Была ли альтернатива? (Троцкизм: взгляд через годы)
Шрифт:
Новые волнения не могло не принести Ленину опубликованное 8 января 1924 года в «Правде» сообщение о состоянии здоровья Троцкого, где указывалось, что он 5 ноября заболел инфлуэнцией и что ввиду лихорадочного состояния и затяжного характера болезни, могущей принять более резкую форму, ему предоставляется отпуск с полным освобождением от всех обязанностей на срок не менее двух месяцев для специального климатического лечения. Это означало, что вслед за Лениным на длительное время отходит от активной политической жизни второй по значению лидер партии.
О том, что Троцкий был действительно болен, знали сравнительно немногие лица из его ближайшего окружения и из руководства партии. Люди же, далекие от жизни Кремля, подозревали, что это сообщение, появившееся в момент ожесточённой травли Троцкого в печати и отчётливо намечавшейся победы его противников в дискуссии, маскирует фактическую ссылку.
365
Огонёк. 1989. № 51. С. 17.
Сходные подозрения (о том, что Троцкого «выставили») могли появиться и у Ленина, на собственном опыте убедившегося, на какие интриги способны триумвиры, и привыкшего к тому, что подлинная информация скрывается от него или же доходит до него в искажённом виде.
Следующим психологическим ударом по Ленину явились сообщения о ходе и итогах XIII конференции, окончательно подтвердившие поражение оппозиции.
На близость во времени двух факторов — знакомства Ленина с резолюциями конференции и наступившей на следующий день смерти — обращают внимание наиболее серьёзные зарубежные историки, посвятившие специальные работы загадке ленинской смерти. Выдвигая две версии возможного преступления Сталина — «медицинское убийство» (об этой версии пойдет речь в следующей главе нашей работы) и «психологическое убийство», — они в конечном счете склоняются в пользу второй версии.
В подтверждение её А. Авторханов напоминает, что задолго до смерти Ленина, «твёрдо знающий свою цель и своё дело, Сталин… отменил медицинский режим для Ленина, снял информационный карантин (кроме секретных материалов самого ЦК), разрешил визиты друзей Ленина, но строго следил за тем, чтобы Ленин не приезжал в Москву (за одну такую поездку Ленина в Кремль и на Сельхозвыставку в октябре 1923 г. Сталин пригрозил ему дисциплинарным взысканием Политбюро), а также не встречался с Троцким… Троцкий был единственным из членов Политбюро, который ни разу не посетил Ленина во время его болезни» [366] .
366
Даугава. 1990. № 9. С. 68, 69.
Сталин не мог не понимать, что Ленин, получивший доступ к официальной информации (текущим газетам и журналам, стенографическому отчёту XII съезда и т. д.), неизбежно будет испытывать страдания и волнения по поводу того, что внутренняя жизнь партии развивается в том направлении, которое он считал наиболее опасным для её судеб.
Нельзя не согласиться с Авторхановым и в том, что величайший психологический удар огромной взрывчатой силы Сталин нанёс Ленину своими по форме антитроцкистскими, а по существу антиленинскими речами на XIII партконференции и её резолюцией от 19 января 1924 года, согласно которой Троцкий и оппозиция в целом осуждались за якобы антиленинский «мелкобуржуазный уклон». «Ленин — опытный читатель своей и чужой прессы — увидел из «Правды», что то, чего он боялся, уже совершилось: Сталин фактически захватил власть над ЦК и начал ею злоупотреблять. Если 20 января Ленин только «волновался» (при чтении ему резолюций партконференции — В. Р.), то 21 января в 18 часов 50 минут с ним случился последний — смертельный удар» [367] .
367
Даугава. 1990. № 9. С. 68, 69.
Авторханов ссылается на Стефана Поссони, который в фундаментальной биографии Ленина, вышедшей в ФРГ в 1965 году, также склонялся к выводу о том, что скорее всего Сталин приблизил смерть Ленина наиболее бесшумным методом «психологического убийства». В подтверждение этого своего предположения Поссони писал: «Три раза у Ленина был медицинский кризис, каждый раз в результате сильнейшего психического давления, предпринимаемого умело и с определённым намерением Сталина… Конец Ленина был ускорен психическим воздействием на него — это тоже можно ясно доказать. Волнения, которые Сталин регулярно провоцирует у Ленина, повышают его кровяное давление и служат тем самым заменителем противопоказанных лекарств» [368] .
368
Даугава. 1990. № 9. С. 68, 69.
XXIII «Сверхборджиа в Кремле»
Наряду с версией «психологического убийства» существует ещё одна версия смерти Ленина, впервые изложенная Троцким в статье «Сверхборджиа в Кремле», которая была опубликована в американской газете «Либерти» 10 августа 1940 года. В пользу этой версии, наряду с упоминавшимся нами ранее сообщением о заседании Политбюро в начале 1923 года, Троцкий выдвигал ряд важных аргументов. Во-первых, неуклонное улучшение здоровья Ленина с июля 1923 года сменилось 20 января 1924 года резким и непонятным врачам переломом к худшему, приведшему спустя день к скоропостижной смерти. Во-вторых, этот перелом наступил сразу после отъезда Троцкого на Кавказ, откуда он не имел возможности возвратиться ко дню похорон и тем более — ко дню вскрытия тела. В-третьих, Сталин, хорошо знавший о положительных сдвигах в здоровье Ленина, в январе 1924 года был более чем когда-либо заинтересован в его смерти.
В подтверждение первого аргумента Троцкий ссылался на свои неоднократные разговоры с врачом Ф. А. Гетье, лечившим его и Ленина: «Неужели же, Федор Александрович, это конец? — спрашивали мы с женой его не раз.
— Никак нельзя этого сказать; Владимир Ильич может снова подняться, — организм мощный.
— А умственные способности?
— В основном останутся незатронуты. Не всякая нота будет, может быть, иметь прежнюю чистоту, но виртуоз останется виртуозом» [369] .
369
Троцкий Л. Д. Портреты. С. 46.
К этому можно прибавить, что из всех врачей, лечивших Ленина, Гетье имел наилучшие возможности наблюдать за его здоровьем. По свидетельству другого лечащего врача С. М. Доброгаева, у Ленина обычно устанавливалось отрицательное отношение ко всем лечившим его врачам, и им поэтому приходилось производить свои наблюдения в известной мере скрытно, наблюдая больного из соседней комнаты либо расспрашивая о его состоянии Надежду Константиновну, Марию Ильиничну и ухаживавших за Лениным медсестер и санитаров. «Только один из врачей — Ф. А. Гетье не вызывал против себя этой отрицательной реакции больного, и это делало возможным осуществление более непосредственного, систематического врачебного наблюдения за больным» [370]
370
Сб. Минувшее. Т. 2. С. 185.
Троцкий писал, что, почувствовав после марта 1923 года прилив уверенности, «Сталин действовал так, как если б Ленин был уже мертв. Но больной обманул его ожидания. Могучий организм, поддерживаемый непреклонной волей, взял своё. К зиме Ленин начал медленно поправляться… Врачи давали всё более обнадеживающие заключения» [371] .
Эти слова подтверждаются данными, опубликованными в 12-м томе Биохроники Ленина. С середины июля 1923 года началось медленное, но неуклонное улучшение его здоровья. Уже в середине августа оно улучшилось настолько, что были отменены постоянные дежурства у постели больного врачей, а в сентябре — и медсестер. С 10 августа по настойчивой просьбе Ленина врачи разрешили ему чтение газет. С этого и до последнего дня своей жизни он просматривал «Правду» и другие газеты, журналы, книги, смотрел кинофильмы и был, таким образом, в курсе всех основных событий политической жизни. В ноябре он выезжал в Москву, принимал делегацию рабочих Глуховской мануфактуры, встречался с товарищами по партии (Преображенским, Пятницким, Веронским, Крестинским, Скворцовым-Степановым), рассказывавшими ему о внутриполитических и международных событиях. (Особое внимание и даже воодушевление Ленина вызвали рассказы его товарищей по партии о назревании революционной ситуации в Германии). В конце ноября приглашённый на консультацию профессор Бехтерев нашёл, что с весны 1923 года, когда он впервые осматривал Ленина, его здоровье значительно улучшилось.
371
Троцкий Л. Д. Портреты. С. 56.