Буйвол
Шрифт:
Но мир был недолог. 19 декабря 1946 года, разорвав соглашение, оккупанты вероломно начали обстрел правительственных зданий в Ханое, требуя полной капитуляции Народной армии. Началась война, которая продолжалась восемь лет.
По призыву коммунистической партии все вьетнамские мужчины и женщины, старики и дети — все, кто мог поднять винтовку, пику или бамбуковый самострел, стали воинами. Чтобы оккупировать страну, захватчикам пришлось раздробить силы на гарнизоны, крепости, сторожевые посты. Чем дальше шла армия оккупантов вглубь страны, тем больше, как капля ртути, дробилась она на мелкие части и тонула в море народной ненависти. И, наоборот,
Народной армии активно помогали партизаны, в войне участвовал весь народ. Французская газета «Монд» писала об этом так: «Вьетнамские дивизии не могли бы в течение столь длительного времени наносить поражения экспедиционному корпусу, если бы им не помогали или их не заменяли бесчисленные — в полном смысле этого слова — бойцы «территориальных» частей, или народного ополчения. Самое лучшее качество этих плохо вооруженных бойцов, настоящих франтиреров, заключается в умении приспосабливаться к местности, сливаться с ландшафтом местности, прятаться под водой на рисовых полях с камышом во рту, действовать то винтовкой, то киркой». «Враг всюду, — мрачно констатировал американский генерал Кларк, побывавший во Вьетнаме с инспекционной поездкой в марте 1953 года, — он проникает сквозь стены, потолки и полы».
Американские империалисты не скрывали своего раздражения. Конгрессмены США требовали «нового» подхода к войне, усиления военных действий. Американские газеты издевались над Францией, заявляя, что у нее «не хватило военного мужества для того, чтобы безжалостно сражаться в Индо-Китае». Журнал «Лайф» называл французскую армию «армией бездельников», которая «отсиживается в блокгаузах и горных наблюдательных постах и почти бездействует». «Лайф» требовал у правительства США «навести порядок», «купить себе большую долю участия в войне». Так сердится хозяин, когда видит, что катастрофически проваливается дело, на которое он затратил массу денег.
Оккупанты сосредоточили свои силы в крупные подвижные «кулаки», предназначенные для ударов по Народной армии. Но тем самым они ослабили гарнизоны бесчисленных фортов и дотов, которые были созданы для того, чтобы держать в повиновении население оккупированных районов. Этим обстоятельством немедленно воспользовались партизаны. Один за другим стали исчезать с лица земли ненавистные народу вражеские посты и укрепления. Увеличилось число свободных районов в тылу у врага.
Именно в этот период войны и происходят события в Тхай-Хоке и Хонг-Фонге, описанные в повести Нгуен Ван Бонга.
Автору этих строк однажды довелось побывать в партизанской деревне Нам-Кам — деревушке, подобной той, о которой рассказано в повести «Буйвол». Восемь лет была оккупирована врагом эта деревня в дельте Красной реки, но ни одного дня в ней не были хозяевами оккупанты. Вражеские железобетонные доты, торчавшие вдоль дороги, угрюмо смотрели амбразурами на легкие тростниковые хижины крестьян. Иногда днем солдаты подходили к окраине деревни, ловили кур и поросят, пока дружный залп, неожиданно раздававшийся из бамбуковых зарослей, не прерывал их занятие. Тогда по деревне открывали огонь все пушки и пулеметы фортов. Солдаты врывались в деревню, но их встречала тишина, нарушаемая лишь треском хижин, подожженных снарядами. И сколько ни рыскали солдаты по деревне, они не могли найти ни одного человека, ни одного буйвола, ни одной корзинки с рисом. А тем временем в густом лесу, что стоит в нескольких километрах от деревни и соединен с ней подземными ходами, собирались вооруженные мужчины, женщины, старики, дети.
Через неделю-другую крестьяне возвращались в деревню.
Когда на землю спускалась ночь и солдаты запирались в своих бункерах, крестьяне выходили на поля, и у каждого пахаря за спиной висела винтовка. По ночам молодежь собиралась на собрание Союза национального спасения, который под руководством партийной ячейки существовал здесь с 1946 года. По ночам дети шли в школу, пионеры проводили свои сборы. По ночам открывались читальни, где можно было прочитать последние газеты и книжки, вышедшие в джунглях Северного Вьетнама.
Хозяином в районе был подпольный комитет партии трудящихся. Только его директивы, и больше ничьи, свято выполняли крестьяне. Даже налоги они сдавали не марионеточным властям, а народному правительству, ночами переправляя рис через линию фронта.
Несколько раз оккупанты предпринимали против окрестных деревень карательные экспедиции крупного масштаба, но успеха не имели. Наоборот, пользуясь тем, что гарнизоны фортов уходили в поход, оставив лишь часовых, партизаны минировали дорогу, взрывали доты.
Таких деревень во Вьетнаме были сотни. Их до сих нор называют в народе «деревнями мужества».
Вьетнам — родина смелых людей и замечательной народной литературы. В каждом вьетнамском селе есть свои сказители, импровизирующие шестистопные и восьмистопные стихи, слагающие поэтические сказки и героические песни. Часто крестьяне, собравшиеся после работы в кружок, беседуют друг с другом стихами.
Огромной любовью пользуются в народе замечательные классические произведения письменной вьетнамской литературы. Чародеем слова зовут в стране классика Нгуена Ду, большая поэма которого «Ким Ван Киеу» блещет замечательным остроумием, трогает задушевным лиризмом. Широко известна поэма «Плач жены воина» поэтессы Доан Тхи Дьем, в которой осуждаются несправедливые войны. Стихи другой поэтессы, Хо Ксюанг Хуонг, посвящены трудной доле вьетнамской женщины, задавленной феодальным гнетом.
Годы борьбы вьетнамцев против колонизаторов были отмечены появлением поэтов и прозаиков, безраздельно отдавших свой талант служению народу. Большую популярность завоевал молодой поэт-публицист То Хыу. Он познакомил вьетнамцев с творчеством Маяковского, перевел многие стихи Симонова, Суркова и других советских поэтов. До народной революции 1945 года То Хыу был студентом. Еще юношей он вступил в коммунистическую партию и трижды сидел в тюрьме. Сейчас То Хыу член Центрального комитета партии трудящихся.
Все современные писатели и поэты Вьетнама — от семидесятилетнего Фен Хойя до двадцатидвухлетнего Чен Хиу Ту — прошли суровую школу освободительной войны. Знакомство старых литераторов с учением марксизма-ленинизма, героизм народа многое изменили в их взглядах на искусство и его роль в формировании сознания. Этому способствовало создание по инициативе партии и трудящихся Ассоциации работников культуры Вьетнама (ныне Союз писателей и работников искусств Вьетнама).
Писатели и поэты, старые и молодые, встали в одни ряды со сражающимся народом. Страстные памфлеты поэта-сатирика Ту Мо, клеймившего позором злодеяния оккупантов, были приняты на вооружение, как винтовки и гранаты. Рассказы и повести прозаика Нам Као передавались из уст в уста. Песня Нгуена Дин Тхи «Ханой», музыку к которой он написал сам, стала антифашистским гимном.