Бугимены

Гилден Мел

В комнате было тихо, и Весли глубоко задумался. Мягкий женский голос, раздавшийся из компьютера, заставил его вскочить:

– Лейтенант Шубункин ожидает вас рядом с голодекой.

– Ох, – выдохнул Весли. – Стоп-программа.

Рыбка с шипами, плавающая в бассейне размером во всю комнату, замерла на месте – только это указывало на то, что компьютер выполнил его указание. Тот же голос спросил:

– Вы желаете сохранить эту программу?

Весли задумался. Все, что он мог выудить из компьютера, он уже досконально изучил. Смешно сказать,

но все это были игры для детей, а ему хотелось копнуть поглубже. Может быть, даже придумать собственных чужестранцев. Что касается ромуланцев, то их данные всегда были в памяти компьютера, и если бы он захотел опять потренироваться на них, это всегда было бы возможно.

Весли встал и громко произнес:

– Программа созвездия Рака. Пригласите лейтенанта Шубункина.

Изображение учебной комнаты капитанов закачалось и беззвучно исчезло, оставив Весли на одной стороне большой бесформенной комнаты, имеющей выход и голографические пометки в виде решетки на всех внутренних поверхностях. Дверь плавно открылась, и в комнату вошел лейтенант Шубункин с явными признаками раздражения на лице:

– У нас была назначена встреча.

– Да, сэр. Я просто потерял счет времени.

– Не слишком лестно для младшего лейтенанта, – произнес Шубункин. – Очевидно, у доктора Крашер подобные же трудности.

– Какие трудности? – в комнату вошла доктор Крашер. Руки ее были спрятаны глубоко в карманах рабочего халата, а удивленный взгляд устремлен на Шубункина, осмелившегося в чем-то ее обвинять. Весли всегда тушевался, когда мать подобным образом смотрела на него. Очевидно, тяжелый взгляд ясных глаз доктора Крашер так же подействовал и на Шубункина. Он сказал:

– Мне просто очень хочется начать.

– Так начинайте, – мать повела плечами в сторону сына, заставив его тем самым улыбнуться.

– Компьютер? – спросил Шубункин.

– Готов.

– Прокрутим программу "Болдуэн".

Сразу же они оказались в зарослях чужих джунглей, наполненных булькающими, скрипящими, похожими на щебетанье звуками, не имеющими земных названий. Скопления деревьев величиной с дом были оплетены вьющимися растениями и издавали жужжащие звуки, когда легкий, душистый ветерок овевал их. Вихревые потоки кружили в спутанной листве деревьев с тонкими стволами, достигавшими невероятной высоты.

Весли не видел неба из-за сплошной листвы у себя над головой.

– Жарко, не правда ли? – он оттянул воротник.

Все трое уселись на прозрачные камни, пробивавшиеся сквозь мертвую коричневую поросль, как зубы какого-то неведомого чудовища. Единственное, что нарушало полную иллюзию, – это стандартные фразы на английском языке, плавающие в воздухе, и мелодичная музыка:

"Омниология (наука обо всем) представляет: "Чужая цивилизация, изученная Эриком Болдуэном".

Болдуэн был экзолог (ученый, изучающий внеземные цивилизации), эксперт по чужеземным культурам и артефактам. Это был высокий, жилистый человек с лицом добродушного демона. Он много раз избегал смерти, каждый раз при этом умудряясь совершать открытия большой важности. Целое крыло Северо-Американского музея Экстратерриториальной Биологии было названо его именем.

Во время программы камни, на которых они сидели, превращались попеременно то в поганки, то в груду камней, то в коралловые рифы, наконец, просто в стулья. Болдуэну угрожали воинственно настроенные туземцы, космические и водные контрабандисты, однако он смог избежать ловушек аборигенов и помех со стороны других экзологов.

Программа закончилась, а доктор Крашер, Весли и Шубункин все еще стояли в голодеке. Наконец доктор произнесла:

– Очень впечатляющая карьера.

– Капитан Пикар говорит, что он самый знающий экзолог во всей Федерации.

– Капитан наверняка прав, – согласилась доктор Крашер. – Они вместе учились в школе.

– Возможно, но есть много других экзологов, – возразил Шубункин. Все его соображения свелись к пустой болтовне, и никто не поддержал его. Что касается Весли, то он подозревал, что Шубункин просто элементарно завидует.

– Может быть, вы и правы, – произнесла доктор Крашер. Она поблагодарила Шубункина за фильм и вышла, направляясь к своим больным, все еще находясь, по-видимому, под впечатлением, которое произвел на нее Эрик Болдуэн.

Створки дверей сомкнулись за ней с шипящим звуком, но Весли и Шубункин все еще смотрели на дверь с таким видом, словно она вот-вот должна была открыться вновь.

– На моей планете, – сказал Шубункин, когда кто-то говорит: "Может быть, вы и правы", – это означает именно то, что он имеет в виду. Но мне кажется, что твоя мама хотела сказать что-то другое.

– Может быть, ты и прав, – сказал Весли и тут же пожалел об этом, торопливо продолжив:

– Я хочу задать вам вопрос.

– Задавай.

Весли вздохнул.

– Мне хотелось бы попробовать свои дипломатические способности в работе с какими-то чужаками.

Весли решил не распространяться о мучивших его сомнениях по поводу своих командирских способностей. По крайней мере, перед лейтенантом. Шубункин уточнил:

– Под чужеземцами ты имеешь в виду не людей?

– Конечно. – Только теперь Весли понял, почему большинство командиров испытывали определенные трудности в общении с лейтенантом Шубункиным. Даже консул Трой, которая могла найти общий язык с кем угодно, находила его немного чопорным. Парень всегда показывал свой норов.

Весли опять глубоко вздохнул и сказал:

– Да, сэр, я не имею в виду людей.

– В компьютере "Энтерпрайза" ты найдешь детальное описание любой схватки между различными расами. Думаю, используя эти описания, компьютер найдет что-то стоящее и для тебя.

– Возможно, сэр, но мне хотелось бы что-то не совсем обычное.

Шубункин кивнул и уточнил:

– Ты больше интересуешься непредсказуемыми чужаками?

– Абсолютно верно.

Шубункин почесал подбородок и добавил: