Быть вместе
Шрифт:
— Ради Бога, вы едва не погубили всех нас. — Тяжело дышавший Себастьян с совершенно белым лицом остановился на пороге ее каюты. — На что вы так отреагировали? Мне показалось, что старый черт собирается чуть ли не всех нас пронзить копьем. Он едва не поступил так с Бове после вашего ухода.
— Очень жаль, что он этого не сделал! — выкрикнула Харриет; у нее по лицу текли слезы, волосы рассыпались, грудь тяжело поднималась и опускалась.
Желание крепкой хваткой сковало Себастьяна. В спокойном состоянии Харриет, бесспорно, была красивой, но в ярости — просто изумительно прекрасной. Он шагнул в ее сторону, и в этот момент
— Он заставил старого черта есть у него с ладони.
Себастьян испустил вздох облегчения.
— О, уйдите! — Харриет в раздражении запустила ему в голову подушкой, из которой разлеталось ее содержимое.
Удивленно моргнув, Себастьян увернулся от броска и, выскочив из каюты, захлопнул за собой дверь. С любовью придется подождать — но не слишком долго. Бове постоянно держал рядом с собой Наринду, так что у него не было морального права диктовать условия другим членам экспедиции. Себастьян был снова полон решимости. Он был дураком, что прекратил атаку на чувства Харриет, но больше им не будет. Даже его мать не сможет объявить неподходящей такую мужественную и исключительно волевую девушку, как Харриет.
Рауль, прекрасно понимая, куда ходил Себастьян, пристально смотрел на него, до боли сжав губы и чувствуя, как у него стучит в висках кровь. Крейл выглядел необыкновенно довольным собой. Несомненно, Харриет вся в слезах бросилась к нему в объятия и получила соответствующее утешение. У Рауля возникло безумное желание задушить Себастьяна Крейла, но гость требовал, чтобы ему объяснили сложную работу компаса, и Рауль, подчиняясь, оторвал взгляд от Себастьяна.
Встреча с вождем Нбатианом существенно подняла настроение Уилфреду Фроуму. Он попросил, чтобы Харриет зарисовала все детали облачения вождя, копья, каноэ, воинов. Харриет исполняла его просьбу, держась настолько далеко от Рауля, насколько могла. Когда же их взгляды случайно встречались, Харриет смотрела на Рауля с таким испепеляющим пренебрежением, что оно могло бы уничтожить менее стойкого человека — Рауль же просто спокойно продолжал свою работу.
Когда Харриет работала, Себастьян долгие часы проводил рядом с ней, чистил свое оружие и размышлял над тем, что рассказал Раулю Нбатиан о Великих Ньянза. Харриет увлеченно делала наброски и почти не слушала, что он говорил. Наринда становилась все более зловредной. Плеснув растительное масло на юбку Харриет, она нагло заявила, что это просто случайность, но глаза изобличали ее. Она пробралась к Харриет в каюту и, забрав щетку для волос, выбросила ее за борт, а когда Харриет спросила, где щетка, сказала, что ничего не знает. У себя в постели Харриет обнаружила змей, а однажды, оставив свой блокнот для зарисовок, она, вернувшись, увидела, что рисунки из него вырваны.
Когда Харриет обвинила Наринду в том, что это ее рук дело, Рауль оскорбительно заявил, что появление змей — это происшествие, с которым они все сталкиваются, а ее рисунки, несомненно, унес ветер. Харриет стиснула зубы и сверхчеловеческим усилием удержалась, чтобы не надрать Наринде уши.
С каждым днем Рауль становился все более резким и замкнутым, и вскоре только Марк Лейн был способен разговаривать с ним более или менее
Ранним утром они бок о бок стояли на палубе и увидели рощу лимонных деревьев, возвещавшую о приближении к Гондокоро.
— Когда мы оставим лодки, путь станет чрезвычайно трудным, — тихо сказал Марк Лейн. — Нам всем нужно быть заодно и путешествовать в дружбе, а не в ненависти.
Рауль продолжал молчать и только свел брови и сжал губы в жесткую линию.
— Прошло уже несколько дней с тех пор, как вы хотя бы несколькими словами обменялись с Себастьяном или Уилфредом, — озабоченно продолжал молодой Марк Лейн с Библией в руках., — Они становятся беспокойными и неуверенными. Думаю, успеха не достичь, если не преодолеть бездну.
— Я не просил никого из них отправляться со мной, — отрезал Рауль. — Крейл не приложил ни малейшего усилия к разработке экспедиции или к ее подготовке.
— Тогда почему он среди нас? — озадаченно нахмурился Марк Лейн.
— Потому что я не получил бы разрешения покинуть Хартум, не взяв его.
— А Фроум?
Вспомнив, что отец Себастьяна был британским консулом в Хартуме, Марк Лейн больше не расспрашивал о молодом человеке.
— Королевское географическое общество Лондона попросило разрешения, чтобы он путешествовал со мной, и я согласился. Я даже подумал, что он может оказаться полезным. Но я ожидал опытного исследователя, а не теоретика.
— А мисс Латимер? — несмело поинтересовался Марк Лейн.
— Мисс Латимер — проблема Себастьяна, а не моя. — Рауль еще сильнее нахмурился и, круто повернувшись, оставил Марка Лейна таким же одиноким, как появившаяся впереди заброшенная миссионерская церковь Гондокоро.
Харриет стало не по себе, когда они ступили на берег. В одинокой разрушающейся церкви, где только огромный крест остался крепким, было что-то зловещее. Что за люди проложили свой путь через болота Судда, чтобы осесть здесь в надежде обратить язычников в христианство? Кто бы они ни были, их не осталось в живых.
Участникам экспедиции понадобилось три дня, чтобы распределить и упаковать для транспортировки на верблюдах провизию, которую они везли с собой. Для Рауля, Себастьяна и Харриет предназначались лошади. Уилфред и преподобный Лейн сами решили ехать на мулах. Наринде, к ее неудовольствию, тоже выделили мула, и она еще сильнее возненавидела Харриет. Английская девушка будет ехать на лошади, как и Рауль, а она, Наринда, не удостоена такой чести.
Наринда видела, что, пока научные книги и инструменты укладывались отдельно от специй и растительного масла, взгляд ее хозяина снова и снова возвращался к английской девушке. Харриет делала вид, что не замечает этого, и усердно работала. Но Наринду нельзя было обмануть, она знала, что для английской девушки, как и для нее самой, горящие взгляды Рауля не оставались незамеченными.
В отличие от церкви поселение Гондокоро не было заброшенным. Там обосновалась кучка работорговцев, людей столь грубых, что при виде их Харриет чувствовала физическое отвращение. Накануне того дня, когда экспедиция должна была отправиться в путь, пригнали группу рабов для отправки в Хартум. Предводитель племени добровольно продал их и вместе с бородатыми торговцами направлялся к скоплению жалких жилищ, расположенных вокруг церкви.
— Если бы я была мужчиной, то сама расстреляла бы этих торговцев! — страстно воскликнула Харриет, обращаясь к Себастьяну.