Бухта Надежды. Первый шторм
Шрифт:
– Вот ты и шарь, а я пока яму выкопаю. У меня в багажнике саперная лопатка где-то была.
Степан быстро взбежал на обочину, где оставил Шевроле, открыл багажник, поморщившись от запаха бензина, и начал выискивать лопатку, пытаясь вспомнить, куда же он ее мог запихнуть. Наконец, парень нащупал чехол, в котором лежала лопатка, и достал ее из багажника.
Рыть полусырую землю было хоть и не очень сложно, но и не просто, хуже было счищать налипший грунт на плоскость лопатки.
– Есть документы! – послышалось справа, где, сидя на корточках, Константин Аркадьевич как раз раскрывал первую книжечку с трезубцем на обложке. – Воробьев Сергей Викторович семидесятого года рождения и … Воробьева Наталья Ивановна семьдесят пятого. Симпатичная… была.
– Как ты думаешь, за что их?– тяжело дыша от интенсивной работы, спросил Степан, оценивая, достаточно ли глубокой для двух тел получилась вырытая яма. – И кто?
– Кто – можно только догадываться. А за что… Ограбили, скорее всего, выкинули из машины и пристрелили. Они же без верхней одежды. Наверное, печку в машине включили, поэтому без курток и сидели.
– Хреново все как-то. Осторожнее нужно быть. Тебя с Юркой ограбили, этих пристрелили. Времена нынче…
– Поэтому я и говорю – объединяться надо.
– Ладно. Ну все… Более-менее. Не два кубических метра, но поместятся.
Тела аккуратно положили в вырытую неглубокую ямку, засыпали землей, выровняв получившийся холмик, сверху которого положили два предварительно завернутых в целофан паспорта, прижав их камешками.
– Ну, все. Гражданский долг выполнен. – Поднялся, отряхивая руки, Степан.
– Слушай, я и забыл, чего мы останавливались! – невесело хмыкнул Константин.
– У меня такое ощущение, что теперь лучше не останавливаться. Теперь только на конечной остановке.
– Еще ж к вашим родственникам заехать надо. Вот там и остановимся.
25 марта. 13.00 Окрестности Армянска. Степан Рогов
Незаметно как-то доехали до Красноперекопска, проехав частный сектор и выскочив на дорожную развязку, с высшей точки которой сразу же открылся вид на город.
Небольшой промышленный городок, неожиданно вынырнувший на горизонте, так же погряз в непонятно откуда взявшейся заразе, поглотившей в хаосе и крови один населенный пункт за другим. Степан уверенно держал скорость около шестидесяти километров в час, успевая при этом осматривать окрестности.
На пустынных улицах, по которым медленно бродили ожившие трупы, стояли брошенные разбитые машины, кой-где виднелся черный дым – что-то нещадно горело, магазины, расположенные вдоль трассы, зияли черными провалами разбитых окон. Живых людей видно не было.
Городок, славившийся изобретательностью гаишников 7 , проскочили быстро и безболезненно.
Буквально сразу за выездом из города, справа от дороги показались густые камыши и неприятный болотистый запах – так пахло озеро Старое, богатое солями, в том числе и бромом, который и добывают на местном заводе, чьи развалины живописно дополняли серый и унылый пейзаж. Конечно, завод развалился не сейчас, это происходило постепенно, за двадцать лет «нэзалэжности», но все же завод худо-бедно продолжал работать. Раньше. Теперь же все было глухо как в танке после взрыва.
7
Есть у местных ГАИшников такая фишка – не только из засады вылавливать нарушителей, а еще и патрулировать трассу с включенным радаром, а потом догонять правонарушителя и предъявлять ему счет
– Фу, ну и вонь! – скривился на заднем сиденье Юрка.
– Дыши пОпом!
– Очень смешно.
Городок сменился бескрайними полями, по коим с легкостью гулял ветер, просачиваясь через практически выпиленные защитные насаждения, что должны были защищать посевы от ветродуев.
– Ты, Степан, не гони так. – Посоветовал Константин.
– А чего?
– Впереди Армянск, и лучше этот город проселками объехать.
– Зачем? Так ведь быстрее.
– Быстрее-то быстрее, но торопиться нужно только при ловле блох. Ну или когда ты в одних кальсонах, а тут муж вернулся из командировки. Ты ж не хочешь, как те валяться в канаве с развороченной башкой?
– А что, есть опасения?
– Да… – цыкнул губами попутчик и неопределенно качнул головой. – В девяностых здесь менты всех крышевали, так что не удивлюсь, если и сейчас та же ситуация, только несколько ухудшенная. К тому же впереди дорога пересекает канал – уж очень вкусное место для засады. Если попадемся, то засадят по самое небалуйся.
– И какие будут предложения?
– Сверни-ка ты пока с трассы. Остановимся да покумекаем. А вот и спуск есть…
Показал пальцем чуть левее от дороги Константин.
– Ну ладно… Береженого Бог бережет!
Степан немного притормозил и плавно съехал с трассы на грунтовку и направил машину прочь от трассы, стараясь скрыть машину от ненужных глаз. Сделать это на ровной как стол степи было сложно – оставалось только вырулить из поля зрения.
– Черт! Ни тебе холмика, ни деревца… – бурчал под нос водитель.
– Давай во-он туда, – показал пальцем направление Константин, указывая на виднеющиеся вдалеке деревья защитной полосы.
Степан утопил педаль газа и переключил передачу. Двигатель рыкнул, и колеса активнее закрутились, неся пассажиров в нужном направлении.
Шевроле остановили под сенью огромной старой акации, хотя сейчас еще деревья не были в листве, но с такого расстояния, как до трассы, болотно-зеленый внедорожник вряд ли кто разглядит без биноклей.
– Ну так что… Теперь куда? А то мы заехали к черту на кулички… – покрутил головой Степан.
– У тебя карта есть?
– В бардачке!
Константин открыл бардачок и извлек Атлас автомобильных дорог, полистал его, ища подходящую страницу, наконец, остановился на одной из них.
– Так… мы съехали с трассы приблизительно вот здесь. Потом шли прямо.
– Направо мы еще сворачивали, – подсказал Степан, заглянув в раскрытый атлас.
– Угу… Так что мы примерно… Ну, вроде где-то в этом районе. – Константин снова поправил сползшие на кончик носа очки и ткнул пальцем в гладкую страницу карты.
– Вот, вроде, дорога есть.
– Есть. И вот она пересекается с канальчиком.
– А объехать канал никак?
– Не-а. Только искать мост. Это самое уязвимое для нас место, в случае чего. Конечно, можно надеяться на то, что у меня паранойя, но лучше перестраховаться и взять как можно левее от трассы. И то… не лететь на мост со всей дури, напролом, а все же сначала оглядеться…