Быть человеком
Шрифт:
Так и пришлось таиться в кустах до самой ночи, а когда жители разошлись по домам, Эрен понял, что восхитительно пахнущую пищу они тоже забрали. Это было настолько обидно, что если бы мог, Эрен расплакался бы от несправедливости жизни, но единственное, что ему оставалось, это мысленно клясть судьбу-злодейку.
Перебираясь от дома к дому под покровом ночи, Эрен сквозь зубы ругался на фонари, разгоняющие спасительный мрак и собак, которые начинали сначала лаять на него, а потом скулить, когда понимали, на кого пасть раскрыли. Они поднимали шум и привлекали ненужное внимание. К очередному расстройству Эрена, единственная еда, которой удалось разжиться —
Со своим хилым уловом Эрен устремился обратно в чащу. Решив, что достаточно отошёл от поселения, он жадно накинулся на сворованные овощи. Всерьёз голод ими не утолить, но хотя бы немного притупить его возможно. Затем он привычно переночевал на дереве и уже с рассветом сидел на небольшой поляне и гипнотизировал шприц с сывороткой. Было страшно. А если она не подействует или, как в прошлый раз, действие окажется разовым и краткосрочным? Теперь рядом нет Светланы Петровны, и никто ничего не исправит. Ещё тормозила Эрена боль. Он хорошо помнил агонию, которую пережил в прошлый раз.
Тянуть больше не имело смысла, и, собравшись с духом, Эрен ввёл иглу под кожу, после чего ввёл содержимое шприца себе в кровь. Вскоре пришла уже знакомая боль. Лишающая разума, нестерпимая боль, заставляющая его корчиться на земле и кричать, срывая голос. Длилось это целую вечность. Когда всё закончилось, Эрена заметно колотило, а веточки и камешки на земле болезненно впивались в кожу.
«Получилось», — констатировал Эрен, когда набрался сил, чтобы осмотреть себя, насколько было возможно. Вместо привычных чешуйчатых когтистых лап у него были обычные человеческие руки и ноги, на голове волосы, а не костяные гребни. Сейчас он выглядел человеком. С замиранием сердца Эрен подполз к воде, желая рассмотреть там свое отражение, но из-за волн оно плыло и размывалось, и всё же ему удалось увидеть парня с фотографии в паспорте. Правда, и соотнести его с собой пока по-прежнему не получалось.
Он не случайно выбрал именно эту полянку на берегу очередного маленького пруда. Когда более менее пришёл в себя, Эрен полез в воду, чтобы помыться, и задохнулся от того, какая она холодная. Ледяная! Холод придал ему скорости, и он поставил личный рекорд по наведению чистоты, после чего сидел и трясся, сжавшись в комок, пытаясь согреться.
Надевать чужие вещи, которые даже после стирки напоминали больше половую тряпку, чем одежду, было неприятно, да выбора не было. Потому, преодолевая брезгливость, Эрен натянул влажные вещи, на ноги надел какие-то резиновые тапки. Ему оставалось только догадываться, как непрезентабельно он выглядит. Следом он вынул из сумки всё ценное и как мог распихал по карманам. Пусть среди людей Эрену бывать ещё не приходилось, но он понимал, что парень с женской сумкой вызовет множество вопросов. Последний раз перебрав вещи, он вытащил наличные из кошелька Светлана Петровны, рассудив, ей они не понадобятся, а ему очень пригодятся. Тем более, сумма была, вроде, приличной. В сумке был пропуск на объект, где он жил, с фотографией. Эрен долго смотрел на снимок, пытаясь в малейших подробностях запомнить родное лицо. Затем он собрал всё лишнее обратно, сунул для веса пару булыжников в сумку и бросил её на середину пруда. Со всем этим он не заметил, как прошло приличное количество времени, а он так и оставался человеком,
* * *
День не задался с самого утра. Начальник, скотина озабоченная, из-за того, что она упорно игнорировала все его намёки на «познакомиться поближе», завалил её мусорной и очень скучной работой — заставил разбирать архивные бумаги. Как итог, настроение Милены к вечеру было отвратительным.
Душ и ужин немного помогли, до тех пор, пока она не заметила, что дверь домика, где когда-то, во времена, когда семья её процветала, жили слуги, приоткрыта.
Что это за дела такие? Залез туда, что ли, кто? Этого ещё не хватало! Вооружившись битой, Милена направилась к домику. Было страшновато, но она приказала себе не паниковать. Если там правда кто-то есть, она задаст ему по первое число.
Оказавшись внутри, Милена принялась медленно и внимательно осматривать пространство и цветасто выругалась, заметив в углу бомжа.
— Немедленно вылезай оттуда, — потребовала Милена, — иначе полицию вызову.
Биту при этом она не опускала. Мало ли. Вдруг он агрессивен?
— Прошу вас, не надо, — заговорил бомж. — Я не хотел ничего плохого, только немного отдохнуть. Я в лесу заблудился, и у меня уже совсем нет сил, чтобы дойти до города.
— Выметайся отсюда, — процедила Милена сквозь зубы.
— Пожалуйста, позвольте мне остаться на ночь, — взмолился бомж, который оказался неожиданно молод, если судить по голосу. — У меня есть деньги, я заплачу. И еще заплачу, если дадите мне какой-нибудь еды.
Деньги? Откуда деньги у бомжа? Или он говорит правду и долго плутал по лесу, заблудившись? К изумлению Милены, он правда достал из замызганного кармана стопку купюр.
— Скажите, сколько вам нужно? — поинтересовался бомж.
— Тридцать тысяч за ночь и ужин, — решила она поиздеваться.
Только он с самым серьёзным видом отсчитал шесть пятитысячных купюр и протянул ей, окончательно выбивая из равновесия.
— Спятил? — изумилась Милена. — Я пошутила.
— Мне правда очень нужно немного отдохнуть, — произнёс он.
На Милену смотрели большие зелёные глаза с вкраплением то ли серого, то ли голубого. Потрясающе красивые и глубокие. Да и под слоем грязи проглядывались довольно правильные черты лица. Почему-то больше называть его бомжом не хотелось, и стремление выгнать любой ценой угасло.
— Чёрт с тобой, — вздохнула Милена. — Оставайся до завтра и ужином угощу. Но для начала помойся, от тебя несёт так, что глаза слезятся. За домом бочка, возьми на подоконнике справа ковш, мыло и тряпку вместо мочалки.
«Бомж» покраснел, но с готовностью закивал, выражая своё согласие, а Милена, покачав головой, вышла на улицу и направилась домой, разогреть ужин. Похоже, она спятила, иначе не знала, как ещё объяснить, что позволила остаться этому странному типу, да ещё и кормить его собирается.
* * *
— Докладывайте.
Мужчина лет сорока сурово смотрел на сухонького мужичка и парня в военной форме.
— Все обитатели комплекса убиты. Все особи, что тут были, пойманы. Нескольких самых агрессивных пришлось уничтожить. Пятеро особей вырвались на волю и сбежали. Я уже отдал приказ начать масштабные поиски, но на это может понадобиться время.
— Время?! — прогремел мужчина. — Нет у нас времени! Если эти твари доберутся до жилых мест, то натворят дел. Найти всех как можно быстрее и поймать. Не удастся поймать, значит, убить. Нельзя допустить повторения трагических историй прошлого.