Быт русского народа. Забавы. Игры. Хороводы. Часть 4.

Терещенко Александр Власьевич

Ой, галочка чорна, Чим не моторна, Чому не ночуешь дома? Галочка литае, Парочки шукае.

Галка одинокая летает невесело, потому что ищет себе дружка, так и каждая девушка, томясь одиночеством, ищет себе друга вековечного.

ЩИТКА

Девушки и мужчины, взявшись за руки, ходят вокруг одной девушки, которая в то время, бегая по кругу, бьет в ладоши и припевает с другими:

Щитка маленька, Повидай, де твоя ненька? На маковци сидила, Дрибен мачок дзюбала: Дзюб, дзюб, дзюбанец, Ходит дивка у танец, А за нею молодец. Не ходы, дивко, у танец, Лихо буде пид кинец.

Выходит из круга молодец и, подходя к каждой девушке, говорит:

<Молодец>. Горю, горю, пень! Девушка. Чего ты горишь? Молодец. Щитки, гребинки, красной пани. Девушка. Якой? (какой) Молодец. Тебе молодой.

При этом слове девушка выбегает из круга, а молодец бросается ловить ее. Если он словит ее, то она становится в круг, а если нет, то он сам вместо бегавшей по кругу. Молодость всегда горит любовью.

ГОРОШЕК

Девушки и парни, взявшись за руки, ходят медленным кругом и поют, притопывая:

Посияв я горошек на зеленый нивцы, Купив же я черевички своий чернобривци; Щей горошек не взийшов, тилько лободочки. Витоптала ж черевички, тилько за пяточки. Ой, дивчина, чия ты? Чи выйдешь ты на улицу гуляты? Не пытайся, чия я, коли выйдешь, выйду и я; Коли ходишь, то ходы; колы любишь, то любы. Не зводь мене з ума, колы думки нема.

Этим пением оканчивается хоровод, который, однако, возобновляется по желанию.

Когда мужчине по сердцу девушка, тогда он не должен коварствовать перед нею, ибо сама песня говорит: «Если любишь меня, то люби; но не своди меня с ума, когда на мысли нет любви» [62] .

БАРСКОЕ УГОЩЕНИЕ

В день Успения Пресвятой Богородицы разыгрывают поселяне перед барским домом хоровод, называемый барским угощением. Этот хоровод ныне в редком употреблении. Мне случилось однажды видеть,

что поселяне разыгрывали его в праздник после первого сенокоса. Придя толпою к дому своего господина и не спросясь его дозволения, они начали петь и танцевать; помещик угощал их потом вином и ужином. Прилагаемая песня списана со слов поселян Смоленского уезда.

62

Три эти хоровода суть малороссийские; они пропущены в оглавлении хороводов, равно пропущены в оглавлении игр следующие три малороссийские игры, а именно: /толо, украв рипки и дробушки, которые поэтому помещаются здесь, в примечании.

Толо

Несколько девушек и парней садятся на земле в тесный кружок, а один кто-либо из играющих садится посредине них, нагнувшись головою к самой земле. Все играющие кладут на спину нагнувшегося свои руки, и потом один из парней или одна из девушек, взяв чей-либо перстень, поет:

Ой, толо, голо, золотое перо, Да було соби толо с квитками, Ступаючи на перину с дивками, Да думай же, толо, да гадай, толо: На чиий руци, на мережанци, Перстень упав?

При этом слове кладет кому-либо на руку перстень, а нагнувшаяся, положим девушка, должна отгадать: на чью руку он положен? Если не отгадает, то прежняя девушка поет:

Не вгадала Анна панна, Пресличная Анна панна, На чиий руци, на мережанци, Перстень упав.

Потом снова начинает петь прежнее: «ой, толо, толо» и т. д.; после опять кладет перстень, и это продолжается дотоле, пока нагнувшаяся не отгадает. Когда же отгадает: на чью руку был положен перстень, тогда она встает, а ее место занимает отгадавшая, и таким образом играют, пока не наскучит.

Эта игра составляет просто одну резвую забаву, но в ней часто проглядывается желание девушек, угадает ли ее руку, кто дорог ее сердцу? По отгадыванию судят об исполнении своих желаний.

Украв рипки

Две девушки, подняв свои руки вверх, образуют дугообразные ворота. Прочие девушки, и чем их больше, тем лучше, взявшись за руки и составив круг, идут попарно одна к другой спиною и, не разрывая круга, проходят попарно же через ворота. Пройдя ворота, они растягивают свой круг как можно больше, и, держась крепко за руки, кружатся быстро в какую-либо сторону и поют:

А вкрав рипки, Полетили к черту дитки. Кто оторвется, Тому не минетця.

Кто вырывается из круга и падает, тот уже не принимается в игре, и еще насмехаются над упавшим. Так и в свете.

В других местах эта самая забава носит название игры в дурное колесо. Такое название, конечно, произошло от того, что круг вертится колесом, и так скоро, как можно, а от этого верчения происходят головокружения и ушибы.

Дробушки

В нее играют только вдвоем. Встав друг против друга и взявшись за руки, вытягивают их как можно длиннее, и в то же самое время протягивают свои ноги, коими упираются взаимно, потом начинают кружиться, припевая:

Дробу, дробу, дробушечки, Наившися петрушечки. Гиля, гиля, до воды, Наившися лободы.

При быстром кружении опускает кто-либо руки с намерением или иногда сами опускаются руки от головокружения, тогда один из них летит на землю, а часто падают вместе. Зрители этой забавы издеваются и хохочут над упавшими. Дробушечки доставляют очень хорошее телесное упражнение, но в этой игре выказывается замысел падающих.

Близ города Смоленска Протекал быстрый Днепр, По той по реке быстрой Плыл осетр рыба, Осетр рыба свежая. Ой вы, ребята молодые! Закиньте невода, Ловите осетра. Как бы его словить! Хозяину на стол, На скатерти тканые, На блюда серебряные. Близ города Смоленска Протекал быстрый Днепр, По той по реке быстрой Разыгрались черны соболи. Завидели молодцы во чистом поле. — Ой вы, ребята-молодцы, Раскиньте путы На черных соболей. Ах, как бы их изловить! Хозяюшке на шубку, А дочкам на белы плечи.

ВЬЮН И КРУГ

Совершение хороводов изменено в некоторых местах, именно в Олонецкой губернии. Там они превращены во вьюн и круг, при коих часто поются плясовые песни; разыгрываются весною и летом, потому помещены здесь между летними хороводами. Вьюн есть пляска; он похож на польскую, с тем различием, что в польском мужчина выбирает даму и проходит с нею все комнаты, а во вьюне выбирает девушка мужчину и ходит с ним по комнате. В круге становятся девушки парами; одна из них запевает песню, другие подхватывают общим хором, ходя вокруг тихой пляскою и продолжая беспрерывное пение, которое часто сопровождается хлопанием в ладоши [63] . Иногда круг останавливается, тогда одна какая-нибудь пара выходит на середину и начинает русскую. Танцовщицы помахивают белыми платками и изъясняются движениями. Вот несколько образцов хороводно-плясовых игр.

63

Должно заметить, что все песни в Олонецкой губерн. называются плачем.

Все мужья до жен добры, Покупили женам бобры; Мой муж не ласков до меня, Не купил мне черна бобра. Он корову купил, Мне заботу снарядил; Лучше б масла и муки купил, Я б стряпейку [64] наняла. Стряпеюшка б постряпивала, А я, млада, похаживала, Каблуками приколачивала. Вы белильца, румянца мои, Дорогие, новокупленые, В зелено вино возложение, На бело лицо положенные! Скатись с белого лица долой! Едет добрый муж домой. Любимые подарочки везет: Щелкову плеть не свистанную [65] На младу жену избалованную. Девушка в горенке сидела, Сквозь оконушко глядела, Сквозь хрустальное стекло. Не работушку работала, Гребенем голову чесала, Русу косу плела, В гости милого ждала. Не дождавши своего милого, Постелюшку постлала И заплакала пошла. Почастехонько в окошко поглядывала. Что нейдет ли, не летит ли С поля миленький дружок? Не ясен сокол летит, С поля миленький идет, Своими резвыми ногами Мил постукивает; Своими белыми руками Мил помахивает; Своими желтыми кудрями Мил потряхивает. Прямо, прямо, мой милый, Ко мне в высокий терем! Ко мне в высокий терем! На тесовую кровать, На правую ручку спать. Начал парень красну девку целовать, миловать; Целовавши, миловавши приговаривать Над моей русой косой, Над девичьей красотой: — Уж ты, косынька-коса! Не ты ль меня, косынька, повысушила? Не ты ль меня с ног сронила? Уж ты, Ванюша, Иван, Ваня, братец мой! Прилюбился разум твой, Весь обычай дорогой. Перестань, Ваня, пить, Будут девушки любить, Станут молодушки хвалить. Уж как я, молода, Одинокая была, в одиночестве жила: Затопила, млада, печку, Сама по воду пошла. На водушке, на воде, Гуси, лебеди сидят, Свежу водушку мутят. Почерпнула я, пошла, До полугоры дошла, До царева кабака. У царева кабака сочинилася беда — Загорелась слобода. Как на этот на пожар, Съезжались господа Со уездного суда. Ах, что этот за пожар! Он не жарко горит, Он не жарко горит, Только смахивает. Ах, что это за муж, Молоду жену не бьет! Бей жену к обеду, К ужину снова, да опять, Чтобы щи были горячи, Каша масляная… Удалая голова! Удалая голова! Не ходи мимо сада. В нем тропинки не топчи И дорожки не тори. Ты дорожки не тори, Худой славы не клади. Худа славушка пройдет, Никто замуж не возьмет: Ни подьячий, ни купец, Ни удалый молодец. Отцу, матери бесчестье. Роду племени укор, Роду племени укор. С плеч головушка долой! [66] Мне нельзя идти домой! Скажу так, скажу сяк, Скажу изнова опять: Я во садику была, во зеленом гуляла; Сладки яблочки щипала, наливчатые, Я наливчатые, сами рассыпчатые, Я на блюдечко клала, на серебряный поднос, В высок терем пошла И милому поднесла. Милый яблок не принял, Ничего не говорит: Ни отказывает, ни приказывает. Только и знает мой миленький, Что сердит на меня. Рассержусь же я, молодёшенька, Я сама ль на него, Еще ль покрепче ль того. Не огонь горит, не смола кипит, А кипит, горит ретиво сердце, Не по батюшке, не по матушке, А кипит, горит по красной девушке. Что от девушки пришла весточка, Пришла весточка, скора грамотка: Красна девица есть трудна, больна, Во постелюшке, во могилушке. Я пойду с горя на почтовый двор, Я найму пару вороных коней; Я поеду ли ко могилушке. Ко могилушке, ко красной девушке: — Ты встань-ка, красна девица! Ты отдай-ка, отдай мой тальянский плат, Ты бери, возьми свой злачен перстень. Уж мне тем перстнем обручатися. Тебе тем платком жениха дарить.

64

Стряпейка — стряпуха, повариха.

65

Под этим словом разумеют такую плеть, которою еще никого не били.

66

Эта песня поется точно так же и в Смоленской губернии, и она также напечатана в старинном песеннике.

Эта старинная песня, сочиненная в Петербурге в начале XVII стол., переиначена олонецкими жителями, и она певалась так:

Как в городе, во Санктпитере, Что на матушке, на Неве реке, На Васильевском славном острове; Как на пристани корабельной Молодой матрос корабли снастил, О двенадцати тонких парусах, Тонких, белых, полотняных. Что

из высока нова терема, Из косящетова окошечка, Из хрустальные из оконечки, Усмотрела тут красна девица, Красна девица, дочь отецкая, Усмотрев, выходила на берег, На Неву реку воды черпати; Почерпнувши, ведра поставила, Что поставивши, слово молвила: — Ах ты, душечка! Молодой матрос! Ты зачем рано корабли снастишь? О двенадцати тонких парусах? Тонких, белыих, полотняныих! Как ответ держит добрый молодец. Добрый молодец, молодой матрос: — Ах ты, гой еси, красна девица, Красна девица, дочь отецкая! Не своей волей корабли снащу: По указу ли Государеву, По приказу адмиральскому. Подняла ведра красна девица, Поднявши, сама ко двору пошла. Из камня, из-под белого, Из-под кустика из-под ракитова, Не огонь горит, не смола кипит, Что кипит сердце молодецкое, Не по батюшке, не по матушке, Не по братце, не по родной сестре, Но по душечке красной девице. Перепала ли ему весточка, Красна девица неможна лежит… После весточки скоро грамотка: Красна девица переставилась! Я пойду теперь на конюшний двор, Я возьму коня, что не лучшего, Что не лучшего, самодоброго. Я поеду ли к Божьей церкви, Привяжу коня к колоколинке, Сам ударюсь о сыру землю! Расступися ты, мать сыра земля! И раскройся ты, гробова доска, Развернися ты, золота парча, Пробудися ты, красна девица. Ты простись со мной, с добрым молодцем, С добрым молодцем, другом милыим, С твоим верным полюбовником [67] . Ты отеческая дочь! Не ходи гулять в полночь, Не ходи гулять в полночь; Мимо моего двора Не прокладывай следа. У моего ли у двора Приукатана, углажена гора: Водою улита, Водою улита, Каблуками убита, Лишь я скок на ледок, Окаянный башмачок! Окаянный башмачок! Поскользнулся каблучок, Я упала на бочок! Не слыхала, как упала, Погляжу, млада, лежу, Я на правом на боку. Я туда и сюда глядь, Меня некому поднять. Шел детина молодой, Неженатый, холостой. Я не знала, как назвать, Поучилася солгать, Его душенькой назвать. Душа моя, душенька! — Уж я рад бы поднять: Со стороны люди глядят, Со стороны люди глядят, Поймать меня хотят: Руки, ножки связать, Во солдатушки отдать, Во солдатушки отдать. Отцу, матери не ждать. За морем далече, Меж гор высоко. Там моя милая Под окошечком сидит, Слезно плачет, говорит: — Из-за той стороны Воздух приятный несет, Где моя любезная Сашенька живет. Скажи, скажи, милая! Любишь ли меня? Если ты любишь, Возьму за себя; Если же не любишь, Убью сам себя. Напишу я надпись Над гробом своим. Увидишь, узнаешь, Что верен я был; На ней прочитаешь: Одну ее любил. Старые люди, нерассудливые! Словно молоды не бывали, Словно про любовь не слыхали. Эту песню поют протяжно и заунывным голосом. Во поле березонька стояла, Во поле кудрявая стояла, Люли, люли, стояла! Некому березы заломати, Некому березы заломати, Люли, люли, заломати! Я пойду, березу заломаю, Я пойду, березу заломаю, Люли, люли, заломаю! Вырежу я три пруточка, Вырежу я три пруточка, Люли, люли, три пруточка! Сделаю я три гудочка, Сделаю я три гудочка, Люли, люли, три гудочка! Четвертую балалайку, Четвертую балалайку, Люли, люли, балалайку! Пойду я на новые на сени, Пойду я на новые на сени, Люли, люли, на новые на сени! Стану в балалаечку играти, Стану в балалаечку играти, Люли, люли, играти! Стану я старого пробуждати, Стану я старого пробуждати, Люли, люли, пробуждати! Встань ты, старый черт, проснися! Встань ты, старый черт, проснися! Люли, люли, проснися! Борода седая, пробудися, Борода седая, пробудися, Люли, люли, пробудися! Вот тебе помои, умойся, Вот тебе помои, умойся, Люли, люли, умойся! Вот тебе рогожа, оботрися, Вот тебе рогожа, оботрися, Люли, люли, оботрися! Вот тебе заслонка, помолися, Вот тебе заслонка, помолися, Люли, люли, помолися! Вот тебе баран, расчешися, Вот тебе баран, расчешися, Люли, люли, расчешися! Вот тебе осметки, обуйся. Вот тебе осметки, обуйся, Люли, люли, обуйся! Вот тебе шубенька, оденься, Вот тебе шубенька, оденься, Люли, люли, оденься! Во поле березонька стояла, В поле кудрявая стояла, Люли, люли, стояла! Некому березы заломати. Некому кудрявой заломати, Люли, люли, заломати! Я пойду, березу заломаю, Я пойду, березу заломаю, Люли, люли, заломаю! Вырежу я три пруточка, Вырежу я три пруточка, Люли, люли, три пруточка! Сделаю я три гудочка, Сделаю я три гудочка, Люли, люли, три гудочка! Четвертую балалайку, Четвертую балалайку, Люли, люли, балалайку! Пойду я на новые на сени, Пойду я на новые на сени, Люли, люли, на новые на сени! Стану в балалаечку играти, Стану в балалаечку играти, Люли, люли, играти! Стану я милого пробуждати, Стану я милого пробуждати, Люли, люли, пробуждати! Встань ты, душа, пробудися! Встань ты, душа, пробудися! Люли, люли, пробудися! Вот тебе водица, умойся, Вот тебе водица, умойся, Люли, люли, умойся! от тебе полотенце, оботрися, Вот тебе полотенце, оботрися, Люли, люли, оботрися! Вот тебе икона, помолися, Вот тебе икона, помолися, Люли, люли, помолися! Вот тебе гребешочек, причешися, Вот тебе гребешочек, причешися, Люли, люли, причешися, Вот тебе башмачки, обуйся, Вот тебе башмачки, обуйся, Люли, люли, обуйся! Вот тебе кафтанчик, нарядися, Вот тебе кафтанчик, нарядися, Люли, люли, нарядися! Эту песню поют еще и так: Я пойду, рябину заломаю, Выломаю три пруточка! Стану я старого будити: Встань, мой сударь, пробудися! Вот тебе помои, умойся! Вот тебе рогожа, оботрися! Стану я малого будити: Встань, мой мал, пробудися! Вот тебе грязна вода, умойся! Вот тебе тряпица, оботрися! Стану я ровнюшку будити: Встань, мой ровнюшка, пробудися! Вот ключевая вода, умойся, Вот тебе платочек, оботрися, Вот тебе икона, помолися! Старый муж на руку ложится, Как колода валится; Ровнюша-муж на руку ложится, Легче пера лебединого. Старый муж к устам припадает, Как смолой поливает; Ровнюшка муж к устам припадает, Словно медом поливает. Как вила серая утка В шелковой траве гнездо! Она вила неделю, Она вила другую; А на третью неделю поднялась, полетела! Как навстречу той утке Государевы ловцы. Эй вы, ловцы, вы, ловцы, Удалые молодцы! Не видали ли вы селезёнка? Уж как твой селезёнок Во государевом во доме, На дубовом на столе, На серебряном блюде Белым сахаром осыпан И шафраном посыпан. За твоим ли селезенкой Сидел Царь со Царицей, Молодец со девицей. Как девица-то скажет: — Я насмерть ненавижу Столь богатого скупого; Я еще ненавижу, Кто вдову изобидит, Красну девку осудит, Молодца обесчестит. Ты построй, милый, терем, Противу терема терем, Из дверей во двери, Из окошка в окошко. Не березонька с березкой свивалася, Не девушка с молодцом совыкалася; Совыканьице было с дружком тайное, Расставанье же с дружком было явное. Отъезжает мой любезный Во путь во дороженьку; Хоть не в дальнюю, любезный! Жаль мне и тошненько. Он запел, мой дружочек, Запел с горя песенку: — Ты прощай-ка, прощай, Прощай, моя любушка! Ты прощай-ка, моя Сизенька голубушка! Наживай-ка ты себе дружка иного — Буде лучше наживешь, меня позабудешь; Буде хуже наживешь, меня вспомянешь. Приезжай-ка, мой любезный, жить-то мне тошненько. Надорвется живот, живот и сердце плачут, Все тебя, мой друг, дожидают! Со восточные, мой милой, со сторонушки, Со любезные пути-дороженьки.

67

«Новое и полн. Собран. песен», ч. 1, № 177, издан. Моск. 1780 года. Эта песнь перепечатана в «Новейшем и полном общенародн. песеннике», № 144, издан. Моск. 1810 г.; в «Новейш. и полн. песен.», ч. 2, издан. СПб. 1819 г., и ч. 2, издан. Моск. 1822 г., № 232, но везде с изменениями.

СЛОВАРЬ РЕДКИХ И СТАРИННЫХ СЛОВ

Баять (баитъ) — говорить, беседовать, рассказывать.

Бердо — род гребня для ткацкого станка.

Беседа — здесь: собеседник.

Бочи — бока.

Вервица — ременные четки, по которым молились; ими же стегали ослушных.

Глазет — парча с шелковой основой и гладкой серебристой или золотистой лицевой стороной.

Гудка — струнный музыкальный инструмент.

Гуж — петля, кольцо, глухая привязь.

Донце — нижняя часть какого-либо сосуда.

Ендова — широкий сосуд с носиком.

Епитрахиль — одно из облачений священника, надеваемое под ризою.

Задворица — задний, скотный двор, хлева под общим навесом; место за двором.

Зазнобушка — тот или та, в кого влюблен.

Залавица — глухая лавка с подъемной крышкой.

Залавочье — место под лавками в избе.

Запаска — крестьянская одежда из грубого сукна.

Исполать — хвала, слава.

Камка — шелковая китайская ткань с разводами.

Кика, кичка — женский головной убор, род повойника.