Быть с тобой, думать о тебе
Шрифт:
— Теперь увидимся только через две недели.
— Знаю, — с грустью ответил я.
Я подождал, пока она уйдет, и пошел на кухню.
Там, на столе, лежал пакет, перевязанный золотистой ленточкой с бантиком. Разволновавшись и в то же время почувствовав себя идиотом — ведь я ничего не подарил ей, — я набрал ее номер:
— Я чудовище, я не сделал тебе никакого подарка.
— Мне достаточно улыбки на твоем лице, которую вижу каждый раз, когда ухожу от тебя. Ты не представляешь, какой это подарок.
Мы
Ожидая, пока он закипит, я смотрел на пакет. Следовало дождаться Рождества, но я не утерпел и тут же открыл его. В пакете оказался путеводитель для путешествия на машине по Западной Америке.
Уже многие годы никто не делал мне на Рождество никакого настоящего подарка — обдуманного, выбранного специально для меня.
Я послал ей сообщение:
«Моя жизнь стала прекраснее с тех пор, как в ней появилась ты».
ДВЕНАДЦАТЬ
Любовь — странная штука. Я всегда думал, что когда любишь человека, то знаешь, как он ведет себя и в твое отсутствие. Чувство — это форма знакомства с другим человеком.
Я спрашивал себя, что бы сделал ее муж, если бы заметил мое присутствие в жизни Сильвии. Я подозревал, что он все знает, но притворяется, будто ничего не ведает, потому что не представляет, что делать в такой ситуации.
«Я бы давно уже все понял», — подумал я. Хотя я знал ее гораздо меньшее время, все же понимал намного лучше. Понимал, хорошее ли у нее настроение, поссорилась ли она с кем-то, нервничает или волнуется. Мог почувствовать, когда она устала и когда ей скучно.
Однажды вечером я нашел ее мужа в «Фейсбуке». Было интересно посмотреть на него.
Мы с ним занимались любовью с одной и той же женщиной, а я даже не знал его в лицо. Мне хотелось иметь о нем представление.
Я представил, как он явится ко мне и набросится на меня, затеяв драку, и пришлось бы защищаться. И я задавался вопросом, у кого из нас двоих окажется преимущество.
Посмотрев его снимки, я уже не сомневался, что у меня, но злость делает человека сильнее, а он мог бы оказаться очень разозленным. Выглядел он как самый нормальный человек, и не было в нем совершенно ничего особенного. Одежда, улыбка, манера позировать — все самое обычное.
Я задался вопросом, как такая необыкновенная женщина могла жить с ним, и подумал, что, должно быть, он действует на нее успокаивающе и этого ей оказалось достаточно.
На его странице я нашел и их совместные фотографии, но они выглядели странными, какими-то фальшивыми, постановочными. И все это показалось мне одним большим обманом.
Однажды мы с Сильвией сидели у меня на кухне. Вокруг царил беспорядок, на каждой дверной ручке висело по пластиковому пакету, а отдельно существовал еще один, большой мешок, набитый разными другими.
— Меня привлекает разнообразие.
— А с чаем как решаешь задачу? Есть в бумажных квадратах, с металлической скрепкой, на хлопковой ниточке и в пакетиках.
Мы посмеялись. Тогда она взяла большой мешок с пакетами и вывалила все на стол.
— Если сложить их, займут намного меньше места. Можно? — Она кивнула на пластиковое облако.
— Если хочешь.
— Это меня успокаивает.
Готовя кофе, я спросил:
— Ты когда-нибудь задумывалась о том, как реагировал бы твой муж, если бы узнал про нас?
— Да, конечно.
— Думаешь, он бросил бы тебя?
Она разгладила пакетик на столе и принялась складывать его.
— Думаю, да. Трудно простить измену. — Она произнесла это с грустью. — Особенно мужчине.
— Теперь это уже не так. Сейчас мы все эмансипированы.
— Все считают себя современными, открытыми, все понимающими, но никуда не делась двойная мораль. А кроме того, я ведь еще и мать.
— Это отягчающее обстоятельство?
— Как никакое другое. — И она показала мне первый идеально сложенный пакетик: — Неплохо получилось, как по-твоему?
— Отлично. Какой маленький, теперь тысяча таких поместится у меня под мойкой.
Когда она принялась за второй пакетик, я сказал:
— Это старая история про висячий замок и ключи.
Она посмотрела на меня, явно не понимая.
— Не знаешь эту историю? Один ключ, который открывает все висячие замки, это суперключ, а висячий замок, который позволяет открывать себя всем ключам, отнюдь не суперзамок.
Она расхохоталась:
— Никогда не слышала эту историю. Великолепный образ.
Я пошутил, но знал, что Сильвия права: существовали две разные морали, и ее подавляла одна из них.
Она молчала.
— О чем думаешь? — спросил я. — О своем муже?
— Да.
— Беспокоишься?
— Нет, думала о том, что я не бросила его, когда узнала, что он изменял мне.
Я не в силах был скрыть изумления от такого неожиданного заявления. Невозможно было представить, что мужчина, которого я видел на фотографиях, изменял жене!
— Какое-то время у него была другая женщина.
Говоря о муже, она всегда отзывалась о нем как о заботливом, спокойном, влюбленном в нее человеке, к тому же любящем сына. Мне не удавалось совместить эти два его образа.
— Как же ты узнала?
— Во время одного корпоративного ужина. Это была его коллега.
— Ты поняла это по тому, как они разговаривали?
— По тому, как они не разговаривали и избегали друг друга. Я наблюдала за ней весь вечер. Я знала, что мне достаточно одного взгляда, чтобы понять. И как только наши взгляды встретились, мое подозрение превратилось в уверенность.