Будем жить!
Шрифт:
Переждав аплодисменты, Афонин продолжил:
– Не хотите ли, господин Силаев, прямо сейчас за штурвал? Майор Гуркин поможет. Он хорошо в этой механике разбирается.
Неожиданно для всех на пристань выскочил шестнадцатилетний парнишка:
– Я тоже могу помочь! Я эту яхту лучше Гуркина знаю. Я уже второй год на ней катаюсь. Её в прошлом мае для рыбоохраны купили…
Афонин бросил злой взгляд в толпу, выискивая родителей парня, а потом с улыбкой повернулся к Силаеву:
– Это Фёдор. Сынок генерала Щепкина. Очень активный мальчик…И действительно
– Вот и отлично, господин губернатор. Тогда мы сейчас втроем и поплывем… Федор! Бегом на борт!
Силаев подмигнул парню, а того долго просить не надо было.
Фёдор сам встал за штурвал и живо пояснял Стасу назначение рычагов, кнопочек, лампочек… Они шли против течения на полной скорости. Уже через минуту катер скрылся за поворотом.
Их ждали на пристани. Ещё предстоял последний губернаторский тост в честь гостя и прощальный салют. Но, получив любимую игрушку, Федор об этом не думал. Молодой и недальновидный. А Силаев не вспоминал о банкете, поскольку первый раз в жизни стоял рядом с сыном и разговаривал с ним… И только Гуркин суетился и жестами намекал, что пора бы и возвращаться.
На обратном пути за штурвал поставили майора. Идя по течению, можно было не форсировать двигатель. Стас усадил сына на палубе, и теперь они говорили не о системе управления катером, а о других, о житейских вопросах.
– Ты почему, Федя, этот катер яхтой называешь?
– Так красивее… Катер, это транспорт для работы, а яхта – для удовольствия.
– У меня есть две свои яхты. Одна на Дунае. Домик у меня недалеко от Вены… А вторая – на стоянке рядом с Венецией. Настоящая морская яхта. С парусом.
– Здорово!
– А ты, Федор, в Европе бывал?
– Почти нет. Только в Греции и в Испании. Но только на пляжах и вообще это не Европа.
– А что для тебя – Европа?
– Лондон, прежде всего. Очень хочется старинные замки посмотреть…
И Париж это Европа, и Германия, и даже Италия.
– А Австрия?
– Тоже ничего…
– А ты всё лето здесь в Дубровске собираешься провести? Я вот что предлагаю, Фёдор. Не хотел бы ты вместе со своей мамой пожить в Вене… Пока я здесь, то мои сотрудники сопроводят вас в Лондон, Париж, Амстердам. По недельке в каждом городе. Я приглашаю и всё за мой счет, разумеется… А потом я приеду, и мы с тобой на яхте под парусом вокруг Италии… Ты поговори с мамой, если хочешь…
К своему особняку Силаев и Гуров направились на катере. Плаванье было коротким. Всего-то надо было мысок обогнуть и в заливчике причалить к деревянным мосткам, от которых шла тропа к дому.
В катере Гуров молчал, а, оказавшись на берегу, сошёл с дорожки, увлекая за собой Стаса. Было ясно, что предстоит важный разговор… За последние дни они почти сдружились. Хотя дистанция и оставалась. Майор так и не решился называть Стаса по имени, но вместо заморского «господин Силаев» перешел на уважительное и очень русское обращение «Петрович».
– Послушай, Петрович, очень важная информация. Я сегодня утром у губернатора был.
– Так
– Не шути, Петрович. Слушай дальше… Был я у него со Щепкиным. Спрашивали о тебе подробно.
– А ты?
– Всё им рассказал. Не бойся, Петрович. Я им всё доложил, как мы и договаривались… Потом Щепкин сообщил Афонину результаты твоей проверки. Справку о твоем детдомовском детстве. О том, что ты в девяностых в какой-то банде был. Фотографии твои десятилетней давности.
– Ну и как я на них, похож?
– Я не видел, Петрович. Но они говорили, что похож. По биографии твоей у них одно сомненье – не могут понять, как и когда ты разбогател.
– Я и сам не могу понять. Оно как-то само получилось… Я чувствую, Вася, что было там ещё что-то важное.
– Было… Я уже говорил, что в Дубровске по делу Баскакова начал работать московский адвокат Хлебников. Так Щепкин узнал – из Москвы к нему в пару прибыл сыщик из фирмы «Сова».
– Откуда?
– Из «Совы». Детективное агентство так называется… Так вот эти ребята выкрали из больницы пострадавшую, невесту Баскакова и, похоже, готовят какую-то каверзу для Афонина.
– А как фамилия сыщика?
– Крылов… Олег Крылов.
– Я так и думал… Вот что, Вася. Мне надо с этим Крыловым срочно встретиться.
– Не получится, Петрович. Это самое важное из сегодняшнего разговора… Щепкин узнал, где они спрятались. Все трое: адвокат, сыщик и невеста. И сегодня он посылает туда людей.
– Милицию?
Если бы! Он туда пару своих ребят посылает. И, похоже, что этим троим кранты. Щепкин так и намекнул Афонину: «Больше они никого никогда беспокоить не будут».
– Когда это должно произойти?
– Сейчас где-то. Щепкин сказал, что после захода солнца.
– Где тот дом, знаешь?
– Знаю. На машине минут за двадцать доехать можно. Только я на это дело не пойду. Одно – информацию продавать, а другое – головой рисковать.
– Жаль, Вася. А я хотел тебя в Австрию забрать. Мне там нужны надёжные люди… Ты хочешь в Австрию?
– Хочу… Пошли к катеру, Петрович. По воде мы через десять минут у того дома будем.
– Ты пистолет взял? И шокер?
– Всё взял, Петрович. Уже в катере лежит… Я же знал, как оно обернётся.
– Однако, ты, Василий – аналитик.
Река в том месте, где стоял дом, была тихая, заросшая по берегам камышами. Только в одном месте была маленькая чистая заводь, в которую с берега спускались мостки. А чуть повыше стояла простенькая рубленая баня.
Это место из окон дома видно не было, но дальше пришлось, согнувшись пробежать через огороды. Минутный бросок – вперёд и вверх.
Одно из окон дома было открыто. Справа от него встал Стас, слева – Гуров. После бега по картофельным зарослям хотелось дышать глубоко и шумно, но внутри дома что-то происходило. Совсем рядом за окном кто-то со скрипом выдвигал ящики комодов, кто-то стонал, кто-то хихикал. Потом вдруг раздался вполне внятный, спокойный, чуть хриплый голос: