты не такая.
Я заметила — ему даже стыдно не было. Никакого раскаяния, вообще.
— Кстати, — по его губам пробежала злая усмешка, — сколько общаюсь с тобой, ни разу не слышал, чтобы ты пыталась кого-то унизить. Даже девчонок, которые собирались «побеседовать» с тобой в туалете, ты пожалела. А Стефа, — очередная теперь заметно презрительная усмешка, — первые проблески силы использовала, чтобы унизить Милу… тогда еще Нину. И та не упала с лестницы исключительно потому, что я успел ее поддержать.
— Это типа оправдание? — ядовито поинтересовалась я.
— Это правда, Маргош. — Саша попытался нежно сжать мою ладонь.
Но я отдернула руку и прошипела:
— А теперь послушай, пожалуйста, мою правду — пока ты ведьм для Гекаты собирал, я видела, как Света угасает с каждым днем. Как становится безразличным взгляд, как она забывает, что такое улыбка, как…
— И что в итоге? — Он направил автомобиль на крышу девятиэтажки. — Угасла, погибла, улыбаться перестала?
Вообще-то, пошла в колледж, как-то втянулась, мне звонить перестала, а я, когда поняла, что от меня в очередной раз отмахнулись, перестала звонить ей. Жизнь.
Саша, с трудом сдерживая мрачную усмешку, с минуту понаблюдал за мной, затем достаточно жестко произнес:
— Несмотря на свой маразм, Геката черную магию не приемлет, и от Стефы она отказалась сама. Мне следовало убить ведьму, но не стал, — еще одна усмешка, — ты рядом крутилась, я на вампиров переключился, в итоге решил, что не моя проблема. Через несколько месяцев Стефу засек патруль, малышка догадалась, как использовать магию смерти. Жаль, я тогда не догадался, почему в нее так страстно «влюбился» Станислав. Впрочем, на тот момент только велись разговоры о формировании группы и открытии пути на светлую сторону Терры. И лишь на свадьбе Стефы и Станислава я засек ее уровень. Очень высокий. Слишком высокий для человской ведьмы.
Я помнила о том, что случилось дальше. Точнее, помнила про то, что Стужев соблазнил чужую невесту и…
— Не хочу ничего об этом слышать, — честно призналась я.
— Зря. — Кощей-младший протянул руку, погладил меня по щеке и вполне искренне произнес: — Я действительно соблазнил Стефу, но интима не было, Ритусь. Я заставил ее захотеть поехать со мной и отвез в храм Гекаты. Между нами ничего не было, я просто лишил ее сил. Естественно, все решили иначе, а на утро Станислав покончил с собой. Причем заметь — она не скрывала, что в прямом смысле уходит от него, но на свадьбе Стас вполне себе бесился, в драку бросился, однако о самоубийстве речи не шло. И только утром, когда я вернул Стефу и они осознали случившееся, старший Вяземский покончил с собой. Забавно, да?
— Ничего забавного в этом нет, — хмуро ответила я. — У темных нет права на ошибку, если Стефа была его заданием и он его провалил… Это все.
— Каждый платит по счетам. — Машина мягко приземлилась на крыше. — Идем.
— А можно я тут останусь? — тихо попросила.
— Нельзя, Ритусь, — сурово ответил Стужев, — один раз я тебя уже дома оставил, мне хватило, правда.
Молча сижу, сложив руки на груди и мрачно глядя куда-то на панель.
— К тому же без тебя я не увижу темного и меня могут убить, — коварно протянул он.
Мгновенно открыла дверцу и вышла из машины.
Давно я не гуляла по крышам, но сейчас не было даже желания оглядеться, полюбоваться на городской пейзаж, да и Саша не позволил, уверенно ведя между люками к лестнице, а от нее вниз по техэтажу, даже не пытаясь свернуть к лифту.
Но странное дело — едва мы спустились на девятый этаж, звук шагов вдруг изменился, стал гулким, отдающимся эхом в удивительно безмолвном доме.
— Нехило. — Кощей-младший остановился.
— Что-то не так? — осторожно спросила я.
Стужев явно хотел отмахнуться или не отвечать, или еще что-то, но глянул на меня и передумал.
— Иди сюда, встань так, — он поставил меня перед собой, — закрой глаза, — теплые ладони скользнули на мою талию, — и представь себе, что смотришь вдаль, на горизонт.
Очень послушная я закрыла глаза и последовала указаниям Кощея. Невероятно, но мне почудилось, что я словно смотрю через подзорную трубу, только широкую очень и потому двумя глазами, однако такое ощущение, что я смотрю на кого-то, кто смотрит на меня. И вижу черное длинное платье, светлые, красиво уложенные волосы, а вот лица не вижу, но взгляд ощущаю отчетливо.
И тут кое-кто переместил руки с талии на грудь, потом сжал и в довершение начал поглаживать.
— Сашша, — прошипела я.
— Извини, не удержался, — хрипло ответил он, и молния на моем комбинезоне медленно поехала вниз, расстегиваясь. — Ритусь, а ты не отвлекайся, чтобы что-то увидеть, тебе нужно сосредоточиться.
Но я и так все преотлично и отчетливо видела, включая руку с длинными черными ногтями, которые впились сейчас в ладонь, да так, что явно поранят же.
— Сашенька, — попытка вырваться не принесла успеха — Стужев напрочь отказывался отпускать добычу, — знаешь, дорогой, мне кажется, за нами наблюдают.
— Совести у них нет, — молнию вновь застегнули, и Князь приказал: — Не открывай глаза и следи за ней.
Меня подхватили на руки.
— За… следить? Зачем? — потрясенно переспросила я.
— Все просто, Ритусь, пока ты держишь контакт, ты ее блокируешь. Не открывай глаза.
И удерживая меня, он начал сбегать вниз по ступеням. Удивительно, но факт — я не боялась. Мне была неприятна эта история со Светой-Стефой, но страха не было совершенно, и я продолжала смотреть на извивающуюся за «трубой» фигуру отчаянно дергающейся женщины. И чем дальше, тем сильнее она вздрагивала, словно пыталась выпутаться из силка.