Буйный Терек. Книга 1
Шрифт:
— Ну, теперь есть годная одежка старому солдату, — с удовольствием проговорил он. Было видно, что покупка очень понравилась унтеру.
Они выбрались из толпы и намеревались было идти домой, как неожиданное волнение людей, заполнявших базар, остановило их. Лавки и лотки стали закрываться. Люди что-то говорили, возбужденно жестикулируя, кто с испуганным, кто с озабоченным видом проходили мимо них. Женщины, почти не закрываясь чадрой, крича и плача, спешили по домам. Базар пустел, и растерянные, испуганные горожане, не закончив своих дел, расходились.
— Чего такое приключилось? — спросил кого-то из проходивших Елохин.
Но грузин не понял его, что-то пробормотал, другой только взмахнул руками и с отчаянием проговорил:
— Оми! [95]
Небольсин остановил конного казака, выезжавшего из улички.
— В чем дело, братец? Чего это народ переполошился, что случилось?
— Война, вашбродь! Персюки вчерашний день границу перешли, сюда идут!
— Война! — повторил поручик.
95
Война.
Елохин нахмурился и покачал головой.
— Только, вашбродь, от одной ушли, а она, подлая, тут нас достигла!
По улицам шли кучки возбужденных, растерянно обсуждавших событие людей. На Тифлис, еще час назад такой беспечный и оживленный, пала тень войны. Близость персидской границы и внезапность нападения пугали горожан. О войне иногда говорили и раньше, но серьезно никто не верил в ее возможность.
— Война, война, оми! — слышалось повсюду.
Все уже знали о нападении персиян, и страх перед новым нашествием кизилбашей охватил Тифлис.
Спустя полчаса Небольсин явился к Вельяминову и попросил об откомандирования его в один из полков, расквартированных на границе.
— Алексей Петрович уже распорядился назначить вас в Ширванский полк, два батальона которого находятся здесь же, в гарнизоне. Получите приказ и явитесь к командиру полка полковнику Абхазову.
В комнату вошел Ермолов, лицо генерала было озабочено.
— Дурные вести, тезка, — сказал он Вельяминову. — Эти негодяи разбили два наших поста на границе, казачьи сотни оттеснены к Безобдалу, эриванский Гассан захватил Саганлы и истребил до трех десятков наших солдат. Здравствуй, Саша, — обратился он к Небольсину. — Неважные новости! Получил предписание?
— Так точно!
— Служи с честью. Командир там хороший, солдаты народ бравый. Алексей Александрович, всех арестованных из гауптвахт вон, по полкам, пусть послужат родине!
— А как с Кургановым?
— По закону во время войны отставок нет. И этого прохвоста в полк, да на первую линию!
— Я думаю, в Елизаветпольскую дистанцию, — предложил Вельяминов.
— Туда! — согласился Ермолов. — Всех вытребовать с лечения и отпусков. Немедля вызвать с Кислых Вод Мадатова. Скажи Эристову, что теперь пришла пора созывать конное ополчение Грузии.
— Мадатов уже выехал. Как с Чинахчи и Герюсами?
— Пусть оттуда спешно отходят на Шушу. Пиши Реуту, что обстановка возлагает на него самого решение вопросов. Придвинуть к Елизаветполю егерский батальон, расположенный в Пойлах. Что имеешь из Баку?
— Там тихо, но все мусульманское население провинций по Араксу готовится к выступлению против нас.
— А лезгины?
— И у них, и в Чечне, и в Дагестане пока тихо. Но пока… Ведь Аббас-Мирза перешел через Аракс и идет на Шушу, а это значит, что весь Карабах объявится мятежным, а за ним и Куба…
Ермолов сердито махнул рукой.
— Знаю я этих подлецов, малейшая наша неудача — и они все примкнут к персиянам. Э-эх, и в такую пору нет там князя Валерьяна!
— Он будет здесь через шесть дней!
— Шесть дней — это значит, что Карабах и Ганджа устроят резню всем русским, находящимся там. Ну, Александр, — вдруг обернулся он к Небольсину, — иди. Явись командиру, а пойдешь в бой, береги себя, но паче всего береги честь и родину.
Он обнял Небольсина.
— Да этого старого хрыча Саньку забери с собой, он не оставит тебя ни в бою, ни в походе. — И, уже забыв о поручике, Ермолов взял со стола бумаги и крупным шагом вышел из комнаты.
— Обеспокоен Алексей Петрович. Не ожидали мы так скоро этой войны.
— А как посольская миссия Меншикова? — спросил Небольсин.
— Война началась, а она еще у шаха. Да что теперь это значит! Дай бог, чтобы целыми вернулись! Ну, с богом, желаю счастья!
Глава 3
В ночь на 19 июля шестидесятитысячная армия наследного принца Персии Аббаса-Мирзы, оттеснив слабые казачьи посты, начала переход через Аракс. Пехота, конница, артиллерия в течение полутора суток двигались через большой Худаферинский мост. Здесь были курды, луры, бахтиары, азербайджанцы, гилянцы, шахсевены. Персидская кавалерия рассыпалась по всему побережью, грабя и уничтожая армянские деревни и мелкие русские посты, не успевшие отойти на Чинахчи.
Командир егерского полка Осип Антонович Реут, стоявший в Герюсах, получив от казаков донесение о нашествии Аббаса-Мирзы, вывел свои слабые батальоны из Герюсов, спешным маршем отступил к Шуше и за стенами этой старинной крепости решил отбиться от персиян. Одновременно он приказал командиру 3-го батальона подполковнику Назимке, находившемуся со своим батальоном, сотней казаков и двумя орудиями в местечке Чинахчи, оставить его и спешным маршем отойти к Шуше на соединение с полком.
Ночь на 22 июля была тревожной. Казачий пост в шестнадцать человек под командой хорунжего Крючкова, высланный для наблюдения за степью, не спал. Сбатовав коней, казаки сидели в низкорослом кустарнике, зорко наблюдая за все сгущавшейся мглой. На персидской стороне было тихо, но не веря этому подозрительному безмолвию, казаки жались поближе к коням, готовые умчаться назад, под прикрытие крепости.