Буколики. Георгики. Энеида (Предисловие к изданию)
Шрифт:
Скудную жатву собрать смогу ли я с собственной нивы?
70 Полем, возделанным мной, завладеет вояка безбожный,
Варвар – посевами. Вот до чего злополучных сограждан
Распри их довели! Для кого ж мы поля засевали!
Груши теперь, Мелибей, прививай, рассаживай лозы!
Козы, вперед! Вперед, – когда-то счастливое стадо!
75 Не полюбуюсь теперь из увитой листвою пещеры,
Как повисаете вы вдалеке на круче тернистой,
Песен не буду я петь, вас не буду пасти, – без меня вам
Дрок зацветший щипать и ветлу горьковатую, козы!
Все ж отдохнуть эту ночь ты можешь вместе со мною
80 Здесь на зеленой листве: у меня творога изобилье,
Свежие есть плоды, созревшие есть и каштаны.
Уж в отдаленье – смотри – задымились сельские кровли,
И уж длиннее от гор вечерние тянутся тени.
ЭКЛОГА II
Страсть в Коридоне зажег прекрасный собою Алексис.
Был он хозяину люб – и пылал Коридон безнадежно.
Он что ни день уходил под частые буки, в прохладу
Их густолиственных крон, и своих неотделанных песен
5 Жалобы там обращал к лесам и горам, одинокий.
"Песням моим ты не внемлешь, увы, жестокий Алексис!
Иль не жалеешь ничуть? Доведешь ты меня до могилы!
Даже и скот в этот час под деревьями ищет прохлады,
Ящериц даже укрыл зеленых терновник колючий,
10 И Тестиллида уже для жнецов, усталых от зноя,
К полднику трет чабер и чеснок, душистые травы.
Вторя мне громко, пока я слежу за тобою прилежно,
Пеньем цикад кустарник звенит под солнцем палящим.
Иль не довольно того, что гнев я Амариллиды
15 Либо презренье терпел, выносил и упреки Меналка? –
Хоть черномазый он был, а ты белолицый, Алексис!
Не доверяй чересчур, прекрасный юноша, цвету:
Мало ли белых цветов, но темных ищут фиалок.
Ты презираешь меня; откуда я, кто – и не спросишь,
20 Сколько скота у меня, молока белоснежного сколько.
Тысячи бродят овец у меня по горам сицилийским,
Нет в парном молоке ни в зной недостатка, ни в стужу.
Те же я песни пою, которые, стадо сгоняя,
Пел Амфион у Диркэ на том Аракинфе Актейском. [9]
25 Я уж не так некрасив: недавно себя я увидел
9
Стих 24. …пел Амфион у Диркэ на том Аракинфе Актейском. – Амфион – сын Зевса и фиванской царевны Антиопы, обладавший божественным даром игры на кифаре. Вместе со своим братом-близнецом Зетом был по требованию мачехи подкинут на горе Аракинфе, на границе Беотии и Аттики, и там воспитан пастухами. Диркё – источник в Беотии около Фив. Актейский – аттический (от древнего названия Аттики, буквально: прибрежный).
С берега в глади морской; суди нас – так Дафнис, пожалуй,
Не устрашил бы меня, если только не лгут отраженья.
О, лишь бы ты захотел со мною в скудости сельской,
В хижинах низеньких жить, стрелять на охоте оленей
30 Или же коз погонять хворостиной из мальвы зеленой.
Вместе со мною в лесах подражал бы пением Пану.
Первым Пан изобрел скрепленные воском тростинки,
Пан, предводитель овец и нас, пастухов, повелитель.
Так не жалей же о том, что натер себе губы свирелью.
35 Чтобы сравняться с тобой, как только Аминт не старался!
Есть свирель у меня из семи тростинок цикуты
Слепленных, разной длины, – Дамет ее, умирая,
Передал мне и сказал: вторым ей станешь владельцем.
Так сказал мне Дамет – и Аминт завидует глупый.
40 Двух еще горных козлят с трудом достал я в ущелье
Небезопасном, их шерсть пока еще в крапинах белых.
Вымя овцы они два раза в день осушают – тебе я
Их берегу, хоть давно у меня Тестиллида их просит, –
Да и получит, коль ты от нас презираешь подарки.
45 Мальчик прекрасный, приди! Несут корзинами нимфы
Ворохи лилий тебе; для тебя белоснежной наядой [10]
Сорваны желтый фиоль и высокие алые маки;
Соединен и нарцисс с душистым цветом аниса;
С благоуханной травой сплела она и лаванду;
50 Нежных фиалок цветы ноготки желтизной оживляют.
Бледных плодов для тебя нарву я с пуховым налетом,
10
Стих 46. Наяда – речная нимфа.
Также каштанов, моей излюбленных Амариллидой.
Слив восковых прибавлю я к ним, – и сливы уважу!
Лавр, тебя я сорву, вас, мирты, свяжу с ним теснее.
55 Благоуханья свои вы все воедино сольете!..
Ты простоват, Коридон! К дарам равнодушен Алексис.
Если ж дарами борьбу затевать, – Иолл не уступит
Горе! Что я натворил? В своем я безумии Австра [11]
Сам напустил на цветы, кабанов в прозрачные воды…
11
Стих 58. Австр – южный, иссушающий растения ветер.
60 Что, безрассудный, бежишь? И боги в лесах обитали,
Да и дарданец Парис. Пусть, крепости строя, Паллада [12]
В них и живет, – а для нас всего на свете милее
Наши пусть будут леса. За волком гонится львица,
Волк – за козой, а коза похотливая тянется к дроку, –
65 А Коридон, о Алексис, к тебе! У всех свои страсти.
Видишь, волы на ярмах уж обратно плуги свои тащат,
Скоро уж солнце, клонясь, удвоит растущие тени.
12
Стих 61. Дарданец Парис – потомок троянского царя Дардана; был воспитан пастухом Агелаем в лесах.
Паллада (Минерва) – считалась покровительницей городов и крепостей.