Буковый лес
Шрифт:
– Да-а-а… е-е-есть…
Какой кошмар! Ведь не я одна должна принимать участие, у меня же ещё есть и муж и дочка. Я совсем забыла, что и у них должно быть желание поучаствовать в съёмках. И вообще – у дочки сегодня День рождения. Там за столом… Ой-ёй! Придётся теперь о-о-очень извиняться. Нет, дома сегодня я никому ничего не скажу, надо всё самой обмозговать, продумать, и потом объяснить Эндрю, что это очень классно сниматься в реалити-шоу, и что нас покажут по телевизору и вообще, и вообще… И вообще – очень замечательный вариант развеяться и почувствовать себя новым человеком, такая рутина как в нашей семейной жизни кого угодно превратит в плесневой грибок.
– …и самое приятное, – телефонная трубка никак не унималась, – вам за
«В Одессе?! Да лишь бы была сама Одесса, зачем мне их гувернантки?! Одесса… Волшебство…»
– … вы должны делать по дому всё, что делала настоящая хозяйка до вас. Весь смысл этого шоу в том, чтоб женщины из разных сословий, с разным материальным уровнем показали своё умение как хозяюшки. Если это разные национальности – познакомили зрителя с обычаями своего народа, с его гастрономическими пристрастиями. Вы же понимаете, о чём я говорю?
– Да! Это всё понятно, а вот… – Линда запнулась. Она вдруг вспомнила, что у замужней женщины есть ещё одна обязанность, так сказать – благословенный супружеский «долг», который они с Эндрю не «отдают» друг другу так давно, что она даже забыла, как именно его надо «отдавать». Просто вылетело из головы. Иной раз чего-то там в недрах организма вяло шевелилось, но кажется, оно шевелилось чисто из приличия, а вовсе не по отношению к Эндрю. Само собой шевелилось, просто так. День, два само пошевелится и снова засыпает.
Но трубка тут-же поняла запинку:
– Если вы хотели спросить о супружеских обязанностях, – голос заливался весной, – это ни в коем случае! Это абсолютно исключено, потому что каждую ночь кто-то из съёмочной группы обязательно в доме остаётся дежурить. И если сильно-сильно захочется, – голос улыбался, – то всё равно нельзя!
Захочется ли мне? Сложно сказать. Хотя, может быть, если б меня прислонили да к тёплой стенке, да в тёмной комнате… Или наоборот – вывели на свежий воздух, то есть вариант, что захочется… что очень даже захочется!
– …значит, никак у вас не получится до первого ноября? Очень, очень жаль! Мы надеялись… Но, ничего страшного. Тогда вы заканчивайте свои врачебные работы, и мы вам берём билет на четвёртое ноября. Так нормально? Послезавтра к вам приедет наш руководитель, она и привезёт документы на подпись. Договорились? Её зовут Оксана. Вот и замечательно. Значит всё. До скорого свиданья. Жаль, ах как жаль, что вы не можете лететь прямо сейчас. Вы нам очень подходите.
«Что это было?! – Линда давно дала отбой, но продолжала стоять и сжимать в ледяных пальцах мокрую трубку, – Как, однако, молниеносно! „Придёт Оксана“, „принесёт бумаги на подпись“. Если это не розыгрыш, то меня будут снимать на телевидение?! Как Ольга сказала, называется канал? „Орион“ что ли? Ну, да… „Орион“…»
Линда была в таком шоке, что даже забыла спросить – откуда они знают про День рождения Сашки?
Гости весело отгуляли до полуночи и пошли по домам, ведь завтра обычный рабочий день.
На «завтра» Эндрю, внимательно выслушав предложения украинской стороны, изложенные Линдой тезисно и вкратце, многозначительно изрёк;
– Ладно, пусть меня снимают. Только «круглый стол» я хочу сделать в Киеве!
Глава вторая
Чтоб Оксана не искала их квартиру, Эндрю вышел встречать её на улицу. Эндрю вообще любил встречать и провожать, в целом – обхаживать дам. Его джентльменские манеры, внутренний аристократизм всегда подкупали, интриговали представительниц более наивной половины человечества, и ему нравилось чувствовать себя эдаким… эдаким, знаете ли, ловеласом что ли…, эдаким повесой. Он любил пококетничать, поволочиться за интересной юбкой, но Оксана приехала в штанах. Оксана оказалась такой Оксаной, что будь Клаудия Шифер с ней знакома, она бы сгрызла себе колени в кровь от простой бабьей зависти. Оксана умна, красива, богата, изысканные манеры, знает себе цену… Откуда такие женщины родятся?! С ней неловко говорить, постоянно отвлекаешься на переоценку её ценностей, смущаешься, виновато отводишь глаза как будто съел чужую булку, а уж этот стояк парового отопления в центре кухни с надписью «МОМЕНТО МОРЕ!» красным лаком для ногтей – вообще позорище. Вот сейчас прекрасная Оксана увидит, что условия проживания «новой мамки» не те, в смысле не подходят, развернётся, скажет для приличия:
– Ариведерчи! Не расстраивайтесь. Пепел Клааса стучит в наше сердце, – и улетит обратно в свой Киев искать украинской семье других, более крутых партнёров для съёмок.
Оксана совсем не была шокирована видом «гарсоньеры» с чахлым кактусом, грустно высовывающимся из старой крынки.
«Гарсоньера» – так в Греции называется квартира с туалетом, кухней и спально-салонно-детской-гостиной комнатой. Судя по происхождению слова, раньше в такие «апартаменты» селили прислугу, в частности – «гарсонов», а сейчас в ней ютилась с супругом и ребёнком выпускница знаменитой Советской Медицинской школы. Но, Оксана совсем не вспомнив про пепел Клааса и инквизицию вообще, оглядевшись, с милой улыбкой опустилась на, с акробатической ловкостью подставленный Андреем, стул:
– У вас тут славненько! – Первое, что нашлась сказать она, заметив жёлтый кактус – жалкую попытку Линды устроить в доме «уют».
– Да… тут нормально… мы привыкли… – Линда маячила посреди кухни, тщательно стараясь прикрыть собственным задом, выполненное русским шрифтом кроваво-красное напоминание о смерти Есенина в гостинице «Англетер», – дни в Греции длинные, люди мало времени проводят дома. Все «эксо» пойти норовят. В основном тут с утра работают, потом заскакивают домой переодеться и идут по кафетериям, по барам. Раньше, до кризиса вообще всю ночь гуляли, могли два, три ресторана поменять за несколько часов, плясали до рассвета. С приходом в каждый дом тени госпожи Ангелы Меркель немного угомонились. Теперь гуляют, но мельче. Поэтому, квартирами никто особо не занимается, – Линда врала. Греки страшно любили благоустраивать и окучивать свои дома.
– На самом деле нормально! – Казалось, Оксана говорит на полном серьёзе, – Ведь именно в этом весь смак, чтоб поселить богачку в однокомнатную квартиру, а если в деревне так ещё лучше. Понимаете, люди на столько бывают зашоренными, на столько привыкают к своему образу жизни, что или совсем не думают о других, или считают, что все живут как они. Вам по телефону сказали, что надо своей партнёрше оставить на хозяйство денег именно столько, сколько семья тратит за неделю? То есть – та женщина должна уложиться в эти деньги.
– Правда?! – Линда даже обрадовалась! Она знала, что ни одна женщина на свете не сможет, высунув язык, так бегать по супермаркетам, ища «акции» и «распродажи», чтоб купить что-то подешевле, как это делает она. Во-о-от и замечательно! Пусть поживут на такие деньги, и Андрей и «новая мамка» пусть узнают, каково это существовать на пятьдесят евро в неделю. Конечно, Линда затарит холодильник, оставит в нём всё необходимое, тогда получится те пятьдесят евро будут у них дополнительно, и всё равно она уверена – другая женщина может и привыкла экономить, а вот Андрею точно будет мало.