Будь моим, будь другим
Шрифт:
— В больницу.
— Буду через двадцать минут.
Я вышла через десять, распечатав личное дело ординатора и умывшись, и его машина уже стояла напротив главного входа.
— Сколько правил ты нарушил? — спросила, усаживаясь в разогретый салон, а он широко улыбнулся:
— Все, — я фыркнула, а он добавил: — Матушка потянулась за семейным альбомом, так что ты спасла меня от просмотра собственной голой задницы. Проси, что хочешь, — я назвала адрес, а он скривился: — В пределах разумного, Ник.
— Все
— Боюсь случайно натолкнуться на пару-тройку дел, которые осядут на моем столе мертвым грузом, потому как виновники тоже уже наверняка мертвы.
— Преувеличиваешь? — спросила с надеждой, а он прищурился:
— Совсем чуть-чуть. Что там у нас?
— У нас там старый адрес Татьяны.
— О как, и вправду по работе. Приятно, не люблю врать.
— Столкнулась с матерью убитого Емельянова, та надрывалась на всю улицу, обвиняя Татьяну в связях с бандитами, — Дмитрий поморщился, а я вздохнула: — Посидели с отцом после, раздавили бутылочку коньяка. Так что у меня тоже, считай, был семейный ужин.
— Напоила отца и влезла в его компьютер? — хохотнул Карев. — Коварно.
— Отчаянные времена… — развела я руками в ответ. — Надо заехать в магазин за бутылкой.
— Хочешь слиться с местными?
— Я до такого не напьюсь, — скривилась, а он засмеялся:
— А пробовала?
— Ты как будто не хочешь узнать, зачем я звонила в первый раз.
— А я все ждал — когда же ты вспомнишь об этом…
— Дождался, — обрадовала я его, — проверишь парнишку одного? Ординатор у нас. У меня есть его личное дело, но там ничего интересного.
— Что с ним не так?
— Считает плохо, — хмыкнула в ответ и вкратце изложила суть.
— Любопытно, — согласился Карев. — Посмотрю. А что взамен?
— Обе девушки делали аборт. Татьяна довольно давно и крайне неудачно.
— Звучит, как мотив напакостить Евстигнееву. Ты из-за этого подорвалась утром?
— Какой смысл с тобой разговаривать, если ты и так все знаешь? — возмутилась искренне, он хмыкнул, а я прищурилась: — Ты знал?
— Был момент, когда я решил, что это та самая связь между всеми жертвами, но две из четырёх в другом городе без абортов.
— Не факт, — пожала плечами в ответ. — Не всегда видно, а если прерывание на раннем сроке и медикаментозное — даже патолог не скажет.
— И ты вновь вдохнула в меня жизнь, — протянул довольно. — С этим уже можно работать.
— А вот Людмила, похоже, скрывала до последнего… Татьяна тоже, — задумалась вслух, а потом слегка приземлила его: — Если аборт не делали в клинике, то грош цена твоей теории. Купила экстренные контрацептивы в любой аптеке и привет.
— Он может быть фармацевтом со связями в клинике.
— Ты просто вредничаешь, — сказала ворчливо, а Карев хохотнул:
— И да и нет. Самое
— Мудро, старец Фура.
— Занудно? — улыбнулся грустно.
— Нет, именно мудро, — возразила с запалом, слегка развернувшись в кресле, а потом скисла: — Мне бы взять на заметку, но я привыкла резать, чтобы что-то увидеть.
— А я терпеливый. Могу ждать довольно долго и при этом не испытывать ни малейшего дискомфорта, — прозвучало двусмысленно, я зависла, глядя на него, а он улыбнулся: — Очень выручает при слежке.
«Он знает — вспыхнуло в голове, — знает про Фомичева, — а следом другая мысль: — И что с того?».
— Что мы пытаемся выяснить? — спросил, когда мы покинули магазин с парой бутылок водки и нехитрой закуской.
— Без понятия, — хохотнула в ответ.
— А какова конечная цель?
— А тоже фиг знает, — ответила уже не так весело.
В самом деле, что потом? Выглядит, как будто я просто хотела опередить громилу в поисках. А дальше? Ткну его носом в то, что не просто блондиночка? Вряд ли ему это понравится, эффект будет обратный желаемому.
«Надо было брать трубку» — подумала зло и громко хлопнула дверцей машины.
Карев покосился на меня, но промолчал, плавно тронувшись.
«А этот тоже не прост» — покосилась в ответ, вздохнула раздраженно и уставилась в окно.
Едва мы въехали в нужный район, стало не по себе. Фонари по большей части не горят, грязно, лица мелькают хмурые, подозрительные даже, тротуары не чищены, дороги в выбоинах, ощущающихся даже под толщей снега.
— Мрак, — сформулировал в одно слово Карев, а я согласно кивнула, а потом хмыкнула:
— Хорошо, что я в чёрном и пьяная.
— Шапка есть? — спросил серьезно. Я достала ее из сумки и спрятала волосы.
Карев припарковался с торца дома, вышел, помог мне, а потом кинул на машину грустный взгляд.
— Прощаешься? — хмыкнула, а он вздохнул:
— На всякий случай. Прикипел я к ней. Я однолюб.
Я сделала вид, что не услышала и бодро зашагала ко второму подъезду. Нужная квартира была на третьем этаже, входная дверь распахнута настежь, а изнутри доносится плаксивое пение.
— Не самый плохой вариант, — пожал плечами Карев и взял меня за руку, отважно шагнув в коридор.
Настрой мы все-таки им сбили. За столом сидели две женщины и захудалый мужичок, который при виде Карева неожиданно раскланялся и задним ходом, с поклоном, удалился.
— А Танька где? — спросила я и плюхнулась на освободившийся стул.
— На морях, либо на кладбище, — осклабилась одна из женщин, а вторая пихнула ее локтем, нахмурившись:
— Чего мелешь, дура? — а потом посмотрела на нас вполне осмысленным, между прочим, взглядом и спросила: — Вам чего?