Быть женой чудища закатного
Шрифт:
— Все хорошо, — я расслабилась и прикрыла глаза. Ладони Геспера были сухими и пахли травами, от него вообще пахло травами и средством для стирки, видимо, успел вернуться, переодеться и привести себя в порядок после патрулирования. И сразу же пошел искать меня. Это было приятно, и я потянула его за ворот туники на себя — он вернулся, а значит, нужно поприветствовать. Жена я все-таки или как?
— Клио… — низко, на грани слышимости пророкотал Геспер, подхватывая меня в охапку, правда, в следующий миг он заметил темный проем в стене и чуть отстранился. — Это?.. Здесь не было никогда двери.
— Ага,
— Ты ходила? — он нахмурился и теперь смотрел озабоченно. Я сразу же вспомнила обещание никуда не ходить в одиночку и вообще звать даже не Эльпи, а Геспера.
— Так, одним глазком глянула, — слукавила я. В ответ мне достался тяжелый вздох и пылкие поцелуи в щеку и шею, было щекотно и смущающе. Хотелось залезть под тунику и коснуться ладонями горячей кожи, которую мне уже довелось потрогать. Плохо, когда эксперимент прерывают!
— Что ты делаешь сегодня вечером? — услышала я вопрос. — Планы?..
Конечно, у меня были планы, особенно хотелось поработать с линзами и кристаллами, найденными в странной комнате, но я не смогла ответить иначе, как отрицательно мотнув головой.
— Никаких, а что, есть предложение?
— Да, — пророкотал мне на ухо Геспер, и от этого короткого слова-выдоха я вся в один миг покрылась мурашками.
Глава 64
До вечера я провела время как на иголках, все из рук сыпалось. Вроде бы и линзы начала чистить, а толково это сделать не смогла. Переложила в десятый раз зажимы и ключи, переставила верстаки, почистила щупы. В голове вертелся важный вопрос — сразу ночную рубашку надевать или потом? И как это «потом» происходить будет? И что это за «потом» будет? И вообще, может, Геспер не имел в виду ничего такого? А я как дурочка натяну на себя тонкую ткань, а потом замерзну? Хотя у стража температура тела чуть выше, чем у обычного человека, так что согреет.
И это «согреет» вызвало в голове еще одну пачку ассоциаций, от которых я просто вспыхнула румянцем и прошла очередной круг по комнате. Этих кругов я уже с десяток навертела, все никак успокоиться не могла. Бабушка говорила, что мужчина должен нравиться, привлекать. Но меня тогда привлекала схема простейшего светильника. Вот разве это не чудо — простая металлическая основа, заряженный камень, линзы, которые усиливают свет?! Раз — и луч света разгоняет тьму!
А Геспер меня привлекал?
Кажется, да. Ответ был ожидаемый, но немного все-таки ошарашил. Я села на пол у стены и, сложив руки на груди, всерьез решила разложить в очередной раз все мысли по полочкам.
Мне понравилось Геспера слушать и видеть, как он слушает и слышит меня. Молчал он очень уютно. Нравились поцелуи, взгляды и осторожное внимание — не было странного неприятного ощущения, как бывало от прищуренных взглядов друзей Наума или от того механикоса, который у дедушки гостил и как-то вечером попытался схватить меня ниже талии. Геспер не говорил гадостей, но так забавно смущался. И я верила, что рядом с ним в безопасности, хотя на самом деле оказалась не в самом безопасном месте. Вот только пугало ли это меня? Твари, Сумрак, долг стража… Нет и еще раз нет.
Вот
Мы так же молча вышли из моей лаборатории, к моему удивлению, не повернули к спальне, Геспер вел нас куда-то в сторону, где жила Эльпи, но не совсем. Дверь в помещение открылась без скрипа, в воздухе еще слабо пахло смазкой — видимо, ее недавно привели в порядок.
Геспер улыбнулся и жестом предложил войти. А я сделала шаг и растерялась — забыла в тот же момент все свои беспокойства.
— Нравится? — услышала я вопрос, но слов не нашла, только быстро кивнула.
Это была странная комната — небольшая, почти круглая, но с высоким выпуклым потолком. Над головой висела какое-то украшение из тонких прутьев и цветного стекла. Узкие окна сверкали коваными решетками из светлого металла. У одной стены полыхал жаром огромный камин: сладко пахло фруктовым деревом, и трещали в огне поленья. Перед камином были разложены толстой стопкой одеяла, так чтобы не было холодно лежать, а вокруг на низких столиках стояли подносы с закусками и графины с напитками. Но пахло почему-то цветами.
— Смотри, — Геспер указал мне на стену, до которой свет камина не доходил. Я подошла ближе и увидела, что она полностью оплетена каким-то растением, именно его мелкие, светлые цветочки так сильно и головокружительно пахли — и сладостью, и свежестью, и чем-то будто острым.
Геспер оказался за моей спиной и крепко обнял, уткнулся носом в волосы. Я на мгновение вспомнила, что так и не расчесалась толком, и не переоделась в красивое… Но мысль быстро улетучилась с горячим шепотом:
— Пойдем, Клио.
Я не могла оценить, было ли это красиво, как нужно или как правильно. О свиданиях я слышала со слов других, бабушка рассказывала, как она познакомилась с дедом, как ухаживал за мамой мой отец, и иногда я представляла, как мне дарят цветы или, не дай Эос, читают стихи. Тогда мне было смешно, но не сейчас. Казалось, что воздух вокруг нас звенел. Все как-то было слишком серьезно — темный взгляд Геспера, его ладонь, крепко сжимающая мою и сжатые в жесткую линию губы.
Геспер первый опустился на одеяло, потянул меня к себе, устраивая на подушках, и взял в руки большую чашу с вином.
— Я должен кое-что исправить, — сказал он, отпил из чаши глоток и протянул в мою сторону. — Клио, ты станешь мне супругой? Позволишь быть с тобой? Останешься рядом со мной?.. Сколько бы ни отмерила нам Эос дней.
У меня дрожали руки, но я даже и не подумала отказаться. Было легко взять чашу и отпить из нее. Просто потому что я дала нам шанс еще там, в Аполисе, и не пожалела ни разу. И мне уже не страшно было узнать, что нас ждет в будущем, ведь я буду там не одна.
— Да, — ответила я. Это было иначе, не так, как когда мы соединили руки над семейным камнем Аполиса. Эта крошечная церемония была важнее и весомее.