Будда, или Легенда о Разбуженном принце

Сергеева Татьяна Михайловна

днажды Будда отдыхал в Бамбуковой роще, расположенной в пригороде Раджагрихи. Возле него находилось несколько учеников, которые ожесточённо спорили друг с другом.

— Что вы не поделили? — спросил Будда.

— Мы спорим, правильно ли ты поступил Учитель, — ответил один из них.

— Когда ты был в Капилавасте, — добавил второй.

— Ты разрешил обнять свои колени женщине! — возмущённо произнёс третий.

— Хотя это и была

Ясодхара, в прошлом — твоя жена. Однако она — женщина, существо недостойное во всех отношениях! — заключил, негодуя, четвёртый.

— Ах, вот о чём вы спорите, — печально произнёс Будда. — Нужно быть сострадательным и милосердным к слабым. Почему вы берётесь судить о достоинствах кого-либо? Многие женщины достойны уважения. Хотя есть среди них и творящие зло, но есть такие и среди мужчин, и кого больше никто не знает. Запомните, многие нынешние мужчины в своих прежних рождениях были женщинами…

— Только не мы! — возмущённо прервали ученики Будду.

— И вы неединожды рождались женщинами, — спокойно продолжил Будда, — и я…

— И ты, Учитель?! — опять прервали его ученики. — Ну, мы, положим, может быть, и были женщинами. Но ты, Учитель!?

— Если вы не будете перебивать меня и внимательно слушать, я вам расскажу, — ответил им Будда.

И рассказал он такую историю. Давным-давно жил царь, сын которого от рождения был наделён тридцатью двумя чудесными признаками великого существа. Со временем он стал буддой. Как-то царь-отец пригласил его вместе с монашеской общиной во дворец и устроил в их честь трёхмесячную раздачу угощения. Монах по имени Арья Митра взял на себя обязанность обеспечивать храм лампами на эти три месяца. Изо дня в день он обходил города и селения, выпрашивая у купцов и домохозяев всё необходимое. Из собранной муки и растительного масла делал он светильники, куда наливал растопленное коровье масло и вставлял сплетённые из шерстинок фитили. Свои лампады он относил в храм и зажигал там.

У того царя была дочь, которую звали Муни — «Мудрая». Видя с крыши своего дворца, как хлопочет монах, ежедневно обходя селения, она послала к нему человека спросить: что он делает, чем так занят?

— Я взял на себя обязанность на протяжении трёх месяцев обеспечивать светильниками будду и его общину, — ответил посланцу монах. — Вот потому и брожу от селения к селению, из одного дома в другой и прошу у набожных людей всё необходимое.

Узнав об этом, Муни велела сказать монаху:

— Впредь ты избавишься от своих постоянных хлопот. Я сама приготовлю всё необходимое для светильников и буду присылать тебе!

— Хорошо, — ответил на это монах.

И, действительно, он стал постоянно получать от царевны всё необходимое для светильников, делал их и относил в храм. Усердие монаха Арья Митры было замечено — будда сказал ему:

— В будущие времена ты, Арья Митра станешь буддой по имени Дипанкара — «Творитель ламп».

Царская дочь Муни, прослышав об этом, подумала:

— Это несправедливо: я давала Арье Митре муку и масло для светильников, а он всего лишь лепил их и относил в храм. За это он станет буддой, а кем я буду?

И, подумав так, Муни пришла к будде и правдиво рассказала ему о своих мыслях.

Тогда будда сказал:

— Муни! Пройдёт много, много лет, и ты станешь буддой по имени Шакьямуни.

— Ныне, — закончил свой рассказ Будда, — это предсказание исполнилось. Вы, мои ученики, должны всегда сохранять спокойствие, — сказал Будда, — что бы с вами ни случилось. Иногда от этого может зависеть ваша жизнь. Вот послушайте, что приключилось с одним человеком.

О спокойствии

днажды несколько купцов собрались плыть через море на далёкий остров за сокровищами. Чтобы путешествие было благополучным, наняли они капитаном корабля одного человека, знающего морское дело, и под его командованием отправились в путь. Когда судно достигло середины моря, появилось морское божество, обернувшееся ракшасом — демоном. При виде его безобразного тела тёмно-синего цвета, огромных острых клыков, торчащих из пасти, и огня, который появлялся из его глаз и ноздрей, купцы так испугались, что лишились дара речи. Между тем, божество приблизилось вплотную к кораблю и схватило его за борт.

— Отдайте мне этот корабль, — сказало оно грозно.

— Нет, — спокойно ответил капитан, — мы не можем отдать тебе корабль, потому что все плывущие на нём погибнут.

— Это ещё кто такой? — удивилось морское божество. — Ты разве меня не боишься?

— Я — капитан этого судна, и боюсь лишь одного, чтобы не погиб в море по моей вине ни один человек.

— Ладно, не нужен мне ваш корабль, обойдусь и без этой старой лоханки, — заявило морское божество. — Хочу теперь тебя испытать: если ты такой смелый, то посмотрим, какой ты умный. Отгадаешь мои загадки — отпущу всех, да ещё и награжу по-царски; не отгадаешь — всех съем.

— Хорошо, — согласился капитан.

— Первая моя загадка такая, — сказало морское божество, — есть ли в мире кто-нибудь страшнее меня?

— Есть, — ответил капитан, — и значительно страшнее тебя.

— Кто же это такой? — удивилось морское божество.

— В этом мире, — ответил капитан, — многие люди убивают, грабят, лгут, клевещут. Всех их после смерти ведут стражи ада на всевозможные муки: разрезают на куски острым оружием; дробят колесницами; толкут пестом в ступе; заставляют карабкаться на гору, утыканную острыми мечами; сжигают в огненной яме; варят в котлах. Так вот, тот, кто в течение ста тысяч лет испытал на себе подобные жестокие муки, выглядит несравненно страшнее тебя.

Услышав это, морское божество тут же обернулось истощённым и измождённым человеком и опять спрашивает:

— Есть ли в мире кто-либо более худой и измождённый, чем я?

— Конечно, есть, — ответил капитан.

— Кто же это такой? — спросило морское божество.

— Те глупцы и невежды, — отвечал капитан, — которые по натуре своей жадны и корыстолюбивы. После своей смерти они возрождаются в мире претов — духов. Ростом они с гору, а горло тоненькое как иголка. И вот такой прета, с всклокоченными волосами, почерневший и измождённый, гораздо более худ и слаб, нежели ты.