Бунтующие пролетарии: рабочий протест в Советской России (1917-1930-е гг.)
Шрифт:
В районных конференциях, конечно, надо участвовать, но все силы отдавать было бы ошибкою. Вместо того чтобы устраивать пышные бои с большевиками на районных конференциях, лучше отдать силы на подлинное строительство в области рабочего движения".
Несмотря на скепсис оппозиции по отношению к районным рабочим конференциям, они стали важным барометром настроений петроградских окраин. Нередко высказываемые на этих конференциях мнения шли вразрез с линией, проводимой официальными властями города. Районные рабочие конференции сыграли роль той трибуны, с которой рабочие могли достаточно свободно выставлять свой счет за ошибки, допущенные властью. О накале страстей, атмосфере рабочей вольницы, царившей на рабочих районных конференциях, дают наглядное представление материалы конференции 1-го Городского района. Конференция проходила 25 мая — 5 июня 1918 г. Всего в ней приняло участие: 201 делегат с правом решающего голоса и 30 делегатов с правом совещательного голоса. В общей сложности они представляли около 20 тыс. рабочих и
В первый день конференции с приветственной речью выступил Г.Е. Зиновьев. В своем выступлении он выразился в том смысле, что начавшаяся рабочая конференция — есть шаг к полномочному рабочему парламенту. Конференция проводила его аплодисментами. Но уже на следующий день, когда на повестке дня стояли доклады с мест, от благодушного настроения предшествующего дня конференции не осталось и следа. Выступавшие с мест, независимо своих от партийных симпатий, рисовали картину тех тяжелейших условий, в которых оказались петроградские рабочие. Особенно критично были настроены представители тех предприятий, на которых сильные позиции сохранялись у правых социалистов.
Так, делегат от Центральной электрической станции общества 1886 г. Разсказов сообщил собравшимся о том, что бедственное положение рабочих его электростанции чуть было не привело к стачке. Но когда рабочие станции обратились к советским властям, ответ был прост: "Мы к вам пришлем пулеметы и красногвардейцев". Типичная картина тех дней была изложена в докладе делегата от Синодальной типографии Юнкерова: после революции многие рабочие типографии оказались безработными, сама типография работала далеко не на полную мощь. По признанию докладчика, на типографию пришлось вернуть 4 человека из старой администрации, "ибо убедились рабочие, что так дальше нельзя". Юнкеров, меньшевик по партийной принадлежности, открыто сетовал на то, что рабочие разочаровались в революционной власти. "Пусть это правительство большевиков, меньшевиков, но если это правительство не наладит дела, оно не должно существовать дальше", — передал докладчик настроения своих товарищей по типографии. Разочаровались рабочие и в профессиональных союзах. "Если бы сегодня союз закрыли, — подчеркнул Юнкеров, — то рабочий сказал бы так: "Ну что ж, так и нужно"". В заключение своего выступления Юнкеров зачитал две резко антибольшевистские резолюции, принятые подавляющим большинством рабочих его типографии. Ключевой мыслью обеих резолюцией являлось признание необходимости перехода всей полноты власти к демократическому Учредительному собранию. Выступавший следом делегат от гильзового отдела патронного завода Филиппов подтвердил слова предшествующих докладчиков о разочаровании части рабочих политикой большевиков, с которыми многие рабочие связывали зажим демократических свобод и свое бедственное положение.
Дебаты продолжились и в последующие дни работы конференции. Остро был поднят вопрос о хлебе и мерах по преодолению продовольственных трудностей. Так, представитель завода Сан-Галли Август Сирро от имени своих товарищей резко высказался против осуществляемой большевиками продовольственной диктатуры. "Если мы сейчас пойдем в деревни с артиллерией и винтовками в руках, — заявил он, — то можем быть уверенными, что осенью мы ничего, кроме голой земли, не получим. И наступит голод, который совсем нас задушит". Выступление Сирро интересно не только тем, что оно оппозиционно большевикам, но и тем, почему этот рабочий оказался в оппозиции к ним. Выступая, он отметил: "Нас хотят отколоть от крестьянства, но забыли, что мы сами крестьяне… Кто должен следить, чтобы в среде демократии не произошел раскол? Правительство должно следить. А между тем правительство толкает рабочих на вражду с крестьянами".
Оппозиционеры, особенно в Петрограде, любили повторять, что на стороне большевиков — отсталая масса рабочих, связанных с деревней, тогда как на стороне оппозиции — кадровые рабочие, рабочая интеллигенция, что в ряды оппозиции рабочих приводят демократические убеждение, неприязнь к порядкам времен самодержавия, которые стремятся восстановить большевики. Малочисленностью рабочей интеллигенции и засильем в рабочей среде выходцев из деревни оппозиция и объясняла свою слабость. Вместе с тем делегат от завода Сан-Галли не только признается, что он крестьянин, но выказывает типичную для крестьянина позицию по отношению к власти: кто отвечает за мир, справедливость, сытость каждого человека, построение царства Божия на земле? Государство! Какая уж тут борьба с пережитками самодержавия, какая уж тут демократическая (в западном понимании) культура. Но именно потому, что А. Сирро, поддержав оппозицию, выступил против ее установок, его позиция становилась особенно опасной для большевиков. Его выступление показывало, что большевистский режим начал утрачивать
Близкие к паническим настроения, охватившие часть рабочих в связи с продовольственными затруднениями, хорошо переданы в выступлении на утреннем заседании конференции 1 июня делегата Мандельштама. "Я, к сожалению, должен констатировать и сказать вполне прямо, откровенно, что наше продовольственное положение является даже не тягостным, даже не тяжелым, а прямо-таки катастрофическим, ибо каждый день мы не знаем, что будет завтра, каждый день мы живем под угрозой надвигающегося голода, каждый день ждем, что, быть может, завтра, послезавтра, через 2–3 дня не будет вовсе хлеба, не будет чем жить, и мы начнем помирать с голода". Отметив, что "уже наблюдаются признаки истощения, на улицах люди падают от истощения", Мандельштам высказался против свободной торговли хлебом. При этом он задался вопросом, а есть ли то государство, которое сможет наладить жесткое централизованное распределение продовольствия? Ответ его был категоричен: "Такой государственной власти у нас не имеется, такая государственная власть у нас отсутствует, и это является одной из причин ухудшения продовольственного положения".
Остро встал на конференции и вопрос о безработице. Помимо основного докладчика от правящего блока большевиков и левых эсеров, с содокладом по вопросу о безработице выступил представитель от оппозиции Каплан. По его мнению, положение с безработицей во многом обострилось из-за проводимой большевиками политики в поддержку рабочего контроля. Результатом этой политики стало усугубление трудностей, вызванных войной. В ходе развернувшейся затем дискуссии прозвучали опасения, что очень скоро может остановиться вся петроградская промышленность. Когда на голосование была вынесена резолюция по вопросу о борьбе с безработицей, итоги волеизъявления делегатов конференции оказались неожиданными. Несмотря на явное преобладание на конференции представителей партий правительственной коалиции, за вариант резолюции, предложенный большевиками, проголосовало всего 64 человека (при переголосовке чуть больше — 73 человека), тогда как альтернативная резолюция набрала 44 голоса. Помимо этого, конференция приняла ряд поправок, предложенных оппозицией.
Несмотря на заверения большевистских лидеров Петрограда, районные рабочие конференции в дальнейшем не превратились в некий "рабочий парламент": время парламентаризма стремительно уходило — даже рабочего. Однако определенные последствия районные рабочие конференции все же имели, в том числе в плане улучшения материального положения петроградских рабочих. В целом деятельность районных рабочих конференций весной — летом 1918 г., так же как и деятельность других рабочих организаций в это время, продемонстрировала растущие среди рабочих протестные настроения. Они также показали, что протестные настроения рабочих, все шире проникая внутрь советской системы организации власти, могут серьезно повлиять на ее природу и политику.
Тем самым переход рабочего протеста от стихийных разрозненных выступлений к организованным формам борьбы через систему существующих пролетарских организаций существенно повышал его действенность. Традиционные рабочие организации создавали для рабочих не только возможность донести свою позицию, рассказать о своих бедах власть предержащим, но и позволяли рабочим самостоятельно включаться в решение своих проблем, отстаивать свои интересы. Кроме того, инициатива низов, в том числе протестная, аккумулируясь традиционными рабочими организациями, направлялась в конструктивное, созидательное русло, что уже само по себе способствовало стабилизации. Другое дело, что в той ситуации, которая в середине 1918 г. сложилась в Советской республике, организационные формы пролетарского самоуправления и представительства не могли охватить всех протестных настроений, накопившихся в рабочей среде, что способствовало кризису традиционных рабочих организаций не меньше, чем посягательства на их самостоятельность со стороны государства.
Петроградское движение уполномоченных от фабрик и заводов
В первые месяцы существования советского режима существовали различные формы организованного выражения рабочими своих политических и экономических требований. Так, существенное значение для становления рабочего движения в этот период сыграли альтернативные органы рабочего представительства.Их возникновение и существование именно в первой половине 1918 г. было обусловлено целым набором разноплановых обстоятельств. Предпосылки выхода на политическую сцену этих новых организаций рабочего класса складывались не только в результате бедственной ситуации в экономике, но и в силу слабости революционного государства, процесс складывания которого был еще очень далек от завершения. Более того, по мере усиления напряженности в системе "общество — власть" возникла и настоятельная потребностьв самостоятельных, не связанных с государством рабочих организациях. Она сводилась отнюдь не только к необходимости противостоять курсу на огосударствление, взятому большевиками, их экономической политике. Важно было предотвратить рост в рабочей среде деструктивности, разрушительных тенденций, опасных не только для большевиков, но и для страны в целом. В том числе — и для самих рабочих.