Будущее непределенное
Шрифт:
— Не надевайте, — добавила мисс Пимм, — ничего такого, чего вам будет жалко. На случай, если передумаете.
Алиса резко обернулась; чего в ней больше — страха или злости, — она не знала.
— Уж не собираетесь ли вы похитить меня? Не на это ли вы намекаете? То, что…
— Разумеется, нет. Если бы я собиралась похитить вас, миссис Пирсон, я бы не тратила столько времени на разговоры.
18
— Миссис Маккей — миссис Пирсон, — представила их мисс Пимм.
Поначалу Алиса держалась с опаской, не зная, как себя вести. «Надеюсь, путешествие прошло приятно?» было бы слишком банальным вопросом, чтобы задавать его пришельцу из другого мира. Однако загадочная Юфимия оказалась до необычного обычной. Она разочаровывала. Безвкусное платье, бесхитростные манеры и простонародное ирландское произношение. Если она и страдала от усталости, то успела прийти в себя и теперь излучала веселье, открыто подшучивая над мисс Пимм и отпуская довольно-таки легкомысленные замечания по поводу заполнивших бар «Быка» молоденьких солдатиков. На вид ей было чуть больше двадцати, хотя держала она себя с уверенностью зрелой женщины.
— Что, хорошие новости? — насмешливо спросила мисс Пимм.
— О, отличные! — воскликнула миссис Маккей. — Говорят, с ним все просто замечательно. Ну и штука эти телефоны! Правда ведь?
Втроем они проследовали в обеденный зал. Он был темный, с низким потолком, зато здесь было тепло и не пахло скипидаром. В этот ранний час они оказались в нем чуть ли не единственными посетителями, так что заняли стол поближе к камину. Их обслуживал древний, глухой как пень официант. Стоило им усесться, как мисс Пимм самоустранилась от беседы, ведя себя так, словно волшебные чары сделали ее невидимой. Миссис Маккей, напротив, беззаботно болтала о побочных эффектах оккультных перемещений, о том, как замечательно снова побывать в родной Англии, пусть даже совсем ненадолго, о том, какая мерзкая стоит погода, о тех изменениях, которые она успела увидеть, и о том, как не повезло какой-то семейной паре по фамилии Пеппер
— первыми после войны они вытянули жребий, чтобы провести отпуск на Родине, и свалились от гриппа сразу же по прибытии на Землю.
Вряд ли Олимп послал бы на Землю некомпетентного посла, и очень скоро Алиса начала понимать, что первое впечатление, произведенное на нее Юфимией, оказалось обманчивым. Она была по-своему привлекательна и не лишена своеобразного юношеского остроумия. Если бы она постриглась помоднее, если бы на ней было поменьше пудры, не такое жуткое бурое платье и совершенно не идущие к волосам румяна, она была бы настоящей красавицей. Впрочем, даже так она вполне могла сводить мужчин с ума своей шевелюрой потрясающего рыжего цвета, да и фигура у нее была что надо. И если уж на то пошло, и одежда, и макияж, возможно, принадлежали другим людям — ничего своего она из Соседства захватить не могла. К тому же кто такая Алиса, чтобы критиковать ее, если у нее самой все волосы в краске?
Еда оказалась гораздо лучше той, которую мог предложить послевоенный Лондон, хотя из овощей в это время года не было ничего, кроме репы и водянистой картошки. Алиса налегала на жареную свинину, запивая ее превосходным белым вином. Потребность в последнем появилась после поездки в одном автомобиле с мисс Пимм — из того, что старая ведьма умела заглядывать за поворот, совсем не следовало, что она это делала. Алиса слишком поздно сообразила, что с учетом обстоятельств ей не стоило бы так злоупотреблять алкоголем. К своему удивлению, она обнаружила, что такого удовольствия не испытывала уже много месяцев.
Разумеется, в конце концов миссис Маккей перешла к делу. Она подтвердила все, что мисс Пимм рассказала об Эдварде: он вернулся в Соседство в 1917-м, потом ушел из Олимпа и исчез. Почти два года о нем ничего не было слышно. Теперь же, согласно заслуживающим доверия источникам, он открыто воззвал к туземцам в какой-то стране под названием Джоалвейл, провозгласив себя предсказанным Освободителем.
— Он ужасно рискует, — протянула она, хотя прозвучало это как «ужжясно рыскует». — Ума не приложу, как это Зэц и вся его шайка не укокошили его сразу же. А теперь уже поздно.
Поздно — для чего?
Зеленые глаза расширились — право же, ей стоило бы попробовать наложить тушь на эти ресницы.
— Вы знакомы с пророчествами, миссис Пирсон?
— Немного. Пожалуйста, зовите меня Алисой.
— А вы тогда меня — Юфимией! — Юфимия отхлебнула вина и с заговорщическим видом подалась вперед. — Вы понимаете, то, что он делает, может привести к серьезным последствиям для бедных туземцев.
Чьи это слова? Не ее, это уж точно.
— Насколько мне известно, Эдвард уверял, что он не будет делать того, что — по вашим словам — делает сейчас. Если он передумал, у него должна быть на то весомая причина. Он захватил кого-нибудь с собой, уходя из Олимпа? — Говорил ведь он что-то про девушку, Исиан, она еще стала чьей-то там кухаркой…
— О нет. Ну, по крайней мере мне так кажется. — Миссис Маккей или никогда не думала о такой возможности, или ее в это не посвящали. — Конечно, все было тогда так запутано…
Этот вопрос сбил ее с толку, и Алиса не упустила возможности закрепить свои позиции.
— Запутано? Что может запутать компанию чародеев?
— Что? — Застигнутая врасплох, Юфимия схватила бокал с вином, сделала несколько глотков и наконец-то заговорила нормально, а не по выученной наизусть шпаргалке. — Какие мы чародеи? Палата напала на Олимп, пока Эдварда не было, и он первым попал туда после того, что там случилось. Просто жуть что такое! Все дома пожгли! Нам только вот сейчас удалось навести хоть какой-то порядок. И потом, были ведь убитые! Не все успели убежать. Некоторых так и не нашли до сих пор, и один из них — так нам сдается — был ихним шпионом и сбежал с убийцами, но как знать, может, кто из других и ушел с Эдвардом… А чего вы спрашиваете?
С минуту Алиса жевала молча, пытаясь придумать, как бы ей потактичнее выведать про возможное увлечение Эдварда. В голову, как назло, не приходило ничего подходящего.
— Должно быть, для него это был настоящий удар — перенестись туда и оказаться среди такого… А для капитана Смедли — и того тяжелее. — Она и забыла спросить, как там Джулиан.
— Еще бы! Они организовали Морковок, чтоб те похоронили всех убитых.
— Всех убитых? Неужели их было так много?
— Десятки! Ну, правда, наших, пришельцев, только четверо.
— И туземцы, конечно, не в счет?
— Для меня — в счет!
Боже!
— Ради Бога, извините меня! Это непростительно с моей стороны. Для меня тоже в счет, и для Эдварда… Вы знаете, мы с ним оба росли в Африке… — Пытаясь оправиться от смущения, Алиса все же заметила — миссис Маккей покраснела так, что даже румяна на ее щеках поблекли; впрочем, она не сомневалась, что и сама покраснела не меньше. Как только она могла ляпнуть такое? «Слишком много выпила, Алиса!»
К счастью, появился официант, и разговор на время прервался сам собой. Когда старикан исчез, оставив на столе щедро сдобренный шерри бисквит, Алиса сделала еще одну попытку: