Бухта Надежды. Первый шторм
Шрифт:
От этого выкрика спор между Иваном и Пулей приутих, и лысый обвел комнату взглядом, снова обратив абсолютно не нужное внимание на жену недавнего собеседника, пьяным взглядом разглядывая ее грудь, видневшуюся под застегнутым халатом – единственное, что он перед собой сейчас видел.
– Да ладно тебе, Колян. – Продолжал Яковлев, которому алкоголь совсем затмил глаза и затуманил разум. – Она ж тебе не родня, ну! Так… приблуда. Ха! Вон какая сладкая бабенка! Еще целка, наверняка… Хотя, они сейчас ранние. Слышь, Колян! Ну, отдай! Уже неделю бабы не было! Баллоны подпирает! Надо бы напряжение спустить!
– Я что тебе сказал?! Я щас тебе спущу напряжение!
– А
Пьяный бандит совсем не отдавал отчета своим действиям, решив ущипнуть старшую дочку хозяина дома чуть пониже спины. Дальнейшее происходило одновременно – Светлана взвизгнула, глаза Николая от такой наглости налились кровью, а Иван схватил ближайшую вилку и всадил ее по самое основание в беспечно лежащую на столе левую руку лысого, на которую тот опирался, развернувшись к девчонкам.
– А-а-а-а! Сука! – Завопил от острой боли Пуля. – Ты чё опупел совсем?! Да ты у меня сейчас кровью харкать будешь! – Он вскочил со своего места, переворачивая на сидящих на диване Ивана и Степу стол.
Николай подхватился со стула, сильно дернув ближайшего к нему Миху за плечо и разворачивая того вокруг своей оси. Миха, в свою очередь, цепко держа испуганную девчонку, начал заваливаться на пол, увлекая ту вслед за собой.
Светлана широко распахнула глаза и пронзительно завизжала, увидев, как ущипнувший ее лысый, выдернув из кровоточащей руки вилку, отбросил ее в сторону и поднял с пола откатившуюся к нему пустую бутылку от водки.
Иван, измазанный остатками еды, в это время пытался выбраться из-за наваленного на него стола вместе со Степаном. Сообща стол удалось оттолкнуть и выбраться из-под завала. Мужчина попытался вскочить на ноги, но координация движений оставляла желать лучшего, как и физическая форма.
– Слыш ты, боров, да я щас эту визжащую сучку отымею прямо здесь, прямо у тебя на глазах, мля! Или тебя, дятла, отдоблю прямо перед ней! – бешено тараща глаза орал Пуля, схватив бутылку за горлышко и треснув ею о торчащую ножку стола, делая обыкновенную гопническую «розочку». – Выбирай, мля, сучара!
– Брось «розочку»! – закричал Николай, уже десять раз пожалевший, что впустил в дом своих знакомцев, ногой отталкивая со своего пути упавшего Яковлева. Тот как раз в это время, наконец, отпустил руку плачущей Лили и из-за пояса доставал ствол, который забрал у убитого в Инкермане мента.
Иван, качающийся от выпитого, похожий на разбуженного зимой медведя – такой же большой и неуклюжий, шагнул на перевернутую столешницу и попытался перехватить занесенную над ним руку с «розочкой», но покачнулся, зацепившись за нижнюю перекладину стола, исполняющую роль ребра жесткости, и чуть было не грохнулся на пол. Этого мгновения хватило Пуле, чтобы со всей дури всадить острые края разбитой бутылки потерявшему координацию мужику в горло и выдернуть обагрившийся осколок, еле увернувшись от хлынувшей из раны крови. Глядя на все это расширенными от ужаса глазами, снова закричала Светлана.
Ее муж, схватившись за горло и пытаясь остановить хлещущую ярко-алую кровь, непонимающе смотрел на измазанные края бутылки, мелькавшей в руках противника. В глазах стремительно темнело, голова закружилась, а ноги стали ватными…
– Ага, тварь! Так тебе и надо! Ха! – дико заржал Пуля, задрав голову вверх, к невысокому потолку. Потом снова уставился на заваливавшееся набок тело, под которым мгновенно образовалась огромное бурое пятно, пропитывающее одежду лежащего мужчины и ковровое покрытие, что устилало пол.
Молодая женщина, из-за которой и начался весь сыр-бор, бросилась к своему мужу, размазывая по щекам соленые слезы и еще не веря во все произошедшее.
Зиновьев одним махом перепрыгнул через пытающуюся встать Лилю, к которой уже бежала выскочившая из комнаты Надя. В доме царила такая суета, что удивительно было, как еще кто-то оставался в состоянии принимать решения. Николай Иванович подскочил к залипшему от победной эйфории Пуле и со всего размаха засадил тому в левую скулу, сбив пьяного парня с ног. Пуля от удара отлетел на старую советскую стенку, впечатавшись спиной в стеклянную дверку от секции и расколов ее вдребезги, добавив в общий гвалт еще шум разбившегося стекла. Тряхнув головой, будто пытаясь вернуть ясность мысли, пьяный парень, покачиваясь, поднялся, так и не выпустив из рук окровавленный осколок от бутылки.
На полу, опустившись на колени перед истекающим кровью мужем, Света пыталась остановить кровотечение, но оно не останавливалось – кровь все еще выливалась из раны толчками, одновременными с ударами слабеющего сердца, пока оно окончательно не прекратило биться. Девушка зажимала рану руками, чувствуя кожей, какая кровь на самом деле горячая и искренне обрадовалась, когда та перестала течь, не понимая всех последствий…
Степан до сих пор не принимавший ни одну из сторон и, очумело смотревший на все происходящее, заметил, как Мишка достал из-за пояса пистолет и целится в спину Николая Ивановича. Рогов подскочил к бывшему однокласснику, втянувшему его в такие передряги, сзади и резко ударил снизу вверх, подбивая руку, держащую пистолет. Грохнул выстрел, пуля ушла вверх, впечатавшись в верхнюю антресоль стенки.
Младшая дочка Николая, Надя, вздрогнув от неожиданного резкого звука, продолжила начатое дело – поднимала ревущую Лилю, оттаскивая ее к своей комнате, сама еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.
Девочке еще никогда не было так страшно, как сегодня. Она раньше не сталкивалась с этой стороной своего взросления, и никогда не задумывалась, что заигрывания с мальчиками могут вылиться в подобное, хотя мама ее частенько предупреждала и рассказывала о том, как должна вести себя девушка.
Мама у Лилии была строго воспитания – считала, что девушка должна быть скромной, послушной и домовитой. Когда Лиля попросила разрешения подработать летом официанткой в одном из пляжных кафе, мать была резко против, считая, что приличной девушке нечего там делать. Но отец, выслушав все доводы девушки, все же разрешил ей подработать, считая, что так у дочки исчезнут все иллюзии, касаемые зарабатывания денег, что та научится ценить результаты своего труда и с умом распределять ресурсы.
– Пойдем, быстрее… – торопила Лилю подруга, тянучи ее в свою комнату.
Николай резко оглянулся на выстрел, еще больше разозлившись, но предпринимать ничего не стал, так как Степан уже скручивал Мишку, выбив из его рук пистолет.
Со стороны лежащего окровавленного Ивана раздался пронзительный крик.
– А-а-а! Он меня укусил!
– Черт! – вмиг протрезвел Николай, переводя взгляд на подскочившую Светлану, держащуюся за окровавленное предплечье правой руки. Тварь с белесыми глазами, которая раньше была ее мужем, медленно поднималась из лужи собственной крови, отчего казалась еще страшнее. В растерянности крутя головой – будто выбирала, на какую из жертв напасть.