Буратино. Правда и вымысел
Шрифт:
Мальчик получился чудо как хорош. Голова круглая, как мяч для футбола, глаза круглые, как у рыбы. И уши круглые и залихватски торчат в разные стороны, в общем, любо-дорого смотреть. Правда, с волосами вышла незадача. На великолепно-круглой голове торчал только один вихор в районе темени, но зато какой задорный. А нос вышел на славу, куда там какому-то Сирано, он и рядом не стоял, и знаменитый нос Людовика не шёл ни в какое сравнение с тем дыхательным агрегатом, которым располагал деревянный мальчишка.
Но Карло сделал этот роскошный нос
– И мне дай попить.
Карло чуть не выронил бутылку из рук от неожиданности. Он схватился за сердце и опустил глаза к полу. Перед ним стоял его деревянный сын, весело задрав длинный нос кверху, и таращил свои глаза на Карло. А ещё он тянул свою ручонку к отцу, явно требуя вина, и продолжал гнусавить:
– Ты что, не слышал? Дай мне попить и побыстрее.
– Побыстрее, говоришь? – произнёс папаша тоном, который ничего хорошего сынку не предвещал. – Ладно, не думал, что это будет так быстро.
С этими словами он схватил сына в первый раз и начал отвешивать ему увесистые пинки.
– Ой-ой, за что? – завизжал мальчишка, получая первый пинок. – Что я такого сделал? Я просто хотел попить.
– Ты меня напугал, – объяснял Карло, давая ему второй пинок деревяшкой.
– Ой, как мне больно, осторожнее вы пинайтесь своими ножищами.
– Никогда не смей ко мне подкрадываться сзади, запомнил? – очередной удар сотряс тело ребёнка.
– Запомнил, запомнил, простите меня.
– Никогда не говори мне «побыстрее» и ничего от меня не требуй. Запомнил?
– Запомнил. Да, да. Я всё понял и запомнил. Больше такого не будет, простите.
– А вот тебе ещё один пинок, чтобы ты понял, что жизнь наша полное дерьмо, – произнёс Карло и наконец отпустил нос мальчишки, – а теперь повтори, что тебе надо было запомнить?
– Значит так, – отвечал ребёнок, – вас нельзя пугать, нельзя от вас ничего требовать и что ваша жизнь – полное дерьмо.
– Молодец, – сурово сказал отец, – хороший парень. Только жизнь у нас дерьмовая у обоих. Такая наша планида, чтобы ей пусто было.
– А не скажет ли мне досточтимый синьор, – начал мальчик, – можно ли в следующий раз отделить процесс обучения от пинков, я – ребёнок талантливый, и могу усваивать информацию без подобных педагогических
– Без пинков нельзя, – сухо сказал отец, – пинки улучшают память.
– А можно ли мне давать кому-нибудь пинки, если хочется?
– Конечно, только нужно знать, кому можно давать, а кому нет. Нельзя давать пинки тому, кто сильнее, и тому, кто главнее. Остальное лупи почём зря, чтобы уважали. Уважение – основа жизни.
– А как же различать всех этих людей? Как мне отличить, кто сильнее, а кто главнее? На них же не написано.
– Ну тот, кто больше тебя, тот и сильнее. А кто главнее, – тут папаша задумался, и пришёл к выводу, что так просто это не объяснишь, – чтобы научиться различать, кто главнее, а кто нет, нужно учиться в школе.
– И я тоже буду учиться в школе? – спросил мальчик.
– Да учись уж, всё равно бесплатно, – папаша махнул рукой, – может, выучишься на какого-нибудь инженера, врача, адвоката, а может, ещё на какого-нибудь жулика.
– Как славно, как славно, – запищал мальчишка и захлопал в ладоши.
– Э, слышь, не зови меня «достопочтимым синьором», что за моду взял.
– Хорошо, а как же мне вас звать? – деревянный человечек вылупил свои глаза на Карло и ждал ответа.
– Я – твой папаша, можно отец, можно папа, а зовут меня Карло Джеппетто – это моё имя. Понял?
– Да, Карло, то есть папа. Я всё понял. А как в таком случае зовут меня?
– Тебя? Чёрт, я ведь и вправду об этом не подумал, – Джеппетто стал чесать затылок, пытаясь придумать сыну какое-нибудь имя, но в голову лезли одни клички, обзывательства и слишком помпезное имя Сигизмунд.
– Ну, папа, какое же у меня будет имя? – продолжал приставать пацан.
– Имя должно быть, – соглашался отец, – а то интересно получается, только родился, пинков уже получил, а имя ещё нет.
– Может быть, Рафаэль, – предложил сынок, – мне нравится, красиво звучит.
– Что за глупости, Рафаэль – гадость какая.
– А может…
– Помолчи, дурья башка, отец думает, а ты его с мысли сбиваешь, – перебил сына Карло, – да, забавно получается, мальчишка получил пинки вперёд имени. Ха-ха. Пинки.., Хм… Пинки, – и тут папаша расцвёл, – Решено. Такого имени я ещё не слышал. Будешь Пиноккио. Ха-ха-ха. Пиноккио.
– Папа Карло, – загнусавил мальчишка, – а нельзя ли мне иметь другое имя, боюсь, что с таким именем я стану объектом насмешек и преследований со стороны сверстников. К тому же полагаю, что это имя будет провоцировать их на всякие недружественные действия. Посудите сами, мало того, что я сам деревянный, так ещё и имя у меня про пинки.
– Ничего, ничего, злее будешь. Жизнь, Пиноккио, тяжёлая штука. И если ты с детства не научишься бить морды и раздавать подзатыльники, то тебя просто заклюют. Запомни это. А то, что имя про пинки – это хорошо. Это ведь не значит, что пинки будут давать тебе. Может, это ты будешь пинаться налево и направо, тем более что ноги у тебя деревянные.