БУПШ действует!
Шрифт:
Вика требовала немедленно «изгнать хулиганов», то есть нас. А Люська ей возражала. Она говорила, что если изгнать «захватчиков» — то есть нас! — то мы будем мстить и никакой общей пионерской работы на улице не получится. Римма не знала, чью сторону принять, кого слушать, и растерянно бормотала: «Девочки, давайте решим, девочки». А сама ничего не решала.
Обо всем этом мне рассказал Назар Цыпкин, которого я застал в холодном подполе. Сменившись с поста, Главный Пират проявлял фотопленку. Я сидел с ним, пока не замерз,
— Как у черта в животе.
Сразу послышался голос его бабушки из соседней комнаты:
— Назик, так не говорят.
Я давно понял, почему он хорошо знает, как надо правильно говорить. Если бы и меня дома поправляли после каждого слова, я бы тоже говорил все правильно, как профессор. А Назарова бабушка почти профессор. Все время сидит за своим столом и пишет научный труд. И поправляет Назара.
Это ему даже надоедает. Вот и сейчас он увел меня подальше от бабушки, в кухню, и я тоже взглянул на фотопленку. Она была совсем черная-пречерная, как будто Назар беспрерывно щелкал в подполе или снимал одну полярную ночь, даже без северного сияния. А я знал, что он снимал нас в яркий солнечный день.
— Передержка, — объяснил он и, взяв аппарат, повел меня за собой. — Давай сниму тебя с другой экспозицией. Надо, понимаешь, разную диафрагму пробовать. Светосила ведь тоже разная…
С тех пор как ему купили аппарат, он не сделал еще ни одного путного снимка, но все специальные термины говорить научился.
Мы охотно становились сниматься, поэтому и сейчас я послушно пошел во двор и встал около кустов сирени, у забора. Назар нацелился на меня ФЭДом, а я застыл не шевелясь. Но тут по голой ноге у меня заползала муха и стало щекотно. Я все-таки, не моргая, глядел в объектив, пока не стало совсем невтерпеж. Тогда я лягнул себя другой ногой — хотел ударить по мухе. А Назар в этот миг щелкнул. И, отведя аппарат от носа, сердито закричал:
— Что ты вертишься, как на костре! Кадр испортил.
Мне сделалось обидно — как будто без меня он этих кадров не портил. Но я не стал спорить и сказал, залезая поглубже в сиреневые кусты, где не летают мухи:
— Давай еще! — Только тут ветер качнул одну из веток, и она хлестнула по моему лицу. А он опять щелкнул. — Это же ветер! — сразу завопил я, боясь, что он рассердится, но он махнул рукой:
— Ладно, ходи без рожи, с одним туловищем.
— Неизвестно еще, будет ли и туловище, — съязвил я.
— Много ты понимаешь, — огрызнулся он и умолк: за кустами сирени, за забором, послышались девчоночьи голоса.
Назаров двор находится рядом с жигаловским, с Викиным. Так вот из Викиного дома вышли девчонки, и с ними тетя Варя, и какой-то черноволосый парень в очках, и еще одна девчонка в белом платье, с серьгами в ушах. Мы с Назаром сразу догадались, что эта с серьгами и есть вожатая Римма. Только плохо ее разглядели, потому что она повернулась к нам спиной, когда они все медленно пошли от крыльца.
Но то, что мы услышали и увидели, нас просто поразило.
— Не теряйте больше времени, — сказала тетя Варя. — Поскорее открывайте свой пост.
— Теперь откроем, — уверенно ответила Вика.
А Люська забежала вперед, загородила дорогу и громко сказала:
— Но это неправильно — выгонять ребят!
— Делайте, как лучше, — сказала тетя Варя. — Лишь бы был пост.
И, проводив всех за калитку, пошла назад к дому.
Мы с Назаром бросились со двора, чтобы узнать, о чем еще будут говорить девчонки и вожатая.
Люська и Маша-Рева шли по тротуару, а за ними — рядом с Риммой — шла Вика и сердито выговаривала Люське:
— Что ты хочешь, чего добиваешься?
Черноволосый очкарик в широченных брюках шел сзади.
Люська опять встала всем поперек дороги.
— Ну, давайте хоть поговорим с ребятами, давайте!
Вика-Жига засмеялась:
— Не хватало еще кланяться! Да мы действуем совершенно законно — с ключом. И у нас есть вожатая. А я начальник штаба. Вот сейчас же и пойдем. А если ты не хочешь, обойдемся без тебя.
— Вот-вот, — сказала Люська. — Это ты хочешь все делать без всех. Только зачем нужен пост, в котором никого не будет?
Вожатая прикрикнула:
— Перестаньте, в конце концов! Никак не думала, что вы такие недружные. — Она повернулась к Люське. — Не разводи смуту. Поспорила — и хватит. Мы не должны зависеть от неорганизованной массы уличных мальчишек. — Она первая двинулась по тротуару дальше, и все пошли за ней. Все, кроме Люськи.
— Ты что же? — удивилась Маша-Рева.
И тогда опять все остановились, глядя на Люську, а она не ответила и медленно пошла совсем в другую сторону.
Вот это да! Вот это нас с Назаром и поразило больше всего. Сама затеяла историю с ключом, сама раздобыла ключ, а теперь?
— Ну, что ж, — сказала Римма, кладя руку на Викино плечо. — Пошли.
Только в этот момент заговорил черноволосый парень в широченных брюках.
— Подожди, Римма, — сказал он. — Тут что-то не так. — Он замялся, посмотрел на девочек. — Поговорим наедине?
Вика и Маша побежали вперед, а парень взял Римму под руку и повел по улице.
Больше мы с Назаром не могли ничего услышать. И сразу выскочили из калитки, чтоб поскорее рассказать Борису, какие у девчонок пошли разногласия и распри. Пробегая мимо двора Черданихи, я свистнул, по никто не отозвался. Тогда мы помчались к гаражу. И едва обогнули палисадник с густыми деревьями перед домом пенсионера Демьяныча, как увидели… Люську. Она стояла около гаража и кого-то ждала. Увидев нас, она обрадовалась.