Бумажная Деревня
Шрифт:
– - А Харуки был очень начитанный. И ему грезились совсем невероятные библиотеки. Даже не такая, как у Вилк-Берестейского, что занимает всю двойную стену и поднимается под высокий, довоенного образца потолок и вмещает больше книг, чем в крупном средневековом монастыре. Ему грезились невероятные библиотеки где каждая книга достойна прочтения и по-своему невероятно.
– - В разных снах библиотека выглядела по-разному. Давно, когда ему было лет десять, он просто сидел перед комодом в квартире на МОПРа. И вот Харуки открывает комод и оттуда высыпается целая гора разноцветных, невероятных, прекрасно иллюстрированных,
– - В другой раз волшебная библиотека была скромней. Она расположилась на небольших полочках, что вдруг возникли под потолком комнаты, которую он делил с братом. Харуки летает от полки к полке и на каждой находит две-три невероятные книги. Под их грузом он уже не может летать, плавно снижается на матрац - и опять просыпается, совсем без книг и впридачу сегодня контрольная.
– - Потом библиотека оказывается в книжном магазине "Вавилон", что за пятнадцатой школой. Прекрасные разноцветные книги выстроились в ряд и их новенькие обложки сверкают как драгоценные камни. Тут какие-то немыслимые области наук и новые, неведомые вершины киберпанка, где каждый вровень с Майклом Суэнвиком, но растёт в другую сторону. Харуки успевает пролистать несколько книг и поразиться иллюстрациям с переплетёнными чёрными балками, но тут некто в котелке, двубортном пальто и с хитрыми усиками зовёт его и они идут по улице мимо школы, где в столовой бухают бас-бочки очередной дискотеки. У человека какое-то дело, причём настолько сложное, что изложить он его так и не успел до пробуждения.
– - Сличив три сна, Харуки убедился, что с годами и снами библиотека удаляется всё дальше и дальше. И очень скоро про неё будут только говорить.
– - Наконец, той ночью он оказался юным учеником в каком-то загадочном монастыре по типу Шаолиня, но на Тайване и под патронажем Гоминьдана. Мудрый бородатый наставник (под фальшивой бородой угадывался давнишний хитрец с усиками) усиленно делал вид, что учит их секретному стилю кунг-фу.
– - Харуки был в спарринге с подозрительным Яном из-под Лояна. Ночью, после отбоя, когда руки и ноги как ртутные, он мог часами распространятся про поместье родителей, парк с двумя беседками и мостом, и столовую, украшенную панелями с каллиграфией шестнадцати школ.
– - Магическую библиотеку он прекрасно знал. Её книги хранились вместе со всеми прочими, уложенные в особые сундуки из лакированного чёрного дерева. Сам Ян их не читал, но всем советовал.
– - Но сейчас, когда в Лояне коммунисты, а поместье конфисковано, книг уже, наверное, не найти. Хотя Ян соглашался с Харуки, что эти книги намного важнее, чем монастырь, вымышленное кунг-фу и Тайвань вместе с Гоминьданом.
И как-то туманной ночью они сбежали. Как перебирались через пролив, Харуки не запомнил, потому что было тёмно, мутно, а Ян в придачу декламировал непонятное "Фу о Тайфуне", из которого запомнились только две фразы - "ветер и грязь" и "цифры кричат под землёй в третей степени".
Они очутились в Шанхае. Ян отчего-то решил, что именно здесь и надо начинать поиски конфискованной библиотеки.
Ночная окраина Шанхая удивительно напоминала многоэтажки
– Мы здесь прятались,- пояснил Ян,- Перед эвакуацией. Тут нас все помнят.
И указал на железную паутину балконов и лестниц, что опутала кирпичные трущобы.
– А вот в этом дворе я рос.
Харуки вгляделся во тьму и не увидел там ничего, кроме чёрных теней карусели.
Ян решительно подошёл к подъезду. Дверь у подъезда была железная, с кодовым замком. Похоже, приснившийся Китай легко заимствовал технологии будущего.
Ян нажал одну из кнопок.
– Доброй ночи, почтеннейший. Я хотел бы узнать, это у вас жила семья Суй?
– Какая тебе семья Суй, лисье отродье!- заорали из динамика с фирменным шанхайским прононсом,- Два часа ночи, все спят!
– Ошибка,- прокомментировал Ян,- Память подводит. Ну ладно, продолжим поиски.
И он принялся обзванивать все квартиры, сверху донизу. Динамик вопил, матерился и плевался в ночь драконьими задницами, морскими черепахами, собачьими невестами и мальчиками из парикмахерской. Но про семью Суй тут и правда никто не понял.
– Ну что ж такое!- горестно крикнул Ян,- Ну что это такое, а?
И сразу стало ясно, что он не старался обмануть. Может быть, он обманул сам себя, но Харуки он обманывать не хотел. Он правда приехал сюда искать следы семьи Суй. И не его вина, что следов здесь не было.
Грустный Ян отошёл к карусели и сел на сиденьеце. Харуки стоял рядом и не знал, что теперь делать.
– Эй, парниши. Вы тут чего?
Заветная железная дверь подъезда открылась. Из утробной мглы показались какие-то типчики в кожаных жилетках на голое тело. По виду - типовые бандиты.
Даже и не верится, что такие остались в стране, которая под руководством Великого Кормчего неудержимо плывёт в коммунистическое светлое будущее и ставит на подъезды железные двери. Как они здесь обосновались, это отвратительные продукты мелкобуржуазного разложения люмпен-пролетариата? Куда смотрит Красная Армия и местная партячейка?
И Харуки понимает, что друга надо спасать. С применением кунг-фу - настоящего или придуманного. А вот если бы ещё катану отыскать...
Но к драке он перейти не успел, потому что проснулся. И лежал посередине ночи, затаившийся, словно мышь, и страхом, оставшимся после сна.
– Как же ему помочь?- раздумывал Харуки,- Как я мог ему помочь?
Конечно, неугомонный Ян давно растворился в мутных образах сна. Но он был очень похож на Рю. И Рю тоже нуждался в помощи. Уже наяву. И это было в тысячу раз важнее, чем книги, которые всё равно могут только сниться.
– Что же я могу сделал?- раздумывал Харуки,- Им всем нужна помощь, а я сижу и читаю. Что я могу сделать?
Их дома обступали другие высотки, полные людей, которым тоже нужна помощь. Они были бесформенно-чёрные и походили на тяжёлые свитки из приснившейся волшебной библиотеки.
На следующий день после школы Харуки заходит в продуктовый. Какая-то школьница (Рита Люксембург, но в лицо он её не знает) делится с продавщицей своей слабостью к шоколаду.
– Если вижу шоколадку - не могу не развернуть и не съесть. Просто как проклятие какое-то.