Быть с тобой, думать о тебе
Шрифт:
— Конечно, у меня и слоган готов: свинья, которая получает столько удовольствия, может давать только отличную колбасу.
— Молодец. Трудись на этом поприще. Ты на правильном пути.
Мы расхохотались.
Когда он выходил, я швырнул ему вслед ножницы.
— Ты что, идиот?! Ты же мог поранить меня.
— Исключено, у них закругленные концы.
ДЕСЯТЬ
Ожидая Сильвию в книжном магазине, я присел рядом с двумя молодыми девушками. Они говорили о
— Я видела в «Инстаграме», что ты была в «Пластике» с Паоло.
— Да.
— Поняла, что вы неслабо повеселились.
— Я тоже смотрела твои снимки с вечеринки у Франчески. И даже лайкнула.
— Да, видела.
В том же духе они продолжали довольно долго, лишь подтверждая увиденное, но не могли и двух слов сказать о том, что делали. Я подумал, как же мне все-таки повезло, что я не такой молокосос и с головой у меня все в порядке.
Когда Сильвия вошла, я сразу заметил ее и тут же подумал, что черная одежда делает ее еще сексуальнее.
— Как все прошло?
— Можно ли сказать о похоронах, что они прошли хорошо? Не случилось ничего драматичного, и слава богу.
Я улыбнулся:
— Сильвана много слез пролила?
— Покойница — ее соседка по дому. Они успели пообщаться всего пару раз.
— Нет человека добрее Сильваны.
Я поднялся, чтобы принести кофе. У стойки обернулся, наши взгляды встретились, и она улыбнулась мне издали.
Я вспомнил о неловкости во время наших первых встреч. Теперь я знал о ней гораздо больше.
Я принес два кофе и сел за столик. У нее было грустное лицо.
— Ты в порядке?
— Эти похороны напомнили мне об отце.
Я тоже вспомнил о похоронах своих родителей, они скончались лет десять тому назад. Когда я рассказывал об этом Сильвии во время одной из наших встреч, она смотрела на меня с тем же сочувствием, какое я тысячу раз видел в глазах людей. Мне неприятны сожаления, по этому я избегал разговоров на эту тему.
Я спросил:
— Каким был твой отец?
— Человеком, в которого можно влюбиться.
— Вы были очень близки?
— Я редко видела его. Он все время куда-то уезжал.
Она долго рассказывала о нем, работа была главным в его жизни, и он уходил от конкретных житейских проблем, они становились для него досадными помехами. От него она унаследовала любовь к музыке.
— Нелегко быть родителями, — заключил я. — Ав детстве самое главное, наверное, чувствовать, что тебя любят.
Она улыбнулась.
— А твоя мать? — спросил я.
Сильвия уже говорила мне раньше, что та жила в деревне и они редко виделись. Даже рождение внука не сблизило их. Мне хотелось понять, из какой она семьи, как любили ее в детстве.
— Она была не очень ласковой, между нами с самого начала что-то пошло не так. В молодости она всегда сопровождала отца во всех его командировках. Потом родилась я, и положение изменилось, ей пришлось
— Даже так? Мне кажется, не может быть, чтобы мать испытывала подобные чувства по отношению к дочери.
Я взглянул на Сильвию. Такой откровенный разговор о глубоко личном делал ее еще привлекательнее. Мне хотелось поскорее оказаться дома, чтобы обнять ее, и потом мы долго лежали бы вместе, как бывало всегда после занятий любовью.
— Ты уверена, что мы не можем сейчас заглянуть ко мне? — Я и сам не заметил, как произнес это.
— Мне нужно забрать сына из садика.
— А кто-нибудь другой не мог бы сделать это вместо тебя?
— Сегодня я без бебиситтера. В последний момент у нее возникло какое-то неотложное дело.
— А другую нельзя найти?
Она посмотрела на меня со снисходительной улыбкой, как смотрят на человека, который не в состоянии понять самых простых вещей. Потом сказала:
— Пойду на минутку в туалет, и если последуешь за мной, на этот раз не откажу тебе.
Я моментально представил себе, как запираю дверь и мы занимаемся любовью. Мы уже делали это в ванной у меня дома, она опиралась на раковину. Это было одно из самых замечательных воспоминаний о наших встречах, когда я мог смотреть на ее спину, изгибы тела и видеть в зеркале ее лицо в момент наслаждения, когда, кусая губы, она смотрела мне прямо в глаза.
Пока я фантазировал, она выдала:
— Но не делай этого.
— Ты же сама только что сказала, что не откажешь.
— Не хочу, чтобы всякий раз наша встреча непременно завершалась близостью. — И с улыбкой добавила: — Мне нравится знать, что ты хочешь меня, но не можешь иметь.
Она была не похожа на себя, никогда раньше я не видел ее такой самоуверенной.
Когда она вернулась, я спросил:
— Когда увидимся?
— Завтра. На следующей неделе постоянно буду занята, а потом на несколько дней уеду.
— Уедешь на несколько дней?
— Скоро Рождество, если ты этого не заметил. — И она кивнула на большую нарядную елку у входа в книжный магазин.
— Еще один повод ненавидеть этот праздник. С тех пор как умерли мои родители, Рождество всегда напоминало об этом семейном празднике, проводимом вместе, — обед, приготовленный матерью, игра в лото…
В последние годы я навещал в этот день мою тетушку в Лигурии, но все время только и делал, что посматривал на часы: так хотелось поскорее сесть в машину и вернуться домой.
Теперь, если Сильвия уедет, я почувствую себя совсем одиноким. Стану представлять, как ее сын распаковывает подарки, накрытый стол, гирлянды в рождественских яслях.
Я попытался отогнать напавшую на меня хандру. Рождество минует, как и всегда, надо только не слишком задумываться о нем.
ОДИННАДЦАТЬ