Буря
Шрифт:
Можно не сомневаться — это не мой отец.
— Как пожелаете, — ответил полицейский и, подойдя поближе, открыл дверь моей камеры.
Сначала я увидел обувь незнакомки: высокие черные сапоги, доходившие практически до колена. Она была одета в короткое черное платье, а ее кожа по цвету напоминала карамель. Может быть, эта девушка — адвокат? Хотя она приблизительно моего возраста. Слишком молода, чтобы быть адвокатом.
Каблуки застучали по полу камеры. Гостья не улыбнулась — я вообще не дождался от нее какого-либо дружеского приветствия. Она встала напротив меня, скрестив
— Послушай, малыш. План таков: я вытаскиваю тебя из этой дыры и везу домой, и там ты рассказываешь мне обо всем, что натворил в последнее время. У меня большой список вопросов. Но в этом заведении не вздумай ничего говорить, понятно?
— Гм… а ты кто? — поинтересовался я.
— Мисс Стюарт, — ответила она с самодовольной усмешкой.
— Мисс Стюарт? Сколько же тебе лет? Двадцать?
Ей и этого не дашь. Скорее, лет восемнадцать или, возможно, девятнадцать. Что-то здесь было нечисто, а в моем положении вообще не стоило никому доверять. Даже если это означало, что я останусь запертым в камере. В принципе это уже неважно, ведь две тысячи седьмой год — это и так тюрьма для меня.
— Да, я не люблю представляться по имени, — заявила она.
— А где мой отец? Я оставил ему сообщение.
Она порылась в сумочке и, достав лист бумаги, протянула его мне. Это была факсимильная копия, но я все равно узнал почерк отца.
Джексон,
прошу тебя, точно следуй указаниям мисс Стюарт, или ты еще больше себе навредишь. Она работает на меня и имеет большой опыт в улаживании деликатных ситуаций, если требуется избежать внимания со стороны средств массовой информации. Мы с тобой поговорим позже.
Я попытался засунуть лист в сумку, но она выхватила его у меня.
— Кем ты работаешь у моего отца? — поинтересовался я.
— Секретарем.
— В самом деле? — я покачал головой и поднялся. — Хотя какая разница…
Она вышла из камеры и направилась вперед, не останавливаясь, чтобы удостовериться, следую ли я за ней. Словно знала, что любой парень, пусть даже слегка чокнутый, не упустит такую возможность. Слишком самонадеянно, ведь я-то был сильно не в себе, но все же не мог проигнорировать записку отца.
Я вздохнул и потащился по коридору за цокающей высокими каблуками мисс Стюарт. Мои ноги словно налились свинцом, а сердце сковала грусть. Когда мы уже выходили, полицейский кивнул мне и поднес руку к фуражке:
— Наши искренние извинения за недоразумение, мистер Майер.
Я готов был вежливо ответить ему, но мисс Стюарт прошипела мне на ухо:
— Ничего не говори! — и протопала в сторону двери, обронив через плечо: — Мистер Майер будет ждать от вас официального письма с извинениями. А также выполнения всех остальных условий, о которых мы договорились.
Остальные условия?
Я уже собирался развернуться и любезно попрощаться с ними, но «секретарша» схватила меня за руку и потянула на холодную темную улицу.
— Это было грубо. Ведь они старались…
Она погрозила пальцем у меня перед носом:
— Разве я не дала строгих указаний, как себя вести?
Вытаращив глаза, я последовал за ней к автомобилю, припаркованному возле полицейского участка. Вообще-то это был мой автомобиль, то есть им обычно управлял Кэл — наш водитель. Уже около машины я вдруг задумался, не сбежать ли мне от мисс Стюарт. Но решил, что делать это прямо напротив полицейского участка, откуда она меня только что вытащила, было бы большой глупостью. По дороге никто из нас не проронил ни слова. Я был слишком погружен в размышления о том, что направляюсь домой, то есть в мою квартиру две тысячи седьмого года. В действительности же меня в этот день там не было, потому что я учился в Испании. И до сих пор тот, другой Джексон, должен быть там.То есть, похоже, я находился в двух местах одновременно.
Играть роль самого себя в юном возрасте было очень странно. Тот Джексон, который сейчас в Испании, еще несовершеннолетний. Он не мог голосовать и даже не знал, в какой колледж пойдет учиться. Все это так отличалось от моей прежней жизни и пока что совершенно меня не радовало. И все же тяжелее всего было свыкнуться с мыслью, что, возможно, мне придется задержаться здесь на некоторое время.
Когда мы подъехали к дому, мисс Стервозная секретарша выскочила из машины вслед за мной. Я резко развернулся к ней — вся ситуация и так казалась нелепой, не хватало еще, чтобы эта странная девчонка везде сопровождала меня.
— Можешь не подниматься. Я подожду, пока отец вернется домой. Спасибо за помощь.
— Ты чудо! — заявила она и, оттолкнув меня, прошла вперед. — Извини, но я следую приказам. Кроме того, твой отец задерживается на несколько часов.
Приказам? Агенты ЦРУ говорят тебе, что делать? Или твой большой начальник — генеральный директор? И что значит задерживается?Сейчас одиннадцать часов вечера! Какие неприятности могли произойти в фармацевтической компании, что он не в состоянии выкроить пары минут на телефонный звонок?
От меня не укрылось, как Генри, наш швейцар, приблизившись, чтобы открыть дверь, уставился на меня во все глаза.
— Мистер Майер, мы не ждали вас сегодня. У вас все в порядке? — Генри внимательно оглядел меня, а потом посмотрел на мисс Стюарт.
Я выдавил из себя улыбку:
— Да, я вернулся раньше. Из Испании…
Он распахнул передо мной дверь:
— Рад снова видеть вас.
Мисс Стюарт схватила меня за руку и потянула за собой внутрь:
— Пойдем, малыш. Разве тебе не пора в кровать? И как насчет комендантского часа?
Я вырвал у нее руку и быстро пошел вперед, надеясь первым войти в лифт и, может быть, даже успеть закрыть двери перед ее носом. Но, конечно же, лифтер услышал приглушенный стук каблуков и повернулся ко мне с вопросом:
— Мы дождемся леди?
— Да, — пробормотал я.
Должен признать, что, оказавшись дома в знакомой обстановке, я немного успокоился. Я опустился на диван, сожалея, что у меня совершенно нет сил, чтобы спорить с ней. Мисс Стюарт устроилась в большом кресле и положила длинные ноги на пуф.