Бывшая Москва
Шрифт:
– Откуда ты знаешь? – спросила Маша. – В школе на истории ничего похожего не рассказывали.
– Про странников тоже не рассказывали, но ты ведь не сомневаешься, что они есть. А насчет чистильщиков осталось много записей.
– Маш, ты не сомневайся, Богдан в курсе. И вообще он в сто раз умнее меня.
Маша усомнилась, что этот странный парень с тихим голосом и отстраненным взглядом в чем-то превосходит Яна, но высказывать свое мнение вслух не стала.
Богдан продолжил:
– Их пророки учили: все беды пошли от излишеств, от прогресса, от того, что человек стал слишком много знать и уметь. Толпе нравилось
– Я же говорил, что Богдан технический гений, – вставил Ян.
– Не захваливай. Но мне так нравится с этими железяками возиться. Может, в конечном итоге что и получится путевое. Сейчас еще один компьютер собираю. Тут, можно сказать, идеальные условия. Генератор есть, инструменты тоже. Время от времени ребята заглядывают помочь, правда, от них толку мало, больше отвлекают.
– Ладно, мы тебя не будем отвлекать.
– Да я не об этом, ты чего… Просто иногда залезешь в какую-нибудь схему с головой, и тут же все вчетвером припираются общаться. А они сам знаешь, какие шумные. Хотя здорово, что меня не забывают.
– Ты хоть иногда на улицу выходи, а то одичаешь совсем среди своих железок.
– Не одичаю.
Заметно было, что Богдан осел в этой комнате всерьез и надолго. Возле дальней стены лежал матрас, прикрытый тонким одеялом, на маленькой печке стоял чайник. Из мебели, кроме двух столов – несколько стульев, небольшой шкаф, узкий и короткий диванчик, обитый искусственной кожей.
– А что, вполне уютно. Я бы получше обустроился, на разных этажах можно много чего найти, не всё ведь странники и чистильщики смели. Просто некогда.
– Разве здесь разрешено селиться? – спросила Маша.
– Официально я живу в другом месте.
– Понятно. Я бы побоялась жить в одиночку в таком огромном здании.
– Нет, здесь бояться нечего.
Он обернулся к Яну.
– Тут, конечно, много деталей нашлось, но кое-чего не хватает. Я на днях собираюсь махнуть в Башню. Там точно есть то, что нужно. Пойдешь со мной?
– Когда?
– Да в любое время. Ты ведь через два дня будешь свободен? Вечером пойдем, часов в семь-восемь.
– Договорились. Я зайду тогда заранее.
– А что это за башня? – заинтересовалась Маша.
– В центральном секторе. Такая высокая, светлыми плитами облицованная. Ты ее наверняка много раз видела.
– А, Падающая башня! Конечно, видела, – Маша обрадовалась: хоть что-то ей хорошо известно.
– Да, ее многие так называют. Но она еще долго продержится, не упадет.
– А
– Маш, мы, когда стемнеет, пойдем. И вообще, тебе туда не стоит соваться, – неохотно ответил Ян.
– Но почему? Вы ведь ничего противозаконного делать не собираетесь, Башня не упадет. Почему я не могу пойти с вами?
– Ян, действительно, возьмем ее. Это не опасно совсем.
– Точно?
– Я там уже два раза был один. Но втроем можно побольше деталей захватить.
– Ладно, посмотрим. Я-то в любом случае с тобой отправлюсь.
*****
– Богдан очень… необычный, да? Охота же ему сидеть одному и даже на улицу не выглядывать.
– Он – да, не как все. И обязательно своего добьется, – отозвался Ян.
– Я никогда таких не встречала. Как вообще могло прийти в голову залезть в этот заброшенный дом, рыться в разбитых приборах, что-то заново собирать? То есть интересно, конечно… Он ведь не нарушает Закон?
– Да вроде нет. Кому нужны эти обломки? Так что не переживай, ничего противозаконного, – усмехнулся он. – А вот и твой подъезд.
– Как мы быстро добрались.
*****
Машино возвращение снова не осталось незамеченным. Отец выглянул в коридор и хмуро посмотрел на нее, хоть и промолчал.
Утром за завтраком начался не слишком приятный разговор.
– Ты уже второй раз пропадаешь в неизвестном направлении. Что у тебя за тайны завелись?
– Действительно, Машуль, – поддержала отца мать. – То из квартиры почти не выглядываешь, то вдруг исчезаешь. Антон вчера даже к Наташе твоей домой зашел. Она сказала, что тебя не видела. Мы должны знать, где находится наш ребенок.
– Я уже два года совершеннолетняя, – напомнила Маша.
– Пока живешь в этом доме, будь добра сообщать, где находишься, – сердито сказал отец.
– Да что вы какие сегодня?..
– Дочка, в нашем секторе стреляют. Уже несколько дней назад слухи начались, а вчера вечером я сам слышал, когда с работы возвращался.
– Кто стреляет-то?
– Неизвестно. Возможно, стражники.
– Ну, наверно, нарушителей задерживали. Ничего опасного. Законопослушным абсолютно нечего бояться.
– Ты уверена?
– Уверена. С преступностью практически покончено. Во всем Городе безопасно передвигаться в любое время суток, а в нашем секторе вообще полный порядок. Вы что, радио не слушаете?
Родители переглянулись.
– Кстати, это могут быть и не стражники. Соседи разное говорят. Короче так: пока все не выяснится и не успокоится, ты из дома лишний раз не высовываешься. На работу и обратно. Когда смогу, буду тебя встречать, – заявил отец. – Это не обсуждается.
– Вот новости! Да кому надо на меня нападать? Кому я мешаю?
– А кому Сергей мешал? Ты у нас единственная осталась. Сама подумай, что с нами будет, если и с тобой что-то случится?
Тут Маша прикусила губу и замолчала. Если бы родители продолжили разговаривать языком запретов и упреков, она могла бы вспылить, разобидеться, убежать в свою комнату. А выждав подходящий момент, все-таки улизнуть на улицу и при этом чувствовать себя правой. Но из-за последней фразы отца спорить и хитрить расхотелось. Перед ней сразу возникли заполненная странниками платформа, равнодушные лица пассажиров и тело брата на рельсах.