Бутик модной мадам
Шрифт:
– Душитель – псих, – напомнила я. – Видимо, ему просто нравится убивать.
– Табуреткин – не душитель и не псих! – рассердилась моя подруга. – Политики получают адреналин от другого. Предвыборная борьба, власть, деньги. Зачем ему этим рисковать? Ведь у него есть реальный шанс стать главным человеком в городе. Если Регина утверждает, что именно он напал на нее, значит, или она обманывает нас, или ее саму обманули. А то и подкупили, чтобы она так сказала. Это же ставит крест на добром имени кандидата. Так что конкуренты вполне могли подсуетиться.
– Регина
– Это о многом говорит, – закивал головой очкарик. – Вот моя пятилетняя дочь до сих пор верит, что мы купили ее в специальном супермаркете, и интересуется, когда там скидки. Она бы хотела приобрести там парочку сестричек своего возраста, ведь для игры в резиночки нужно трио.
– Я уверена, что Табуреткин никого не убивал, – настаивала Ритка, гипнотизируя Стаса взглядом.
Да, похоже, этот политикан здорово ее зацепил. Обычно она не особенно доверяет мужикам. Вот Казанова с мандатом!
– Даже когда нам кажется, что мы хорошо знаем человека, это не означает, что мы на самом деле знаем его, – с умным видом изрек Стас.
Но Ритка не сдавалась:
– Я совершенно точно знаю, что он не нападал на Регину.
– Почему?
– Потому что я и он…
Но ей не дали договорить. В коридор больницы с воплем вылетел здоровенный мужик с забинтованной головой. Размахивая грелкой, как мухобойкой, он преследовал молоденькую медсестру, которая едва успевала уворачиваться от него. Прямо безобразный Сатир, преследующий нимфу в белом халате.
– Убью! Прикончу! Всю вашу шарашку разнесу! – орал разъяренный пациент.
– Неужели ему во время операции что-то не то пришили?
– Скорее уж, что-то не то отрезали… – обменялись мы мнениями.
– Гражданин, прекратите безобразия вытворять! – строго потребовал Стас. – Мы из милиции. И можем применить спецсредство – наручники.
Медсестра немедленно спряталась за спину стража порядка.
– Я не виновата. Мы же не знали, – бормотала она.
– Объясните толком, что произошло? – произнес Павел Сергеевич.
– Да эти эскулапы проклятые! – Преследователь потряс в воздухе грелкой. – Всю жизнь мне испоганили…
– Мы же не знали, – пискнула девушка в халате.
– Представляете, я только вчера на свою лысину волосы пересадил. В специальной клинике. Столько денег отдал, что на горных лыжах в этом году не покатаюсь. Зато выглядят, как родные. Вечером с друзьями мы это дело отметили. Ну и выпил я лишнего. Упал на ступеньках ресторана, голову расшиб. «Скорая» приехала, меня сюда привезла. Они стали рану зашивать и побрили мне половину головы. А я без сознания валялся, не остановил. Не уверен, что волосы опять вырастут. Это только в рекламе они «растут всю жизнь». У меня на такую поросль «зелени» не хватило. Я сделал процедуру наращивания попроще и подешевле. Черт возьми, скупой платит дважды! Что ж мне теперь, как двуликий Янус ходить: тут густо, тут пусто? Да я их теперь разорю. Я – адвокат и такой иск им вчиню…
– Но
– Какая жизнь у лысого? Девушки не любят, макушка мерзнет, голуби норовят пометить. Эх…
– Что за пессимизм! Не в волосах счастье, – влезла я. – Вместо того чтобы орать, лучше пригласили бы девушку на свидание. Смотрите, какая молодая и симпатичная вам медсестра досталась. Подошли бы к ней не с грелкой, а с душой, глядишь, она бы вами заинтересовалась, а не шевелюрой вашей. И вообще, говорят, лысые очень даже ничего… Когда не вопят.
Перебинтованный посмотрел на меня как-то странно, а потом уставился на медсестру. Та засмущалась. А что, на самом деле? Смазливое личико, и фигурка под халатом что надо. По-моему, из меня вышел неплохой Амур. Во всяком случае, не косой мазила…
– Давайте-ка поговорим в спокойной обстановке, – сказал нам Стас.
И мы оставили парочку наедине с грелкой.
Спокойной Стас считал обстановку в своем рабочем кабинете, где со стены смотрит неулыбчивый Дзержинский. То есть под утро мы с Риткой угодили в милицию. Стас и Павел доставили нас туда на своей служебной машине – грязном и старом «жигуленке». Он не имел опознавательных знаков УВД, не вызывал подозрений, то есть подходил для секретных операций, но вряд ли выдержал бы погоню.
– Где вы нашли Регину? – по дороге поинтересовалась я.
– Возле садоводческого товарищества «Энергетик», – ответил Стас. – Сначала сотовая компания сообщила нам, в каком районе стоит антенна, передающая сигнал ее мобильника. Потом еще ты дала наводку. Мы разбудили комитет по землеустройству. Короче, совместными усилиями выяснили, где отдыхают простые энергетики. Отправились туда и отыскали Регину. Она прошла по хляби где-то километр от ворот дачного поселка, но до основной дороги оставалось еще километров пять.
– Совместная операция Виктории Победкиной и областного ГУВД закончилась спасением жертвы маньяка! – с гордостью провозгласила я.
– Только непонятно, почему эта жертва возводит напраслину на Афанасия Ивановича? – вздохнула Ритка. – Может, это последствия стресса?
Мы продолжили этот разговор уже в Дурасовском переулке. Павел Сергеевич вновь натянул на себя непроницаемый костюм подозрительности:
– Если не ошибаюсь, когда в больнице нас грубо прервали, госпожа журналистка собиралась сообщить, почему господин кандидат никак не мог похитить госпожу будущего кандидата. Так сообщайте!
– Потому что у Афанасия Ивановича есть алиби, – твердо заявила Марго.
– Позвольте узнать, какое?
– Я его алиби. Я и мои дети.
Я вытаращила глаза. Это что еще за новости?! Когда это Ритка успела превратиться в жену бородатого террориста, который, прикрываясь женщиной и детьми, строчит из автомата и беспрепятственно уходит в горы?
– Ответственно заявляю, что сегодняшний день Афанасий Иванович провел со мной, моим сыном Глебом и дочерью Маргаритой, – не смущаясь, продолжала моя подруга.