Буря в старом городе
Шрифт:
Затем тихо прошёл на маленькую кухню и постоял у окна, наблюдая, как ветер гонит кавалькаду бледных листьев под тусклым светом фонаря.
***
Тонкая атласного цвета льняная сорочка с кружевами медленно опускалась по нежному телу, постепенно скрывая худенькие плечи с острыми лопатками и гибкую спину.
Весь этот волшебный процесс одевания Мирослав наблюдал внезапно проснувшись.
За окном стояла молочно - белая стена тумана. С озябших веток падали
Девушка села к зеркалу, и гребень побежал по волнам её коротких агатовых волос.
– Доброе утро, чудесное явление, – сказал Мирослав, сев в кровати.
Она вздрогнула, но не обернулась, видя его в зеркале. Взяла себя в руки, улыбнулась.
– Доброе утро, мой господин.
– Лучше не называй меня своим господином. Даже в шутку. И вообще ты свободный человек. Я не хочу никакого рабства.
Виола, привыкшая к пустословию мужчин, опустила гребень, вздохнула и улыбнулась, глядя куда-то вниз.
– Я тут воспользовалась чей-то гребёнкой. И ещё - помада, тени, пудра. Просто у меня с собой нет вещей, а я привыкла с утра выглядеть красивой.
– Да, пользуйся, конечно. Только никакая пудра тебе не нужна. Ты и так хороша.
Она покраснела, и Мирослав воспринял это как добрый знак.
– Вот что, Виола. Мы сейчас позавтракаем и отправимся на прогулку.
Она подхватилась.
– Я не ожидала, что ты так рано встанешь. Я пойду на кухню что-то приготовлю.
– Я привык рано ходить на службу, - сказал Мирослав. – А готовить ничего не нужно. Можно разогреть то, что осталось от ужина.
***
Когда они вышли на улицу Мирослав спросил у Виолы, где она хотела бы прогуляться.
Девушка задумалась, какое-то время не решалась сказать, а потом, наконец, предложила:
– Поехали к собору святого Вита.
Мирослав немного удивился:
– Ну что же, можно. Почему нет? Отличное место для прогулки.
Кафедральный храм святого Вита величественно покоился в одеянии тумана.
Но когда они подошли ближе туман стал расходится, опадая отдельными полосами. Собор парил над землёй, гордый и красивый, бережно трогая струны души.
Виола повела Мирослава к юго-восточной части храма, где находилась часовня святого Вацлава. Кричали галки, тучами носясь над собором.
– Почему ты пришла сюда?
– Я очень люблю это место. Я была здесь в конце сентября.
– На день святого Вацлава?
– Да. Смотри, как великолепна эта башня. А эти Золотые ворота? Парадный вход на стороне солнца. Это нетипично. И ещё – сюда приходят те люди, которые верят, что могут встретиться с Богом.
– Ты так считаешь? Это вероятно из-за этого мученика, святого Вацлава?
– Да, - серьёзно ответила Виола. – Я читала в книге, что этот князь, покровитель чешских земель, погиб от руки собственного брата. На месте его захоронения соорудили эту часовню. Этот князь является представителем Бога. Он силой своей веры пробивает небесный свод и открывает вход в иной, горний мир.
– Ты в это веришь?
– Конечно... Эта часовня – порог. Вход в Новый Иерусалим. Открывается он далеко не каждому. Место это необычное. Здесь проходили коронации...Сюда приходили молиться чешские короли.
Виола говорила увлечённо, её тёмные глаза загадочно блестели.
– Знаю...Говорят, что там были вечерние мессы в самые трудные моменты истории...
– вспоминал свои познания Мирослав.
– То есть, когда чешский народ был в опасности.
– Не хочешь ли ты войти? – спросила Виола.
– Ну, коль уж мы здесь, то войдём.
Они робко прошли в дверь и оказались в квадратном помещении со звёздчатым потолком. Освещение давала особая люстра с пылающими язычками плачущих свечей.
Первое, что заставило их остановиться – это картина трагической гибели князя Вацлава. Он был изображён в доспехах рыцаря.
– А что нам известно о князе Вацлаве? – задумчиво спросил Мирослав.
– Он вводил на чешских землях христианство...
– И прекращал войны, - тихонько продолжила Виола. – В той же книге сказано, что он отказался платить дань саксам, противостоял их королю, хотя и считался его вассалом.
– Ну да...А тот жёг, грабил, весь народ лютичей истребил! – воскликнул Мирослав.
– А вот его брат... Этот Болеслав...
– Я помню о нём. Ярый сторонник саксонского короля Генриха Птицелова и противник Вацлава, - рассказывал Мирослав.
– Он брата и погубил... Какой же это год был? Вроде 935... Вацлав приехал в замок Болеслава в гости. Вроде между ними возникла размолвка. Болеслав затаил злобу на брата и задумал погубить его. Утром Вацлав отправился на богослужение. И перед входом в храм на него напали. После смертельного удара он едва коснулся коленями земли.
– Ах, вот почему его изображают коленопреклонённым!
– Да! Через полвека Вацлав был канонизирован.
Их шаги гулко звенели внутри часовни. Сияние свечей и свет с готических окон падал на стены, которые переливались и сверкали. Фрески были посвящены библейским сценам, а в верхней части - эпизодам из жизни святого.
– Посмотри, какая красота!
– восхищённо говорила Виола.
– Низ стен украшен драгоценными камнями из Богемии. Смотри, как они выложены - наподобие крестов. А стыки между ними покрыты золотом.
– Да здесь целая россыпь камней! Агат, аметист, сердолик, яшма...