Бунгало Сатаны или Наследие Ангелов
Шрифт:
Вокруг раздались сначала несмелые, но все более усиливающиеся аплодисменты. Мужчины и женщины вставали со своих мест и стоя приветствовали новых героев столетия.
Драко окинул гостей взглядом, машинально подмечая всполохи неискренности, зависти и даже ненависти. Казалось только от Марси, Григория и Деметрия исходили волны благожелательности и преданности. Это было страшно неуютным ощущением - осознавать, что такая толпа боится и ненавидит тебя.
– Теперь ты понимаешь, что я чувствую, когда мне приходится бывать на светских мероприятиях?
– чуть наклонившись к Драко спросил Гарри.
–
– Но почему? Ты же Герой. Ты же всех спас тогда, - недоумевающе спросил Драко. Ему казалось нелепым, что толпа, обожающая Гарри могла в душе бояться его.
– А ты не думал, скольких из них беспокоила мысль, не захочу ли я себе славы второго Лорда? Я для них не был героем. Я был овцой на заклание, выбранной Дамблдором. По сути так это и было. Я тебе потом расскажу, - торопливо закончил Гарри, глядя как к ним приближается высокий худой мужчина с тонкими усиками и бородкой-эспаньолкой.
– О! Рад знакомству с вами, молодые люди! Ваши подвиги у всех на устах! Добиться таких успехов не удавалось никому! Неужели мы можем надеяться, что этот многовековой кошмар вскоре закончится?
– казалось этому человеку доставляло удовольствие смущать людей. Драко видел, как некоторые поперхнулись приветственными выкриками, с ненавистью глядя на их собеседника.
– Мальчики, разрешите представить вам дона Хосе Альвареса.
– Очень приятно, - одновременно ответили Драко и Гарри.
По примеру дона Альвареса остальные гости подходили и представлялись. Драко запоминал тех из гостей, от которых шла наибольшая неприязнь. Удивительно! Из всех присутствующих только дон Альварес не испытывал ненависти или страха. От худощавого испанца шла щекотная энергия отстраненного любопытства и холодного интереса, как от ученого-энтомолога, привычно изучающего самых обычных муравьев.
Марси понимающе сжала локоть Драко, стараясь поддержать его. Будучи эмпатом, девушка чувствовала то, что Малфой видел. Гарри с очаровательной улыбкой пожимал руки мужчинам и чуть кокетливо целовал ручки дамам. Последней к ним подошла мать Деметрия - Олимпия. В огромных, чуть выпуклых глазах женщины отражалась мудрость прошедших столетий. Она казалась молодой, но именно этот древний взгляд, придавал ей сходство с античной статуей, гладкой и красивой, но было видно, что прожитые века оставили свой след на мраморе ее кожи.
– Добро пожаловать, молодые люди. Деметрий, представь меня, - строгий взгляд, обращенный на смешавшегося сына сказал больше, чем мог бы поведать сам Деметрий. Похоже Олимпия была той еще стервой. Сын явно побаивался строгой матери.
– Конечно, мама. Гарри, Драко, разрешите представить вам мою мать - Олимпию, - рядом с этой женщиной Деметрий казался провинившимся мальчишкой.
«Неудивительно, что он так погрузился в выдуманный мир книг, при такой-то мамочке!» - подумал Драко. Он отчетливо ощущал исходившую от женщины опасность, но никак не мог расшифровать ее. Если она при столь скромных магических возможностях могла держать ментальный щит такой силы, то страшно предположить какие силы были подвластны ей раньше! Драко инстинктивно поежился под тяжелым взглядом женщины и вдруг на него
Драко сильно сжал руку Гарри, чем вызвал у того недоуменный взгляд, но Поттер ничего не сказал. Драко решил, что ни за что не отпустит мужа от себя дальше, чем на расстояние вытянутой руки.
* * *
Завтрак благополучно завершился и молодые люди, под предлогом, что им надо отдохнуть и переодеться к предстоящему торжеству сбежали в свою комнату. Едва они захлопнули дверь, как Гарри приказал Хоззи:
– Так, Хоззи, сделай все возможное, чтобы никто из новеньких гостей не смог найти нашу комнату. Открой путь только для Марси, Грегори и Деметрия, да и то только тогда, когда они будут одни. Никого не хочу видеть из этого обезьянника!
Гарри обессилено рухнул на кровать и закрыл глаза. Рядом с ним осторожно присел Драко.
– Иди ко мне, - Гарри повалил мужа на кровать, крепко обнимая.
– Я думал это никогда не закончится!
Они лежали молча, обнимая друг друга. В этом молчании было гораздо больше смысла, чем в любом содержательном разговоре. Впервые, за все время пребывания в Доме, они чувствовали себя настолько незащищенными. Непонятная тревога заставляла их все крепче смыкать объятия. Драко уже не помнил в какой по счету раз сказал Гарри:
– Чтобы весь вечер не отходил от меня ни на шаг!
– Ревнуешь?
– Гарри попытался шуткой разрядить напряженную атмосферу, но ему это не удалось. Драко не был настроен шутить.
– Еще как ревную. Только помни, что есть одна разлучница, которая сможет нас разлучить навсегда.
– Да? Это кто еще? Мне кроме тебя…
– Это смерть, идиот!
– весьма нервно перебил мужа Драко.
– Только попробуй сунуться куда-нибудь в одиночку!
– и вдруг уже совсем другим, потерянным и жалобным голосом продолжил: - Пойми, Гарри, я не смогу без тебя жить. Если с тобой что-то случится, я последую за тобой. Но так как я убью себя сам, то наверняка мы окажемся в разных котлах в аду.
– А чего ты решил, что я буду в аду?
– удивился Поттер.
– И почему ты думаешь, что сам недостоин рая?
– Потому, что ты будешь клятвопреступником. Ты нарушишь данное мне обещание беречь себя и ни на шаг не отходить, - ответил Драко, игнорируя второй вопрос.
– Да, ладно, Драко! Никогда не думал, что ты можешь быть таким мнительным! Ну, что со мной может случиться? Перестань! Я здесь, рядом с тобой, - Гарри сжал плечо мужа, - и я сам тебя никуда не отпущу! Думаешь я не заметил, как на тебя пялился этот дон Альварес? Помнишь, что про него Марси говорила?
– Нет, а что она говорила?
– Это именно он попал сюда с любовником. С любовником, то есть с мужчиной! А кроме них здесь есть только одна пара геев - это мы с тобой! И не думай, что я отпущу тебя от себя хотя бы на шаг!
– Ревнуешь?
– самодовольно спросил Драко.
– Ага, еще как!
– Гарри нашел губы Драко и на несколько часов они забыли о том, что в Доме полно людей, мечтающих прикончить их в темной комнате. Радость прикосновений и мелодия страсти вытеснила тревоги и сомнения души.